Наследник. Тайны рода. Том 2 (СИ) - Купцов Мэт

— Ну, Арсений, держись! — скалюсь, перехватывая клинок покрепче. — Сейчас будет весело.

— Если это весело, я боюсь представить твои скучные дни, — бурчит брат, отгоняя хвостатого уродца, пытающегося вцепиться ему в плечо.

Фамильяр Зир зависает над нами в воздухе, зевает, а его змеиные глаза горят азартом.

— Господа, предлагаю пари, — тянет он. — Кто уложит больше тварей, получает право на последнее слово в споре.

— Ты же всегда вставляешь последнее слово! — огрызаюсь, взмахивая мечом.

— Разве не справедливо? — невинно хлопает он крыльями.

Демоны шипят, рычат, с визгом бросаются вперед. Они разные — покрытые черной чешуей, с лоснящимися шипами, с перепончатыми крыльями и когтистыми лапами. Некоторые извиваются, как змеи, другие скачут, словно гигантские кузнечики, их гниющие морды скалятся в жутких усмешках.

Проворачиваю клинок, ощущая, как его лезвие разрезает воздух. Первый демон бросается — и тут же с визгом отлетает, когда меч рассекает его плечо.

Арсений рядом держится отлично, его заклинания вспыхивают ослепительным светом, прожигая черные туши врагов.

— Эти твари не кончаются! — выкрикивает он, пуская огненный шар.

— Значит, кончим их всех, — ухмыляюсь, делая шаг вперед.

Сражение затягивается.

Кажется, лабиринт сам извергает этих тварей, не позволяя нам передохнуть. Я рублюсь, ловлю удары, Арсений колдует, и мы оттесняем их назад, но их слишком много.

Но вот — один миг, и что-то меняется. Демоны вдруг замедляются, будто вязнут в воздухе. Я успеваю разглядеть, как их тела начинают рассыпаться в пепел.

— Кто-то вмешался, — хмурится Арсений.

— Судя по всему, это я удачно вспомнил заклинание, — бросаю я.

Смотрим по сторонам.

Лабиринт не хочет нас отпускать, стены движутся, ведущие пути исчезают. Арсений бурчит, но упрямо шагает вперед. Во что бы то ни стало, нам нужно найти остальных.

Наконец, мы видим её.

Нина Сергеевна. Старшая некромантка.

Она стоит посреди зала, осененная колыхающейся чернотой. Лицо спокойно, но в глазах тлеют искры мрачного огня.

Вокруг неё витает густой туман, извиваясь, будто живой.

Против неё — нечто.

Оно не имеет формы, лишь очертания, в которых пугающе сменяются лица, вспыхивают жуткие улыбки, гниющие руки тянутся из мрака. Оно из другого мира, того, что, кажется, сам лабиринт хочет от него избавиться.

— Поздновато, мальчики, — бросает некромантка, и в её голосе сквозит насмешка.

Сглатываю.

Это не просто бой. Это дуэль магий, схватка разума против неведомой силы.

— Ну и каковы наши шансы? — спрашиваю у Зира.

— Хочешь правду или утешительную ложь? — щурится фамильяр.

— Можешь не отвечать, я просто так спросил.

Готовлю свой клинок. Арсений сжимает пальцы в заклинании.

Нина Сергеевна делает шаг вперед. Тень вздымается перед ней. Лабиринт стонет. А затем…

Мир взрывается тьмой.

Стою рядом с Ниной Сергеевной, которая в своей вечной чёрной мантии напоминает памятник самой себе. Её руки вытянуты вперёд, густой туман извивается вокруг неё, будто живой, а в глазах тлеют угольки мрачного огня.

Перед нами — нечто.

Безымянная дрожь реальности, лабиринт сам боится назвать его по имени. У него нет формы, но есть очертания — они меняются каждое мгновение, моргаешь — и вот уже перед тобой улыбается гниющей улыбкой призрачный мальчик, ещё миг — и шевелятся десятки гниющих рук, тянущихся из тени.

— Полегче, у нас тут очередь! — восклицает брат, вскидывая руки, но нечто его не слушает.

— Заткнись, Арсений, — сквозь зубы цедит Нина Сергеевна. — У меня тут важный процесс.

— Да, я вижу, процесс. Особенно вот тот кусок тумана, который у тебя сейчас по спине ползёт. Очень важный, стратегически.

Она делает пасс рукой — и туман рассыпается, как ошпаренный.

В этот момент фамильяр Зир, делает круг над нашей головой.

— Может, не будем с этим бороться? — подсказывает он. — Просто уйдём потихоньку?

