– Я хочу нормальный туалет! Обычный человеческий туалет… пусть даже просто яму в земле! А ты не можешь ничего сделать!
Геннадий начинал басовито утешать Веру, а Константин слегка морщился от её визгливого голоса, но терпеливо молчал. Вместе слушали пояснения ИИ о причинах аварии, обсуждали, что и как лучше будет делать после посадки. Практически – знакомились заново.
Выяснилось, что Гена умеет немного плотничать, Вера была неплохой швеёй, а сам Константин в той жизни, на Земле, собственными руками построил дачу. Нормальную зимнюю дачу с полноценной ванной и туалетом.
– Что ж, значит, и с домом справимся. Тем более, как Сирин утверждает, палатка не меньше пяти лет простоит, – резюмировал Гена. – Ну и потом, мы же не одни будем...
– Вот радость-то... – плаксиво буркнула Вера. – Всю жизнь мечтала в огороде возиться.
– Радуйся, что в шлюпке есть небольшой запас семян – голодать не будем. А в огороде нам всем придётся возится, – примирительно ответил Костя. – Одним мясом не проживём, да и патронов конечное количество.
– Вы абсолютно правы, Константин. Разумеется, на первое время вам придётся обходится местными растениями, но обратите внимание, что в аптечке есть анализатор...
Почему-то самому Косте казалось, что Сирин выделяла его из этой крошечной группы, как бы назначив командиром и чаще давая пояснения именно ему. Ему же, Константину, она предоставила и право выбора точки приземления. Впрочем, первое время это было не слишком заметно, так как все трое и задавали вопросы, и получали развёрнутые инструкции: где лежит еда и как воспользоваться туалетом, сколько людей выжило и почему нет связи, как пройдёт приземление и на что способна палатка.
***
Сутки на орбите стали достаточно тяжёлым испытанием: Геннадий не выдержал нытья и истерик и, рявкнув, замахнулся на Веру. Та с визгом кинулась в сторону Константина и попыталась им загородиться. Не выдержав, Константин раздражённо рыкнул:
– Заткнулись… Оба заткнулись!
Наступила благословенная тишина, и он приказал:
– Сели по местам!
Вера безропотно подошла к ложементу и начала устраиваться там, опасливо косясь на своего мужчину. Геннадий же, присев на самый краешек кресла, опёрся ладонями о собственные колени и, несколько даже вальяжно расположившись, спросил:
– А с какой радости, приятель, ты на меня орёшь?
– С такой, что вы оба достали… Ты не можешь угомонить свою женщину словами?
– Не понимаю, каким боком тебя это касается?
– Таким, что вы здесь не одни. Произошла авария, наверняка погибла хренова туча людей, а вы здесь пытаетесь выяснить отношения… Тебе не кажется, Гена, что лучше лишний раз послушать инструкции Сирин?
– Мне кажется, что ты лезешь не в своё дело… – Геннадий отвечал медленно, так же медленно поднимаясь с края ложемента и делая шаг навстречу Косте.
Константин невольно собрался, чувствуя угрозу в этом движении и некоторый выброс адреналина от злости на недоумка, решившего «пободаться» за командирство в такой ситуации.
Впрочем, пободаться у Гены не получилось: со стороны ложемента взвились щупальцеподобные ремни, плотно обхватив мужчину за запястья и подтянув его в кресло.
– Что за… – Геннадий дёргался, спелёнутый как младенец широкими полосами, а пластик ложемента утолщался, фиксируя его тело.
Несколько мгновений Константин с любопытством смотрел на дёргающегося парня, а потом обратился к Сирин:
– Скажи, в данный момент есть кто-то, кого ты признаёшь старшим в нашей группе?
– Да. На основании заложенных в меня психологических тестов вы, Константин, признаны наиболее подходящим членом экипажа для того, чтобы исполнять функции командира, и с этого момента я буду подчиняться вашим прямым командам, игнорируя требования и просьбы остальных, если это не несёт угрозу чьей либо жизни.
– Что ж, отлично… Тогда давай сейчас ещё раз рассмотрим возможные места высадки…
Уже усаживаясь на своё место, Константин заметил какую-то странную, торжествующую улыбку на лице Веры. Она смотрела на молчащего и психующего Геннадия с каким-то внутренним удовлетворением. Это выглядело так, как будто она добилась желаемого. Странно выглядело и непонятно...
Выбросив из головы всю эту дурь, Константин переключился на обсуждение с Сирин точки высадки.
Глава 26
Посадка прошла штатно, если не считать того, что Вера и Геннадий отказывались разговаривать друг с другом. Ложементы почти полностью погасили толчок при соприкосновении с землёй. Тихий гул двигателей смолк окончательно, и Константин, почему-то вспомнив знаменитую фразу Гагарина, тихонько сказал вслух:
– Приехали!
– Воздух за бортом пригоден для дыхания. Температура воздуха двадцать семь градусов по Цельсию, крупных животных в радиусе полукилометра не наблюдается. Рекомендую прежде, чем выбрать постоянное место обитания и поставить палатку, обследовать местность.
– Что ж, ребята, мы действительно приехали… – Константин легко соскочил с ложемента и с удовольствием потянулся.
Всё же невеликое помещение шлюпки не давало возможности тратить энергию, а молодое здоровое тело, да ещё и заправляемое отличное едой, требовало движения.
– Гена, надо бы местность вокруг посмотреть, – обратился он к товарищу по несчастью.
– Я одна не останусь! – тут же вмешалась Вера, со слезами на глазах глядя на Константина.
– Ну, тебе надо, ты и обследуй… – не двинувшись с кресла, раздражённо ответил Геннадий.
Вера удовлетворённо улыбнулась и, скосив глаза куда-то в сторону, за прозрачную стенку, капризным голосом сообщила:
– Вы мужчины – вы и решайте, кто пойдёт. А мне эта поляна нравится, я бы прямо здесь палатку поставила.
Константин вздохнул, подавляя раздражение, и спокойно пояснил:
– Можно, конечно, и прямо здесь палатку поставить. Но… – он поднял к потолку указательный палец, привлекая внимание. Не к себе, а к своим словам: – Поблизости нет источника воды. Вряд ли тебе, Вера, понравится ходить умываться метров за сто-двести отсюда. Кроме того: стирка, мытье посуды и прочее… Так что нам нужно тщательно выбрать место, где мы разобьём палатку. И место нужно выбрать такое, чтобы там можно было жить. Если вы помните, то перенести палатку куда-либо у нас не получится: пена внутри стенок застынет, давая нам нормальную защиту, но снова свернуть дом и утащить в другое место у нас не выйдет.
До Константина не сразу дошло, почему Гена не проявляет энтузиазма: «Странно… Всё же возможность высадиться на совершенно незнакомую планету – это такое… Обалдеть просто! Неужели ему не хочется пройтись и посмотреть целый новый мир?! Тем более, что километрах в ста от нас ещё кто-то приземлился. Надо бы сходить и глянуть. Судя по словам Сирин – там один-единственный человек в одноразовой шлюпке. Может, помощь нужна или ещё что... Да и вообще, не мешало бы его к нам перетащить...».
***
На разведку Константин отправился сам: мысль, что Геннадий не желал оставлять Веру наедине с ним из чувства ревности, сперва казалась бредовой. Однако всё складывалось именно так, что эта эмоциональная парочка с места не сдвинется.
