Старый, но крепкий 5 (СИ) - Крынов Макс

Каждое имя было, как гвоздик в крышку гроба. Мастер Линь с каждым услышанным проступком становился все мрачнее. Настоятель слушал молча, но и его лицо медленно каменело. Если наказывать каждого по всей строгости закона — секта будет обескровлена.

Когда я закончил, в зале повисла напряженная тишина. Бледный писарь аккуратно сложил бумаги и, уставившись испуганным взглядом на настоятеля, ждал приказов.

— Это многое объясняет, — произнес настоятель наконец. Его голос был холодным и отстраненным. — Полагаю, ты мог что-то неверно понять.

— Безусловно, — сразу же сказал я. Каким бы ни был неискушенным в политических играх, но такие намеки ловить умел. — Есть еще кое-что. И я не могу промолчать об этом.

Настоятель приподнял бровь.

— Я видел, как Ян Стап получает доклады от своего человека в школе Небесного Гнева, — продолжил я. — Он был уверен, что в Вейдаде была использована магическая бомба. И, судя по всему, к этому может быть причастна наша секта.

Промолчать об этом я не мог — во-первых, мне нужно было узнать, правда ли это. Во-вторых, лицедейство — не мое, а они могли задаться вопросом, почему я вдруг стал менее открыт с мастером Линем. Если бы они поняли, что Ян Стап знал эту их тайну, а я получил её вместе с куском его памяти и скрыл от них, я стал бы неблагонадёжен в их глазах. Нужен ли им сильный практик, который не доверяет своему руководству? Не думаю.

— Это ложь, — сказал Линь спокойно и даже нашел в себе силы слегка улыбнуться. — Я уже думал, что-то действительно важное. Никто из наших не использовал бомбу в Вейдаде, недзуми солгал тебе, чтобы рассорить с нами.

— Хорошо, — кивнул я. — Но какая мотивация у того, кто сделал это?

Мастер Линь вздохнул и потер переносицу. Покосился на настоятеля, тот кивнул.

— Ты хочешь знать правду? — начал мастер Линь. — Хорошо. Ты заслуживаешь её. На вершине горы рядом с Вейдаде находится чудовище размером с городскую ратушу. Оно спит уже сотни лет. Именно его присутствие на горе делает энергию льда вокруг такой плотной и насыщенной. Это место идеально для медитаций и экспериментов, но только до тех пор, пока монстр спит.

Я нахмурился.

— И что это значит?

— Это значит, — вмешался настоятель, — что форт, который они хотели построить, мог пробудить монстра. Любое значительное вмешательство в энергетическую структуру на вершине горы может разбудить духовного зверя. А если он проснётся, последствия будут катастрофическими. Один такой зверь способен уничтожить целый город за считанные часы. Мы не королевская армия, чтобы остановить его. Более того, даже они не смогли бы сделать это сразу.

Мастер Линь кивнул и продолжил:

— Каждый месяц школа Небесного гнева отправляет на вершину отряд, который несет специальные порошки. Их высыпают в ноздрю монстра, чтобы поддерживать сон. Это дорогостоящая процедура, но она необходима для безопасности не только Вейдаде, но и всего региона.

— И школа Небесного Гнева знала об опасности?

— Знала, — подтвердил настоятель. — Окрестные школы и секты предупреждали их, просили отказаться от своих планов построить форт. Но школа настояла на своём. Они были уверены, что смогут контролировать ситуацию.

Мастер Линь горько усмехнулся и повторил слова настоятеля.

— «Контролировать ситуацию»… Эти слова всегда звучат одинаково глупо из уст тех, кто не понимает масштаба опасности.

Я молчал, переваривая услышанное. Всё начинало складываться в единую картину. Мне сейчас врали в лицо. Секты и школы борются за власть, и форт усилил бы практиков Небесного гнева достаточно, чтобы они стали на голову выше соседей.

— Значит, вы считаете, что диверсия была оправдана?

Настоятель спокойно посмотрел на меня.

— Кто бы это ни сделал, это было необходимым злом. Если бы школа Небесного Гнева продолжила свои эксперименты и строительство, они могли бы разбудить монстра, и тогда были бы потеряны жизни многих тысяч. Гораздо больше, чем погибло из-за этой диверсии.

— Я сочувствую пострадавшим людям и их семьям, — сказал мастер Линь мягко, пытаясь придать своим словам больше искренности.

