Герцогиня Хардин (СИ) - Скарлетт Эльза

— Адептка Лея Харель, — представилась я.

Лицо дроу удивленно вытянулось:

— Вот как? Слышал, слышал… Первый раз что ли практиковались?

— Первый, — подтвердила я. — А думала о том, как не оказаться в чьей-то душевой комнате или уборной.

По аудитории разнеслись смешки. А я мысленно дала себе затрещину за необдуманный ответ. Кто-то тут же предложил в следующий раз подумать о его душевой, но как-то не громко и неуверенно, видимо боялись магистра и его реакции.

— Ну, тогда вы, адептка, не должны бояться такого наказания за вторжение на лекцию. Ни в уборную, ни в душевую вы не попали, ваши желания вполне исполнились…

— Магистр Антасар, я думаю, что адептку все же стоит отпустить, — раздался голос Тенебрея. — Она не является учащейся нашего факультета.

И мы все посмотрели в конец аудитории, где за последней партой, в полном одиночестве сидел капитан моей команды по магическим играм. Его я в аудитории полной адептов-боевиков не сразу заметила.

— Понимаю ваши возражения, — ответил дроу, — но адептка оказалась в моей аудитории и на моей лекции. Отпускать ее или не отпускать, решаю я.

Видимо магистр Антасар отличался скверным характером. Но меня это не особо беспокоило сейчас, отсутствие эмоций лишало страха. А в душе появилось гаденькое желание проучить спесивого преподавателя. Любой другой магистр отнесся бы с пониманием к такому происшествию, но мне видимо сегодня не везло.

— Экспериментировать на адептах непедагогично, — возразила я.

— Непедагогично не проучить адепта, допустившего ошибку и вторгнувшемуся на чужую лекцию! — с долей садизма в голосе возразил темный эльф.

С задней парты начал подниматься Тенебрей, видимо решивший все же вмешаться. Наши глаза встретились, и я едва заметно отрицательно покачала ему головой. Мой мрачный и осуждающий взгляд остановил его, и он сел обратно.

Слова магистра меня несколько задели. Мой дядя говорил, что таких нужно учить их же методами. Страха во мне не было ни капли, зато была какая-то слепая уверенность в своих силах.

— Да, мне говорили, что в мире много забавных существ со странным мышлением, — заметила я, разглаживая подол своего платья, — неужели вы из их числа?

Магистр замер, от этих слов, а в аудитории кто-то шумно выдохнул.

— Адепт Харс, приступайте, — прошипел преподаватель, темнея лицом. — Я все же хочу увидеть сегодня мастерски исполненное проклятие.

Минотавр с несчастным и извиняющимся лицом посмотрел на меня. Я, в свою очередь, сочувственно посмотрела на него. Кто кому больше сочувствовал — было неясно.

— Прошу прощения, за то, что мне придётся вас обидеть, — тихо пробормотала я ему. — Но так складываются обстоятельства…

Пока адепт формировал довольно сложное проклятие, едва заметно шевеля губами и формируя матрицу, я создала более быстрое заклинание ледяных оков, сковавшие минотавра до груди. Матрица так и осталась не законченной, а пятикурсник растерянно смотрел на меня по грудь обледеневший в глыбу. Конечно в быстроте создания таких специфических плетений, как у проклятий, я с ним соперничать не могла, но пока он будет думать, что делать и сбрасывать мое заклинание, у меня есть время. Медленно и скрупулёзно создав основу проклятия, а также повторив руны, выведенные на доске, я коснулась лба адепта.

В природе проклятий была скрытность. Маг не контактировал, как правило, с жертвой и его личину трудно было установить. И понятное дело, что скрытно могли желать только зла, поэтому проклятия были темным искусством. Хотя существовали и доброжелательные варианты, называемые «светлыми благодатями», но в этом специализировались уже храмовники. В общемагических учебных заведениях их не изучали.

Наложить проклятие можно на предмет или объект и очень редко проклятийники использовали контактный метод. Проклятие вспышкой отразилось на коже минотавра и впиталось.

Адепты в аудитории заинтересованно наблюдали и молчали. Я сложила опущенные руки в замке и посмотрела на магистра. Дроу пребывал в задумчивости наблюдая за мной.