— О, шикарный план! — говорит Арсений. — А давай ещё дверь запрем и скажем, что нас тут не было.

Нина недовольно вздыхает, снова вскидывает руки. Её пальцы дрожат — от концентрации.

Сильная она, но и нечто — не простой призрак.

Тени вокруг сгущаются, закручиваются, формируя что-то новое — мрачные фигуры с пустыми глазницами.

Одна протягивает руку прямо к лицу Нины.

— Ну, нет, — говорит Нинель и с размаху бьёт её заклинанием. Фигура осыпается пеплом, но на её месте сразу появляются две новые.

— Давай я помогу! — кричит брат, кидаясь вперёд с оберегом в руке. Обряд работает — нечто отшатывается, но ненадолго.

— Гениально, Арсений, — саркастично комментирует Зир. — Ты напугал его бумажкой.

— Это не бумажка! Это… ладно, может, бумажка, но заряженная!

Тени снова окружают нас. Нина крутит пальцем в воздухе, очерчивая руны. Я хватаю её за плечо.

— Эй, у тебя есть план?

— Да, — говорит она, и вдруг её губы трогает злая ухмылка. — Мы его на спор возьмём.

Моргаю. Что за бред!

— На спор? Ты хочешь уговорить бесплотный ужас на пари⁈

— А у тебя есть идеи получше? — хмыкает она.

Нечто колеблется, будто чувствует подвох. Оно меняет форму, но медленнее, словно задумалось.

— Ладно, — говорю я. — Давай попробуем. Эй, ты! Мы тут с Ниной поспорили — ты можешь исчезнуть или нет?

Тени вздрагивают.

Нечто наклоняется ближе.

— Если сможешь исчезнуть — ты победил, — добавляет Нина. — Не сможешь — мы победили.

Нечто колеблется, затем… исчезает.

Зир свистит.

— Вы серьёзно только что обыграли воплощение страха в игре с логикой?

Нина кивает.

— Ну да. Оно же из другого мира. Законы логики у него свои. А мы их подстроили под себя.

Брат всё ещё стоит с оберегом в руке.

— Так что, мы победили?

В ответ — тишина. И лёгкий, почти незаметный смех Нины Сергеевны.

— Пока забалтывали его, я вытянула из него магическую энергию. Было нечто — стало ничто.

Понятно- напиталась.

— Ладно, пойдемте искать остальных, — говорю я.

Свет фонаря в моей руке дрожит, отражаясь от каменных стен лабиринта, вырезанного будто в самом чреве проклятой земли.

Пахнет сыростью, древним прахом и чем-то еще — неуловимо чуждым, затаившимся в темных углах.

Мы идем втроем — я, брат Арсений и некромантка Нина.

Фамильяр Зир — мерзкое, но временами очень полезное существо, восседающее у меня на плече, — усмехается, демонстрируя свои остренькие зубы.

— Надеюсь, девчонка еще жива. Хотя, если честно, ей бы не мешало запастись новыми конечностями… вдруг пригодятся, — произносит он с сарказмом.

— Зир, заткнись, — шепчу я, вглядываясь в извивающийся впереди коридор.

Но вот коридоры расходятся, превращаясь в широкую залу, стены которой испещрены письменами.

В центре — Маша.

Она стоит, окруженная змеящимися тенями, клубящимися, извивающимися, словно голодные твари.

Мы видим ее профиль, решимость во взгляде, как она чертит в воздухе сложные руны. Вокруг нее сверкают всполохи темной магии, но твари отступают лишь ненадолго.

Они ждут, издеваются. Держат ее, как кошка мышь.

В темноте зала раздаются тягучие, протяжные шепоты. Они проникают в уши, давят на сознание, оседают липким туманом в голове.

Это не просто тени.

Это Демоны Молчания — они высасывают звук, мысли, волю, оставляя человека пустой оболочкой. Машины губы шевелятся, но звука нет.

— Долго же она тут варится, — шипит Зир. — Может, к утру сама справится? Или мы, как всегда, вляпаемся в какое-то дерьмо?

Но Маша уже оседает на одно колено. Демоны сжимаются вокруг нее, их образы становятся четче — длинные, тощие силуэты, лица — гладкие, как маски, глаза пустые. Один касается ее плеча — и цвет Машиных глаз гаснет, как лампа.

— Вот черт! — шипит Арсений, срывая со спины арбалет.

— Не черт, а Демоны Молчания, — поправляет его Нина Сергеевна, а сама уже чертит пальцами руну. Ее голос пронзает туман, словно колокол среди бури.