Настоятель кивнул:

— Подумай сам. Ты живешь среди нас уже два месяца, и, думаю, понимаешь, что мы не жестокие люди. Мы пытались убедить школу мирно.

— Тогда кто мог взорвать эту бомбу?

— Это могли быть последователи Бури, школа Заката или какой-нибудь из мелких культов. Но я думаю, скорее всего, школа просто небрежно обращалась с найденными артефактами.

Я кивнул, делая вид, что верю. Их аргументы звучали убедительно — слишком убедительно. Они плели свои словесные кружева, но информаторам недзуми я верил больше.

— Я понимаю, — сказал я неуверенно. — В конце концов, у них было множество причин выставить нас агрессорами. Это дало им моральное право действовать против нас открыто и скрыло их собственные ошибки.

— Именно. И ты сделал правильный выбор, поделившись с нами этой информацией, — добавил мастер Линь.

Я ответил ему благодарным взглядом и лёгкой улыбкой. На самом деле меня тошнило от всей этой игры. Они говорили красиво и уверенно, но я чувствовал фальшь в каждом слове.

Взорвать бомбу во время праздника…

— Спасибо за откровенность, — сказал я, и слегка поклонился, вставая с кресла. — Теперь всё стало гораздо яснее.

— Мы всегда открыты для тебя, — заверил настоятель. — Ты можешь задавать любые вопросы и быть уверен: мы всегда скажем тебе правду. Как твоя голова?

— Почти не болит. Я, пожалуй, пойду к себе в комнату.

Я вышел во двор секты и только сейчас понял, что уже наступила ночь.

Воздух был прохладным. Луна висела низко над горизонтом, её тусклый свет с трудом пробивался сквозь облака.

Я стоял, не двигаясь, глядя в пустоту. В голове шумело. Слова настоятеля и мастера Линя всё ещё звучали эхом, разрывая мои мысли на части.

Что чувствую? Гнев? Разочарование? Боль? Наверное, всего понемногу. Чувства перемешались в неразбериху, запутанный клубок эмоций.

Наконец я заставил себя двинуться. Медленно, словно во сне, я направился к своей комнате. Закрыл за собой дверь, бросил одежду на пол и встал под душ. Холодная вода обрушилась на меня, пробивая кожу ледяными иглами. Я стоял под этим потоком, пытаясь очиститься не только физически, но и морально. Но вода не могла смыть того, что засело внутри меня.

Сейчас бы не помешал небольшой разговор с Лиссой, а потом — ночь с ней же.

Вот только и этого у меня сейчас не было.

На следующий день занятия отменили. Весь внутренний двор секты был заполнен людьми. Ученики и мастера собрались вокруг огромного костра, сложенного из толстых бревен. На вершине этого костра бился привязанный к столбу недзуми. Он бессмысленно рычал, пытался вырваться и не мог. В глазах громадной крысы я не видел ни проблеска сознания. Ян Стап умер вчера, это лишь тело.

Настоятель долго перечислял грехи недзуми, говорил о том, что на самом деле сказки имеют свойство оживать. Предупреждал, что человечеству имеет смысл надеяться только на себя и нужно давать отпор общему врагу, но не уточнил, что иногда одни части человечества подкидывают своим собратьям бомбы с «пепельной лихорадкой».

Наконец факел полетел в доски костра. Как по мне, проще было поджечь дрова огненной техникой, но настоятель предпочел зрелищность. Огонь мгновенно охватил сухие бревна и тело крысы. Пламя взвилось в небо, озаряя лица собравшихся.

Это было отвратительное зрелище — недзуми визжал, ревел. Секта превратила смерть Ян Стапа в урок.

А потом начались проверки и аресты.

Глава 13

Всю ночь я провел в медитации, методично избавляясь от осколков чужого сознания, которые прихватил вместе с воспоминаниями и навыками недзуми.

Странный, болезненный процесс — ковыряться в собственном разуме, выискивая чуждые занозы. Чужеродных эмоций оказалось не так уж много, но каждая из них была пропитана чем-то неприятным. К счастью, мой разум стал крепче: сейчас я быстрее находил чужие привычки, эмоции и установки, чем раньше. Да и полученный навык помогал мне в этом: я быстрее находил наследие Ян Стапа и быстрее избавлялся от него.