— Бедняжка кормила цветочки, но вдруг оступилась и упала, какая жалость! — заботливо пояснила я. — Помогите несчастной привести себя в порядок. Амарочка, ты, это, в следующий раз осторожнее, да? А то так ведь можно и с балкона выпасть. Ты же не забыла, как это было со мной, не так ли?
Конечно, не забыла, что это она меня и толкнула!
— Я тебя уничтожу, паршивка! — шипела Амара, пытаясь выдрать гребень из своих волос, в которых он благодаря цветочкам, запутался насмерть.
— Кишка тонка… бабуля, — хмыкнула я, пожала плечиком и пошла из оранжереи прочь.
— Какая я тебе бабуля, идиотка? У меня ни одной морщинки нет!
Слово на «б» привело гадину в полное неистовство, она кинулась на меня с кулаками, если б Ноэмия не удержала любимую госпожу.
Черт с ними, с этими бухгалтерскими книгами — зато я поставила ее на место.
Судя по ее поведению, Амаре явно есть, что скрывать и она не хочет, чтобы кто-то в них разбирался.
Пожалуй, мне и незачем. Свое любопытство я удовлетворила в полной мере.
Если ненаглядная Амарочка подворовывает за спиной у Грэма, так ему и надо!
Можно было бы, конечно, сообщить ему об этом, чтоб их рассорить, но Грэм считает меня безмозглой курицей, и решит, что я на нее наговариваю.
Да и вообще — пусть ворует, пусть хоть разорит его, я буду только рада!
Мне нужно думать не об этом, а о том, как заработать денег и поскорее сбежать с этой дурацкой виллы, пока муж насильно не зачал мне ребенка, а его любовница меня не пристукнула!
ГЛАВА 36
Грэм
— Потопи меня Ньёрд! — сокрушался Фридрих. — Не могу поверить, что мы были так близко! Этот мелкий русальчонок ускользнул прямо у нас из-под носа!
Пока друг ругался на чем свет стоит, я давал необходимые распоряжения слугам.
Во-первых, сытный обед.
Во-вторых, что покрепче.
Мы вернулись в поместье усталые и голодные — трое суток в море, стычка с русалками, а потом еще пятьдесят часов в форте, когда допрашивали схваченных морелюдов.
Мое предположение оказалось верным — сына королевы русалок действительно содержали на Жемчужном архипелаге, в большой пещере, под тщательной охраной. Об этом мне лично доложил сам Дэйган, который был в сотню раз лучше всех наших разведчиков, вместе взятых.
Несмотря на достаточно большие размеры, мой дракон умел быть бесшумным и изворотливым.
Вот только все оказалось зря!
Мы напали на пещеру неожиданно, но в результате стычки моих пехотинцев с морелюдами, удалось захватить в плен самих охранников, но не русалыша, которого они охраняли.
Русалы успели протрубить тревогу и активировать какое-то свое защитное заклятье, из-за которого русальчонка, похоже, перенесло в другое место.
Дейган прочесал все море вокруг архипелага, но не нашел и следа будущего русальего царя.
Надо сказать, сами русалы сражались не на жизнь, а на смерть. Я отдал строгий приказ — не перебить их, а взять в плен для допроса. В итоге мы понесли даже большие потери, чем они. Слава Ньерду, обошлось без серьезных ранений.
Двоих удалось взять — мужчину и женщину. Сейчас они плавали в специальных запечатанных тюремными рунами резервуарах в алькатрасе, злобно сверкая глазищами и скаля мелкие острые зубы.
Огромные уродливые хвосты сверкали серебристой чешуей. Сначала они били ими по стеклянным стенкам, исписанным рунами, в надежде разбить стекло. Но затем выдохлись.
Если бы они смогли сбросить свои хвосты, то дело пошло совсем по-другому — морелюды необыкновенно сильны и кровожадны, когда отращивают себе ноги.
Раньше они так и делали — перевоплощались в подобия людей, выходили на сушу, нападали на селения и целые города, пожирая мирных жителей, которые не могли сопротивляться этим бесчеловечным монстрам. Люди считались у русалок особенным, самым сладким деликатесом. К тому же, лишь только поедая тех, у кого были ноги, морелюды могли отращивать свои.
