Предназначение (СИ) - Кобзева Ольга

- Тиморей, позвольте, - тронула мужчину за плечо, подходя ближе.

Лотр поднялся, уступая мне место. Опустилась на тюфяк, кладя обе руки на живот женщины.

- Сколько вашей жене лет, Тиморей?

- Тридцать.

Даже обернулась, желая убедиться, что верно расслышала. Выглядела женщина передо мной как минимум вдвое старше.

- А вам? – спросила, лишь бы не молчать.

- Пятьдесят пять. Прожил я свой век, Лисанна…

Тиморей дернул дверь, которая ожидаемо не поддалась. Стукнул в нее кулаком раз-другой. Не стала никак ему мешать, пусть отвлечется на дверь, меньше на меня внимания обращать будет. Феофана, почти погибшая от истощения, ждала ребенка. Это то, о чем я пока не могла сказать лавочнику, не желая обнадеживать. Просканировав ее и ребенка, я могла надеяться, что организм женщины отдал все, что мог малышу, сохраняя его как можно дольше за счет жизненных сил матери. Существовал небольшой, совсем крохотный шанс, что еще не поздно.

Помимо прочего, женщина и правда была больна. У нее внутри отчетливо пульсировал крупный, с ноготь большого пальца черный сгусток. Мне такого видеть еще не доводилось никогда. От сгустка во все стороны отходили странные щупальцы. Нет, такого я еще не встречала.

Теперь мне нужно было принять решение. После переноса множества детей и Свейлона из Аорши, восстановиться себе я не дала. Силы на исходе, о чем ясно говорило то, что мы с Тимореем даже не добрались до обители, нас выбросило раньше, в лесу. Я могу потратить сейчас все оставшиеся силы на попытку вылечить женщину или хотя бы облегчить ее состояние, подпитать ее и ребенка. Могу, но это заберет у меня остатки энергии. Совершенно не факт, что после этого выйдет перенести из этого каменного мешка даже себя, не говоря уже о Тиморее и Феофане.

С другой стороны, если оставить все как есть, не подпитать женщину и ребенка, не берусь судить, сколько им осталось. Что-то мне подсказывает, что у малыша счет пошел на часы.

Тиморей все еще колотился в запертую дверь, из-за которой не доносилось и звука. Оглянулась на него и снова сосредоточилась на женщине. Зачем приорине это нужно? Только ли из-за звонов? Замерла, вспомнив плач младенца, что послышался мне в коридоре. Показалось? Откуда бы здесь взяться ребенку?

Женщина едва слышно застонала. Она была настолько истощена, что даже двигалась с трудом, и я решилась. Небольшим импульсом проткнула палец и выдавила щедрую каплю крови. Моя кровь, напитанная силой салаяры, переливалась голубоватым светом, искрилась, привлекая внимание. Но любоваться было некогда. Насильно разжала губы женщины и капнула ей на язык. Ранка на пальце тут же затянулась, не оставив и следа прежнего повреждения.

- Тиморей, - привлекал внимание лавочника. – Оставьте. Очевидно же, что выпускать нас никто не планирует.

- Простите меня, Лисанна, - обернулся он, опуская сжатую в кулак руку. – Я не знал… - покачал он головой с потерянным видом. – Что здесь вообще происходит? – спросил он будто сам у себя.

- Вот и мне интересно, зачем морить вашу жену голодом, если вы столь щедро платите за ее жизнь в этом ужасном месте? Ведь чем дольше она живет, тем бо́льший доход получит обитель.

- Узнать о гибели близких можно лишь из сообщения приорины, - выдал Тиморей, шагая ближе и опускаясь на пол подле нас. – До тех пор подобные сообщения раз в неделю рассказывают о состоянии оставленных на попечение в обители. Войти сюда можно лишь однажды, Лисанна. Мою Феофану забрали у ворот, я внутри даже не был.

Глава 23.

- Тиморей, вы должны знать, - решила успокоить раздавленного открывшейся правдой лотра. – Я вытащу нас отсюда. Всех троих. Это обязательно случится, не стоит и сомневаться. Только немного восстановлю силы, - откинулась на холодную каменную стену.

Послала к Феофане еще одну искорку. Моя кровь уже делала свое дело. Первым делом организм бросил все силы на помощь младенцу. Мне кажется, Феофана была беременна несколько месяцев, когда Тиморей привез ее сюда. Сейчас, судя по состоянию ребенка, его размеру и развитию, могу предположить, что беременность длится уже месяцев пять.

