Хозяин Заброшенных земель (СИ) - Лифановский Дмитрий

Все! Я вынырнул из состояния запредельной концентрации. Провел языком по пересохшим губам и почувствовал сладковатый вкус крови, вытекшей из носа. Это не магическое истощение, просто организму эмоционально тяжело выдерживать состояние, в котором я только что побывал.

Зачерпнул пригоршню снега и умылся. Стало легче. Поискал взглядом ученицу. Сольвейг смотрела на меня широко открытыми глазами полными восхищения и обожания.

— Учитель, вы их всех убили? — восторженно прошептала она. Я кинул взгляд на разбитое окно, в котором, высунув наружу руки и повиснув на подоконнике, застрял труп с посиневшим, перекошенным лицом и арбалетным болтом, попавшим прямо в кадык. Как я и предполагал, рука у ребенка не дрогнула.

— Пойдем. Надо проверить, как дела у Радомиры и Ардака, — отвечать на ее вопрос не хотелось. Да убил. Просто задушил, как кутят, не дав ни единого шанса на сопротивление. Мне не было их жалко. Они воины. Они пришли на эту землю убивать и умерли сами. Но все равно на душе было погано. Особенно от этого восхищенного взгляда ученицы. И ведь я сам ее сюда привел. Именно для того, чтобы дать ей возможность научиться, убивая, защищать себя и своих близких. Демоны забери мир, где двенадцатилетнюю девочку, только что спокойно пристрелившую человека, восхищает убийство безоружных людей!

Почему везде, во всех мирах приходится убивать⁈ Почему если я не делаю этого, убивают меня⁈ Даже на довольно гуманном и цивилизованном Туклине, стоило показать мягкость, я тут же получил пулю. Согласен, там я занимался не совсем законными делами и осознавал риски. Но ведь когда я был простым музыкантом, происходило все то же самое. Правда, там мне удалось умереть своей смертью. Но то моя личная заслуга, а не отсутствие желания моих врагов, кстати, в основном таких же музыкантов, как и я.

Неужели нельзя по-другому? Меня ждет такая интересная аномалия, скрывающая в себе столько тайн и возможностей, а я вынужден заниматься какой-то кровавой ерундой!

По пути к центральной площади вырезали еще один патруль. Гвардейцы почувствовали, что в селе твориться что-то неладное, но разобраться, что к чему не успели, нарвавшись на злого меня. Я и сам не заметил, как превратил троих человек в прах, использовав «подарок» Хель.

— Живы? — мы подошли к склонившейся над красивой зрелой женщиной Радомире.

— Живы, — проскрипела она, — К лекарю их надо.

— Бери грузовик, парней и вези их к Карлу.

— А вы? — она с затаенной надеждой и несвойственной ей благодарностью в глазах посмотрела на меня.

— А мы у греков позаимствуем транспорт.

— Греков?

— Пиндосов, — криво усмехнулся я.

— Странный ты человек, ярл. Словно не отсюда, — она мазнула по моему оставшемуся равнодушным лицу острым взглядом и криво усмехнулась, — Спаси тебя Боги, Рагнар, за родственников.

— На Богов надейся, а сам не плошай. Поторопитесь, у них, — я кивнул на лежащих без сознания людей, — Каждая минута на счету.

— Палак, гони сюда машину, — скомандовала старуха. Нукер взглянул на меня и, получив подтверждение приказа, со всех ног кинулся к околице.

— От Ардака вести были?

— Нет. Но и шума не слышно.

— Это хорошо. Ладно, вы тут сами, а мы пойдем. Пора заканчивать, пока никто не спохватился, что мы тут хозяйничаем. Да и на станцию в любой момент может состав прийти.

— Не придет, — Радомира посмотрела в сторону пакгаузов, — Эллины поезда только днем гоняют.

— Откуда знаешь?

— Да уж знаю, — усмехнулась она и добавила, — Я же свой товар не на ослах возила.

­­– Понял. Хулдан, до прибытия в лагерь командует Радомира, — распорядился я.

Кочевник молча кивнул и продолжил перевязывать снятого с креста совсем молодого парня. Хотел отправить с ними Сольвейг, но передумал. Раз уж взялся делать из нее настоящую дворянку, надо доводить задуманное до конца. И не стоит говорить, что дворяне это не кровь и дерьмо, а балы и развлечения. Воинское сословие, забывшее о своем основном предназначении, обречено на вырождение и последующее вымирание, причем не совсем мирное.