Тем, кто положил этому конец, был я.
Учитывая то, что произошло в моем детстве, это было закономерно.
Еще когда учился в Морской Академии, я изучал все, что известно нам о русалках, абсолютно все свидетельства и записи. Собственно, я и дипломную работу писал о русалках.
Тогда я догадался, что сила морелюдов заключена в их царе. Именно он был источником их магии, благодаря его магии они могли сбрасывать свои хвосты, а потом отращивать их снова. Благодаря ему были такими неуязвимыми.
Нужно было устранить первопричину, а не терять людей в бесконечных сражениях с монстрами.
Многие крутили пальцем у виска, включая, конечно, моего отца.
Но они заткнулись, когда я нашел и убил русалочьего царя Паланта. Это считалось невозможным. Нужно было видеть лицо нашего градоначальника, когда я пришел и бросил перед ним голову монстра.
Потеряв источник своей магии, своего правителя, русалки перестали выходить на сушу и устраивать бесчинства. Они ушли на глубину, море стало принадлежать нам. Если раньше никто и подумать не мог, чтоб близко подойти к воде, без опаски быть сожранным русалками, то теперь у нас даже появились места для купания, защищенные рунами.
Именно тогда Эльмарино, захолустный, в общем-то городишко, стал расти и превратился в то, чем он стал сейчас. Крупнейшим городом-курортом побережья, известными своими золотистыми и абсолютно безопасными пляжами.
Детей у морского царя и его царицы не осталось. Наследника царской крови не было. А значит, люди могли вздохнуть спокойно — мы забрали море себе.
Когда мне донесли, что морскую царицу Коралию видели с животом, я не поверил. Столько лет прошло — может, она забеременела от кого-то другого?
И тут я вспомнил о древнем русалочьем ритуале, о котором читал, когда учился в академии.
С помощью странного, и, на мой взгляд, довольно мерзкого колдовства, их мужчины могли сохранять свое семя в жемчужинах.
Похоже, Палант позаботился о своем народе таким образом, и все эти года Коралия пыталась забеременеть. Что в итоге у нее и получилось.
Рождение наследника Паланта ставило под угрозу нашу мирную жизнь. Когда русалыш достигнет восемнадцатилетия, морелюды проведут коронацию, он вступит в свои законные права, даст им магию, возможность сбрасывать и снова отращивать хвост.
Этого допустить нельзя.
Ребенка нужно найти и вынудить Коралию подписать мирное соглашение.
— А если морская царица не захочет? — поинтересовался Фридрих, крутя в руках столовые приборы — он еще с большим нетерпением, чем я, ожидал обеда. — Ты же знаешь, как она ненавидит людей! Считает их кормом, селедка облезлая!
Друг был более импульсивен, чем я. Что порой немного меня раздражало.
— В таком случае своего драгоценного детеныша она не получит, — пожал плечами я.
— Убьешь его?
— Зачем же? Я же не чудовище, — я глотнул из кубка. — Я поступлю с ним по-другому…
ГЛАВА 37
— Усыновлю его и выращу в непримиримой ненависти к своему народу, — продолжал я. — Воспитаю, а потом сделаю великим истребителем морелюдов. Все лучше, чем ребенок моей дуры-жены.
— Порой ты пугаешь меня, Грэм, — Фридрих покачал головой. — Вообще, существует ли что-то, способное смягчить твою жестокость дракона?
— Когда встречу свою истинную, и обрету семейное счастье, — я криво ухмыльнулся и потрогал свой шрам. — Но мне это точно не грозит, друг мой.
— А как же Амара? Я думал, она — твоя истинная…
— В постели — так очень на то похоже. Что касается остального… — помолчал. — Не знаю… После того, как избавлюсь от Виолы, я точно не женюсь сразу. Даже на Амаре.
Мне вдруг вспомнилось то видение, которое наслал на меня коварный Дэйган, когда рядом с ним плавала девушка с длинными волосами…
Я не видел ее лица, и лишь отдаленно увидел ее фигуру. А потом была полная наслаждения ночь в постели с Амарой.
И все-таки, то видение было, как сон.
И немного, как чудо.