- Тиморей, а каковы симптомы, сподвигшие вас отправить жену сюда с такой срочностью?

- Осуждаете? – тихо спросил Тиморей.

- Нет, хочу кое в чем разобраться.

- Она слабела на глазах, - принялся вспоминать мужчина. – Мы долго хотели зачать ребенка, Лисанна. Феофана даже пила какие-то снадобья, выписанные лекарями. Еще ходила к травницам, они тоже свои настои продавали. Это длилось несколько лет. Феофана уже была замужем раньше. Ее ребенок умер сразу после рождения, это был мальчик. Муж выгнал мою Фи-фи из дома. Она скиталась, голодала. Потом… случайно набрела на мою лавку, - от этих воспоминаний лицо лавочника разгладилось, взгляд потеплел. – Я помог ей добиться расторжения первого обряда, сразу взял в свой дом. Она хотела подарить мне наследника, готова была на все… Думаю, все эти бесплодные попытки подкосили мою Фи-фи, да и не молода она уже. Сколько моей милой пришлось выслушать грязи, Лисанна! Вы даже не представляете… - Тиморей поник.

- Слабела на глазах, - вернула я его к перечислению симптомов. – Много спала, возможно, потеряла аппетит, ее рвало? – Тиморей вскинулся. Кивнул, подтверждая. – Ясно.

- Вы знаете, что с ней?

- И да, и нет, Тиморей.

В это время женщина пошевелилась и открыла глаза. На меня смотрела безмерно уставшая мия, полностью истощенная, но не утратившая желания жить. Ясно видела это в ее глазах.

- Феофана, вам лучше?

- Кто вы? – хрипло спросила она, косясь на мужа. – Тиморей, это правда ты? Или мне только кажется?

- Это я, - мужчина бросился к жене, схватил тонкую ручку и прижался к ней губами. – Прости меня, Фи-фи, я не знал, прости меня, - истово зашептал он.

- Мой господин, успокойся, - нежно попросила женщина. – Ты здесь, ты пришел. Я так боялась, что больше не увижу тебя перед смертью.

- Фи-фи, - Тиморей, не стесняясь эмоций, рыдал. У любого сердце бы дрогнуло, я тоже сидела, едва сдерживаясь, чтобы не расплакаться.

Прислушалась к себе. Внутри почти пустота. Энергии практически не осталось. Чадящая лампа в углу вдруг мигнула и погасла, погружая нас в полнейший мрак. Почувствовала, как от неожиданности вздрогнул Тиморей, Феофана едва слышно вскрикнула.

- Зачем ты пришел? – обратилась она к мужу. – Тебя не выпустят отсюда, никого не выпускают.

- Что здесь происходит? – одновременно с вопросом зажгла энергетический шарик, кладя его на пол рядом с нами. Феофана испуганно следила за моими действиями. Даже попыталась отодвинуться, но Тиморей удержал. – Вы все время провели в этом каменном мешке?

- Фи-фи, тебе не стоит бояться льяру Эйш, - мягко заметил Тиморей, поглаживая жену по руке. – Она… не такая, как мы все. Но она самое доброе и справедливое создание Богов из всех, кого я знаю!

В удивлении приподняла брови.

- Вы меня переоцениваете, Тиморей, - посчитала нужным возразить. – Феофана, я травница, но не такая, к каким вы привыкли. В силу происхождения я обладаю кое-какой силой и могу вам помочь. Расскажите, что здесь происходит? Хочу разобраться.

Женщина все еще смотрела на меня с опаской, но присутствие мужа и его поддержка сыграли свою роль.

- Поначалу я жила наверху, - тихо стала рассказывать женщина. – Комната была пусть и небольшая, но с окном, уютная. Мне приносили еду, за мной ухаживали. Даже лекарь приходил. А потом… - она закрыла лицо руками, отняв ладонь у Тиморея. – Потом лекарь сказал, что у меня во чреве зреет плод, - выдавила она едва слышно. – Приорина лично приходила удостовериться, они говорили рядом со мной. Лекарь сказал, что до родов мне не дожить, что ребенку не хватит времени… И меня перевели сюда. Не знаю, сколько я уже тут. День, ночь, все смешалось.

- Фи-фи, - ошеломленно моргнул Тиморей, - что ты говоришь? Ты была… беременна?

- Ваша жена и сейчас беременна, Тиморей.

- Что? Но как же это?