Наперегонки с ветром. Идеальный шторм (СИ) - Виннер Лера

Я слишком сильно изменилась для возврата к собственному прошлому.

Логично было, что за пять лет изменился и он.

На этом фоне любые, даже заданные самой себе вопросы, становились бессмыслицей.

И всё же лучше бы он вовсе молчал, чем бросил эти объяснения между прочим, едва ли не как подачку.

Беспристрастный и беспощадный Север показал, что мы можем быть напарниками. Даже друзьями.

Нужно было удовольствоваться этим.

Не забивать себе голову глупостями, которые унижали по-настоящему.

Не пытаться трактовать поступки, которые, с наибольшей вероятностью, вообще не имели второго смысла.

После Эмери, когда туман для меня рассеялся, оставалось только признать: я всего лишь с разбегу споткнулась об отсутствие опыта. Потому что не знала, что такое неудача в деле или с мужчиной.

Со всеми случается.

Всё, что от меня требовалось – отработать это задание в качестве младшего специалиста, вернуться в замок и вплотную заняться обучением Гаспара.

– Что случилось? – Кайл прислонился к дверному косяку, разглядывая меня.

– Просто долгий день, – я не стала смотреть не него в ответ, предпочтя заняться пуговицами на своём платье.

Раньше такого ответа ему было бы достаточно, чтобы понять: мне не нравится собственное настроение, и трогать меня пока не нужно.

Общая спальня никогда не была этому пониманию помехой.

Сейчас же он невозмутимо прошел в комнату и начал снимать жёсткий пояс.

– А, по-моему, неплохой. Мы узнали много полезного.

– Только сегодня? – дышать в наполовину расстёгнутом платье стало легче, но разворачиваться я не спешила.

«Стоять, Элисон».

Кайл сделал всего один шаг, не приближаясь, но теперь я, чувствовала его взгляд затылком и шеей.

– Ты хочешь сказать что-то конкретное?

Всё, что я могла сказать, обещало прозвучать заведомо проигрышно, но внутри как будто щелкнула пружина.

– Как давно ты догадался про Женевьеву? – я всё же посмотрела на него в ответ, хотя для этого и пришлось немного запрокинутой голову.

В ответ последовало ещё одно спокойное пожатие плечами. Сейчас оно злило особенно сильно.

– Скорее, заподозрил. Когда он Сэм сказал о себе. Вчера убедился. Готтингса тоже легко принять за человека, ни ты, ни я не поняли сразу. То, что он называет её даром, похоже на картину под толщей льда – разглядеть невозможно, добраться не получается. И если он хочет, чтобы этим занялся я, значит всё очень и очень не просто.

– Как поэтично, – выпавшие из причёски волосы некстати полезли у лицо, и я нетерпеливо тряхнула головой, отбрасывая их назад. – Может быть, есть что-то ещё, о чем ты забыл мне сказать?

Я не повышала голоса. Быть может, он даже слишком сел от накатившей волной злости.

Кайл продолжал смотреть, разве что его взгляд сделался немного темнее.

– Что конкретно тебя не устраивает?

Я выходила из себя, а он оставался непробиваемо бесстрастным, и даже понимая, что нужно остановиться, я, уже не могла.

– Не мое дело с кем ты спишь или не спишь…

– Действительно? А мне показалось, что тебя это до определенной степени касается.

Я поперхнулась воздухом, открыла и закрыла рот, тряхнула головой еще раз, собираясь с мыслями, и только потом начала с начала.

– Не надо отодвигать меня от дела. Великий Кайл Нильсон не обязан делиться информацией и домыслами с дилетантом, но хватит тыкать меня носом в то, что я не справилась однажды. Одна спаленная деревня не повод списывать меня со счетов. В последние пять лет я, знаешь ли, неплохо справлялась.

Воздух закончился вместе со словами, а потемневший взгляд Кайла будто подернуло тем самым льдом. Совсем тонкой корочкой, но я почувствовала себя так, будто пробежала две дистанции, не останавливаясь, а потом врезалась лбом в стену.

– Поговорим, когда ты будешь в подходящем настроении, – сняв жилет, он бросил его на спинку кресла, развернулся и вышел из комнаты.