— Ваше требование исполнено. Мы же не будем ждать, пока оно проявиться? — задала я вопрос, обращаясь к преподавателю. — Это будет долго… А поскольку как снять проклятие я не знаю, то, пожалуй, пойду… Надеюсь я вам помогла, чем смогла. Можете не показывать, где находится выход, я самостоятельно найду…

Дроу перевел на меня взгляд прищуренных глаз и поджал губы.

— Что ж профессионализм артефакторов в нашей академии видимо растет, — едва слышно пробормотал эльф. Я уже ступила на первую ступеньку лестницы ведущей вверх, когда меня снова окликнул преподаватель: — Адептка… как вас там… Я вас пока не отпускал! Вернитесь.

Я развернулась и вопросительно посмотрела на преподавателя. Минотавр как раз сбросил с себя заклятие льда, разлетевшегося осколками.

— Адепт Харс, — обратился лениво к нему вредный проклятийник, — сейчас я вам очень советую вспомнить как снять с себя проклятие. Даю вам десять минут… В противном случае вам лучше сразу отправиться в некромантский бестиарий, в качестве будущего пособия…

Адепт занервничал и несчастным взглядом посмотрел на сокурсников, ища поддержки.

— А теперь вопрос к аудитории, — тем временем огласил магистр Антасар, — и поднявшись со своего места вышел из-за кафедры. — Что необычного у адептки Харель?

На мне скрестились взгляды. А я не понимая оглядела себя со всех сторон и даже разравняла подол платья. Вроде вид имела вполне приличный.

— Имейте ввиду, кто ответит на вопрос, получит зачет за семестр автоматически, — подогрел интерес дроу.

Глаза адептов зажглись, и в меня вперились жадные взгляды, оглядывающие с ног до головы, будто пытаясь найти где же написан ответ. Я даже отступила на шаг назад, упустив из вида злого магистра, который напомнил о себе схватив меня за плечи и ставя ровно перед кафедрой.

— Не бойтесь, адептка, хотя, о чем это я… Стойте ровно!

Эльф не отпустил, продолжая держать. Встал со своего места Тенебрей, быстро спускаясь вниз.

— Магистр Антасар, на адептке Харель проклятие «холодная жестокость»!

Корин взял мою ладонь, и я ощутила какие горячие они у него. Меня будто обожгло от этого, и я выдернула руку из захвата.

— Совершенно верно, адепт Тенебрей, — благосклонно ответил магистр. — Очень печально, что в аудитории полной будущих специалистов, это не заметили. Остальных прошу обратить внимание, что проклятие «холодная жестокость» проявляется полным подавлением всех положительных эмоций. Признаками являются: затуманенная аура с серыми прожилками, снижение температуры тела, проявляемой жестокостью и отсутствием сожалений за свои поступки на первой стадии. Пораженный становиться опасней, так как расчетлив, его не терзают сомнения, жесток, лучше раскрывается искра и он становиться сильнее. Все это вы только-что наблюдали сами. На второй стадии проклятый будет выполнять все команды проклявшего, или того, кто сможет взять под контроль порчу, даже если ему скажут убить мать или самого себя.

Аудитория зашепталась, обсуждая сказанное.

— Магистр, разрешите сопроводить адептку к лорду Сенье? — спросил Тенебрей.

— Конечно, в этом несомненно нужно разобраться… Такое проклятие в компетенции ректора. Идите.

Некромант повел меня взяв за руку вверх по ярусам аудитории к двери. Взглядами нас провожала вся аудитория. В коридоре стало ясно, что я попала на второй этаж главного корпуса, где одно крыло занимала кафедра проклятийников.

— Лея, когда это началось? — спросил меня Тенебрей уводя по коридору.

Безразличие к происходящему продолжало владеть мною. Внезапно навалилась еще и усталость.

— Не знаю точно. Наверное, утром, — ответила я желая сейчас просто оказаться где-нибудь наедине с собой и присесть. — Корин, мне нужно вернуться на пару, меня будут искать…

— Сейчас это не важно, — заметил некромант. — Мы идем к лорду Сенье.

Почти дойдя до лестницы, некромант дёрнул меня за руку и резко впился в губы. Чувств у меня поцелуй не вызвал никаких, ни приятных, ни не приятных. Я терпеливо ждала, пока все закончится, размышляя в это время о том, что второй день подряд я попадаю под чье-то злое влияние.