Аромаведьма. Кусать и нюхать воспрещается (СИ) - Бочманова Жанна

— Нет, малыш, нет! Не надо! — воскликнула Муша и закрыла лицо руками.

Герцог сидел не двигаясь. Глаза его смотрели, не мигая; руки, тянувшиеся к блюду с закусками, так и застыли. Потом он взял с тарелки очередное пирожное и сунул в рот. Какое-то время слышалось только чавканье и причмокивание. Леслав смотрел на него с недоумением, а потом крикнул:

— Отпусти невиновных, герцог! Казни меня! Я в ответе за весь свой род! — Он поднял руки и потряс ими, вынуждая цепи загреметь.

Вот теперь Вилен Черноозерский посмотрел на него, потом перевёл взгляд на тех, кто стоял за его спиной. Пожал плечами.

— Что ж... — Полные красные губы его шевельнулись.

— Ах! — Эстель сильно перегнулась через подлокотник своего кресла и зашептала мужу: — Дорогой! Они опасны. Они знали про то, что натворили волки, но никто из них не сообщил об этом. Значит, они все одобряли их деяние. Они все виновны не меньше волков. Ты согласен?

Герцог проглотил последний кусок пирожного и медленно кивнул.

— Вы виновны, как и волки. За утаивание убийц вы тоже будете казнены, — обратился он к приговорённым оборотням.

Горький вздох прокатился по кучке несчастных. Леслав рванулся, но четверо стражников натянули цепи, не давая ему сдвинуться с места.

— Ты обещала! — крикнул он Эстель. — Ты обещала, что их отпустят, если я признаюсь!

Звонкий, язвительный смех герцогини послужил ему ответом.

Дина бросилась вперёд, к Леславу, но её схватили за руки, удерживая на месте. Она смотрела на герцога, который опять что-то жевал. Ох, не успела она доделать духи, не успела! И ведь даже не знает, правильно ли составила рецепт, ведь страница с описанием духов была кем-то вырвана... Дина посмотрела на Эстель, которая откровенно наслаждалась слезами приговорённых, торопившихся проститься друг с другом.

— Заканчивайте! — приказала герцогиня и махнула платком. — А этого отведите подальше — пусть сперва насладится костром из своих друзей, а потом бросьте в огонь и его.

Стражи сунули факелы в жаровню. Просмоленные наконечники тут же вспыхнули.

Дина переводила взгляд с Леслава на герцога. Оборотень мечтал броситься на своего врага и покончить одним ударом, но не вышло. У неё могло бы получиться, но она стояла слишком далеко, а летать она не умела... Да и что она могла бы сделать? Разве что плюнуть в этих бесчестных господ с презрением или... Дина сунула руку в корзинку, вытащила флакон с духами, над которыми билась последние дни. Потом достала перышко. Зубами выдернула пробку из флакона и капнула густую каплю на тонкие волоски пера.

— Лети, перо, исправь всё зло, — шепнула она и разжала пальцы.

Перышко подхватило ветром, оно закружилось и метнулось под балдахин, опустившись прямо на лоб герцогу. Тот хлопнул себя пухлой ладонью, сгрёб перо в ладонь, потом раскрыл её и уставился на то, что увидел. Всё произошло так быстро, что никто не успел заметить, что случилось.

— Что встали? — крикнула Эстель Зурнаву.

Тот посмотрел на стражей, застывших с пылающими факелами, и поднял руку, готовясь отдать приказ.

Глава 21. Волчьи слёзы

— А что происходит? — воскликнул вдруг герцог и вскочил. Вернее, хотел вскочить, но получилось лишь встать вместе с креслом, в котором застрял его объёмный зад.

Чертыхнувшись, он повернулся и смел креслом столик с закусками и сладостями. Герцогиня вскрикнула и прижала руки к груди.

— Дорогой! Что с тобой?

Вилен Черноозерский уставился на неё с изумлённым видом.

— Дорогой? Вы кто? Что вы тут делаете? И что здесь делаю я?

Герцог протянул руку назад, взялся за спинку кресла и сломал её. Обломки мебели попадали с глухим стуком. Потом он оглядел всех, увидев кучку людей на эшафоте, дёрнул головой. Затем заметил Зурнава, и на его лице мелькнуло узнавание.

— Ты, — он поманил его к себе толстым, как сарделька, пальцем. — Ты же вроде стражник?

— Теперь уже начальник замковой стражи, — Зурнав поклонился.

— Да? Когда же я успел назначить тебя? Ты же вроде слыл пьяницей… Впрочем, неважно. Расскажи, что тут происходит.