— Ярл! — окликнула меня старуха, — Пусть твои нукеры ребят увезут? С тобой останусь.

Я с удивлением обернулся:

— Зачем?

Радомира пожала плечами:

— Правильно так будет.

— Ерундой не занимайся, — скривился я и нарвался на упрямый взгляд из-под косматых седых бровей. Как есть Баба-Яга! — Хочешь — оставайся, — махнул на нее рукой. Мне даже лучше. Старая, в отличие от меня, в Пограничье личность известная и авторитетная. А мне еще с чердынцами разговаривать, после того как с эллинами закончим.

Только отошел от Центральной площади навстречу выскочил Возгля:

— Ярл! — запыхавшись, выпалил он, — Эллины что-то почуяли. В казармах суета. Посылали разведку. Мы перехватили. Ардак-багатур, велел тебя найти.

Что ж, этого следовало ожидать. Хоть времени прошло не так уж много, но, сколько мы патрулей вырезали? Три, четыре? И пост на площади. Наверное, в определенное время они должны были отмечаться. Да и с имперцами, несмотря на разногласия у командования связь должна быть. А тут везде тишина. И разведка пропала. Прикинуть, что к чему сможет даже ребенок. А в гвардию кого попало не набирают, там вояки опытные должны быть.

А значит, в Кочках о нашем нападении уже знают. Пока информация пройдет вверх по инстанциям, пока там примут решение, поднимут по тревоге людей, выдвинутся сюда. Ну, и ехать еще часа четыре. До рассвета время есть. Не много, на самом деле.

На первый взгляд, бывшая школа казалась совершенно необитаемой. Тишина, темные окна, только ветер хлопает оторванным листом железа на козырьке крыльца. Но это лишь на первый взгляд. А если приглядеться, можно увидеть пятна крови и следы волочения на заметенном поземкой дворе. То тут, то там за стеклами мелькнет тусклый отблеск фонаря или белое пятно вглядывающегося в темноту лица.

— Уже повоевали? — присел я рядом с Ардаком, перематывающим руку Яру.

— Да, господин, — он попытался вскочить, но я его остановил, положив руку на плечо, — Они заподозрили что-то. Послали воинов посмотреть. Десяток. Хороших. Пришлось убить. Яра ранили, — он отвесил подзатыльник поникшему парню, — Моригүй аад, эмээл бү бэлдэ[i]. Великим багатуром себя возомнил.

— Сколько их там? — я кивнул на школу, — Десяток?

— Десятка три, — спокойно сообщил степняк.

— Уверен?

Ардак лишь пожал плечам. Сомневаться в его словах причин не было. Просто так нукер воздух сотрясать бы не стал. Демоны! Откуда столько⁈ Наврать кентарх не мог. Значит, рода сюда подкинули людей после ухода имперцев. Не думаю, что это по нашу душу. Скорее, тут какие-то внутренние терки. Но расхлебывать нам. Знал бы, что в селе полсотни бойцов ни за что не полез бы.

Хотя, ради того, чтобы заполучить Радомиру с ее людьми, рискнуть все-таки стоило. Теперь же осталось решить, как выкурить эллинов из здания. Идти на приступ хорошо укрепленных позиций занятых превосходящими количественно и качественно силами — самоубийство.

— Готовьтесь, — скомандовал я своим людям, — Сольвейг, бегом к Радомире, уходите из села.

— Нет, учитель, — упрямо вскинула голову девочка, и, натолкнувшись на мой яростный взгляд, протараторила мои же слова, сказанные совсем недавно, — Ценой невероятных усилий, иногда — совершая ошибки, а порой — и рискуя всем, что у тебя есть.

— Вперед не лезь. Твое дело смотреть и учиться. Тихий, Мирина, приглядите за ней.

— Да, учитель, — сколько радости у ребенка от того, что сейчас придется рисковать жизнью.

— Хорошо, ярл, — отозвался Стас.

Ну, что же, ждать, смысла нет — время работает на противника. Нукеры с учениками заняли позиции, взяв под прицел окна. А я, используя магию, попробовал поджечь нижние венцы школы. Каково же было мое удивление, когда мои попытки встретил нешуточное сопротивление. Причем на энергетическом уровне. Я крепко выругался. Помимо трех десятков гвардейцев в казармах засел довольно сильный маг! Демоны! Наше счастье, что враг не знает, сколько нас здесь на самом деле. А может просто уйти, воспользовавшись их замешательством? Нет, не получится. Почувствовав меня, противник запаниковал.