Наступившая тишина ударила в затылок, и тут же отдалась в висках.

Я отвернулась к окну, приложив ладонь ко лбу. Он оказался неожиданно горячим, как будто меня лихорадило.

Ничего особенного, в конце концов, не случилось.

Просто ещё одна ссора.

Ещё одна комната.

Ещё одна дверь.

Гулким эхом в голове отдалась моя же собственная недавняя мысль о том, как всё было бы, если бы я вышла за ним из того трактира. Пусть даже для того, чтобы доругаться на улице.

Тогда не имело никакого отношения к сейчас, да и деться ему из Фельдена, равно как и из этого дома, было некуда.

И тем не менее, чувствуя себя законченной дурой, я выбежала из комнаты.

Ступеньки показались уже привычными, а не крутыми и опасными, и всё же я почти споткнулась на предпоследней перед лестничным пролётом.

В отличие от брюк, платье снижало маневренность, и зацепиться за подол, от которого успела порядком отвыкнуть, было проще простого.

Ничего не стоило бы и правда упасть, если бы вовремя развернувшийся Кайл не подхватил.

Прижав ладонью мой затылок, он молча притянул меня к своему плечу и удержал достаточно крепко, чтобы не могла отстраниться.

Было ли это трусостью или банальной растерянностью человека, который лишь чудом и правда не разбил о ступеньки лицо, но я не спешила это делать.

Его сердце снова билось где-то на уровне моего горла, под ладонями ощущалась вязь из шрамов, а под веками пекло.

В таком положении я была избавлена от необходимости смотреть ему в лицо, но с языка всё равно рвалось бессмысленное «прости».

Ветер снаружи продолжал завывать, и когда я уже почти собралась с духом, чтобы сказать это, Кайл сжал мои волосы крепче, вынуждая немного запрокинутой голову и встретиться глазами.

– Я иду за водой.

– Что?

Это было последним, что я предполагала услышать.

Гораздо правильнее было бы отчитать за кретиническую истерику. Даже не женскую, а, как изволил бы выразиться командир Берг, откровенно бабскую. Спровоцированную одним лишь тем фактом, что я ошиблась в своих предположениях относительно него и Камиллы.

Или тем, что мы вообще это так или иначе обсуждали.

Однако он продолжал смотреть и держать, а в полутьме было сложно разобрать, что именно плещется на дне его зрачков.

Раздражение?

Жалость?

Несвойственно ему мягкое беспокойство?

– Вода, Элисон. В ванной. Там ее немного, а скоро начнется дождь. Судя по ветру, он будет идти долго, и лучше принести сейчас, если не хотим месить грязь завтра.

Это было логично.

Правильно.

Очень уместно, потому что нам обоим нужно было отдышаться и не наговорить лишнего.

И все же вместо того, чтобы отпустить, я провела ладонями по его плечам, соскользнула на шею и вернулась обратно. Погладила, чтобы ощутить хоть какую-то почву под ногами.

Деваться друг от друга нам здесь и правда было некуда, но иногда разные спальни становятся много хуже полноценного и безвозвратного разрыва.

– На сегодня хватит. Я завтра сама принесу.

«Останься» так и не слетело с языка, но от этого не сделалось менее очевидным.

До смешного запоздалое.

Мы по-прежнему стояли на лестничном пролете, но Кайл все равно притянул меня еще ближе, склонился так, что, казалось, заглядывал теперь в самую душу.

Сердце зашлось постыдно сильно, но заставить себя разжать руки я попросту не могла.

Должно быть, именно от этого стыда.

– Я принесу воду и вернусь. Если тебе нечем заняться, займись нашим ужином.

Он медленно погладил мои виски подушечками больших пальцев, а потом отступил на шаг, развернулся и почти сбежал по лестнице вниз.

Только теперь я заметила, что платье на мне так и осталось наполовину расстегнутым, и, выругавшись сквозь зубы, принялась приводить его в порядок, спускаясь следом.

– Тогда нужно проверить лошадей.

– С ними все в порядке, – Кайл отозвался уже с порога и, не дожидаясь ответа, вышел за дверь.

Я едва не подавилась на вдохе, потому что дом… засмеялся.