Зурнав метнул тревожный взгляд на герцогиню.

— Казнь, ваше сиятельство. Приводим приговор в исполнение.

— Чей? Приговор чей?

— Ваш! — Зурнав вытянулся перед герцогом.

— Допустим. А кто эти люди? И что они совершили?

— Оборотни, господин герцог. Оборотни и злонамеренные бунтовщики.

— Он врёт! — крикнула Дина и выскочила вперёд, основательно лягнув стражника, который попытался её удержать. — Врёт! Они ни в чём не виноваты, обвинение полностью подложно.

— О! А ты кто такая?

— Владелица парфюмерной лавки, — Дина присела перед герцогом. — Я была в вашем замке, приносила свои духи. Вы помните меня?

— Да она ведьма! — отчеканил Зурнав. — Ведьма и должна быть тоже казнена. По вашему же приказу.

— Да? — Вилен Черноозерский потер лоб.

Дина увидела, что его глаза, ставшие ясными, вновь подёрнулись пеленой. Она перевела взгляд на герцогиню — та усиленно махала платочком. Дина уловила запах тех духов, под воздействием которых герцог стал обжорой и утратил память и волю. Ну, держись же!

Дина вытащила пузырёк с духами-противоядием, открыла пробку и, увернувшись от стражника, взлетела на помост.

— Ваше высочество. Вы же мне духи заказывали, помните? Они готовы.

Дина протянула руку и щедро брызнула духами на грудь герцогского камзола. В воздухе запахло травами, резедой и чуть-чуть пижмой.

Герцог уставился на неё и внезапно принялся чихать. Чихал он так громко и сильно, что Дину чуть не снесло с подиума.

— А-ап-чхи! — Герцог утёр нос и застыл.

Он смотрел прямо перед собой, и вид у него был, прямо скажем, не мирный.

Дина увидела, что к нему медленно подкрадывается герцогиня со своим коварным платочком в руках.

— Она наложила на вас чары! — крикнула Дина. — Вы стали думать только о еде и забыли свои прямые обязанности: защищать своих подданных.

— Мерзкая девчонка! — взвизгнула Эстель и бросилась к Дине, но была остановлена мощной рукой Вилена Черноозерского.

— Кто эта женщина? — спросил он, имея в виду вовсе не Дину. Он смотрел на герцогиню и хмурился. — Кто вы? Почему на вас украшения моей покойной жены?

— Может быть, потому что я и есть ваша жена? — прошипела Эстель. — Спросите у кого угодно. Все подтвердят, что мы с вами женаты официально, а свидетелем был сам король Мильтон.

— Да быть того не может. После смерти моей дорогой Белиссы я поклялся никогда не жениться. Я не мог…

— Так говорю же, на вас чары, — снова подала голос Дина. — Вы ничего не помните. И она от вашего имени решила казнить всех оборотней. А ведь они никому ничего не сделали.

Герцог нахмурился ещё сильнее. Видно было, что он пытается вспомнить, но не может.

— Господа! — раздался голос герцогини. — Мой муж сошёл с ума. Вы все видите. Стража, отведите герцога в его покои и заприте на ключ. Потом я приглашу лекарей, и они решат, можно ли ещё спасти моего бедного супруга.

Зурнав отдал приказ, и тут же к подиуму стали стекаться стражники с явно недружественными намерениями.

— Что?! — взревел герцог. — Меня запереть? Меня объявить сумасшедшим?

Он схватил столик и бросил его в стражников, которые уже лезли на помост. Те так и повалились. Стражники, что держали факелы, сунули их в жаровню и побежали им на помощь.

— Чего вы стоите? — взвизгнула Эстель Зурнаву. — Подожгите уже эту кучу хвороста. Сожгите эту мерзость!

Зурнав, словно спохватившись, схватил горящий факел и взбежал на эшафот. Леслав дёрнулся, но его продолжали удерживать двое рослых стражей. Он вырывался изо всех сил, но заговорённые цепи не давали ему возможности проявить истинную мощь.

Зурнав громко расхохотался и поднял факел над головой.

— Сейчас вы за всё заплатите, мерзкие твари! — он вскинул голову, и тут солнце закрыла тень.

Пёстрая птица с большими крыльями пронеслась над эшафотом и вцепилась когтями в лицо начальника стражи. Раздался вопль боли, факел упал на доски и покатился прямо под ноги Леслава. Он тут же поддел его стопой, и когда тот подлетел вверх, головой отправил в одного из стражников.