Тайны камня и воды (СИ) - Тарьянова Яна

Даллак сделал еще один шаг — жижа уже доходила ему до бедер, чавкала жадно, готовилась пожрать добычу.

— Не смотри!

Райна окунулась в грязь почти по пояс, ухватила Даллака за плечо, потянула:

— Нельзя!

Свирель смолкла, с болота донесся обиженный визг. Даллак стряхнул руку Райны, снова шагнул вперед, вглядываясь в огни. Глаза потеряли осмысленное выражение, остекленели, отражая колдовской свет. Райна попробовала положить ладонь на лицо, отвлекая Даллака от гибельного созерцания, но потерпела очередную неудачу: визг стал требовательней, а толчок в плечо заставил потерять равновесие и свалиться в холодную жижу.

— Нельзя! — она вскарабкалась на Даллака, как на дерево, сжала колени на бедрах, уцепилась за шею, умоляя. — Нельзя, нельзя! Не ходи, пропадешь!

Райна — в отчаянии — лизнула подбородок Даллака, решилась, попыталась втянуть в поцелуй. Язык толкнулся в сомкнутые губы. Отражение колдовских огней потускнело, Даллак шевельнулся, подхватил Райну под ягодицы, поддерживая на весу, и ответил на поцелуй — осторожно касаясь языка языком. Так и познакомились поближе — в полной темноте, под разъяренный болотный вой.

— Надо отсюда валить, — прерывая поцелуй, пробормотал Даллак. — Оно недовольно... как бы не сожрало.

Своими ногами Райна не пошла — ее вынесли на сушу, не спуская с рук. Даллак попер на холм, сопя, как навьюченный буйвол, поднялся на вершину, прислонился к альбе и хохотнул:

— Пока я приключений искал, тут душ сделали.

Райна отлепила нос от теплой шеи и увидела выросшие вулканические скалы и маленький водопад.

— А это не ловушка?

— Проточная вода редко зло причиняет, водопад — это к добру. От стоялых луж пакости приходят... Но ты лучше подожди. Я сейчас проверю, — Даллак опустил ее на землю: — Я мигом. Туда и назад.

— Осторожней.

— Спасибо, что вытащила.

Поцелуй был неожиданностью — до этого Даллак заинтересованности не проявлял. Может быть, это своеобразная благодарность?

Всколыхнулся страх — а если это снова обернется каким-то несчастьем? Райна отстранилась. Пробормотала:

— Пожалуйста. Только больше не надо.

Даллак мог бы это истолковать, как «больше не лезь в болото». Но, к сожалению, понял правильно — отступил на шаг, согласился:

— Не надо, так не надо. Да и не место здесь.

Райна пошла купаться второй. Пыталась заманить с собой белого лиса, но тот, хоть и путался под ногами на тверди, отказался лезть под водопад. Вода — теплая, ласковая — смыла болотную грязь и тинный запах, прожурчала: «Ничего не бойся. Ложись. Отдохни. С вами ничего не случится».

Обещание исполнилось. Они отлично выспались под охраной лиса и голема. Утром выяснилось, что их завтрак затопило: на месте горячего песка, куда Даллак закапывал грибы в глине, безмятежно плескалось озерцо, в которое стекал водопад.

— Не бывает так, чтоб все сразу, — фыркнул Даллак. — Зато болота больше нет. Умываемся и в путь. Найдем какую-нибудь еду по дороге.

Пустошь побаловала — впереди раскинулись луга, выстеленные обычной травой, никаких тебе ловушек, редколесные холмы, дарующие тень, и ручьи, из которых можно напиться. Лис бежал впереди, успевая осматривать и обнюхивать кусты. За ним топал голем, уминающий тропу, а Райна с Даллаком, хоть и прислушивались — нет ли свиста крыльев в воздухе, не рычит ли в зарослях зверь? — но шли, как по парку.

Лис затявкал, когда начало припекать солнце и почувствовалась первая усталость. Даллак отвлекся на вспорхнувшую из кустов куропатку, забрался в заросли и торжествующе завопил:

— А вот и завтрак!

— Ты птицу поймал? — удивилась Райна.

— Нет, хлебное дерево нашел!

Дерево называли «хлебным» за мучнистый привкус и сытность плодов. А так — ничуть не похоже на хлеб. Фрукт как фрукт, кисло-сладкий, чуть жестковатый, но наедаешься быстро. Райне достались самые спелые плоды, с верхушки, куда проворно слазил Даллак. При попытке честно поделить — отмахнулся:

— Я и твердые съем, мне за милую душу пойдут.

И, подтверждая свои слова, живо слопал дюжину желтых фруктов, сплевывая семечки и корки.

— Впереди река. Я с дерева увидел. Не думаю, что нам возведут мост. Попробуем вплавь? Или пройдемся вдоль берега, поищем отмели и брод?

— Давай немножко пройдемся, — попросила Райна.

Они быстро добрались до реки и пошли вдоль обрыва в поисках если не отмели, то хотя бы удобного спуска. Райне пришлось внимательнее следить за големом — каменная туша держалась слишком близко к краю. А ну как упадет? Поднимется ли? А вдруг разобьется на куски?

— Ух, ты!

Вопль Даллака возвестил об очередной находке. На лугу, среди травы, рос одинокий, чуточку чахлый, но самый настоящий куст кристаллов. Райна тронула мягкую верхушку, погладила серединные ветки. Даллак, расплывшийся в улыбке, отломил окаменевший кусок. И еще кусок.

— Не могу поверить!

Райна тоже верила и не верила. Неужели это все наяву? Не забылась ли она сном после лекарств? Она стоит посреди Пустоши, возле своего голема, а рядом — только протяни руку — куст кристаллов. Дивный сон — если это был сон — продолжался недолго и превратился в кошмар. На траве, впереди и сзади, заплясали огоньки пламени. Первая саламандра будто вынырнула из-под земли. Потянулась, огляделась по сторонам, и закружилась в танце с присоединившимся к ней партнером. Огненный круг полыхнул и замкнулся. Лис прыгнул, стараясь достать саламандр, и с шипением растворился в воздухе.

Райна сосредоточилась, заставила голема идти вперед, к противникам. Танцующая пара отбежала, потянув за собой кольцо огня. Приказ: «Назад!» ничего не изменил. Саламандры, кружась, двигались к холму. Райна и Даллак, подгоняемые пламенем, шли за ними.

— У меня не хватает воли, — призналась Райна, пытавшаяся отправить голема в атаку. — Я их боюсь. Он доходит до огня и отступает.

— Куда они нас ведут?

— Ох, даже думать об этом не хочу!

Глава 9. Даллак: Шаг в пламя

Утро было слишком добрым, чтобы день так же и продолжился. Сгинувший завтрак из запеченных золотых грибов явно не на алтарь Лль-Ильму пошел. У Даллака на душе затяжелело еще когда хлебными фруктами перекусывали, но он это списал на вчерашние болотные приключения и непонятные слова Райны. Показалось, что поцелуй был по симпатии, а не во имя спасения. А потом Райна сказала: «Больше не надо». Даллак отказы понимал, никогда не настаивал. И вчерашний поцелуй выбросил бы из головы: не пришелся по нраву, бывает, а у болота Райна просто сильно испугалась и не придумала, как его по-другому от огней и свирели отвлечь. Но… повисла какая-то недосказанность. Как будто перед Райной возник барьер, который она не решается переступить, чтобы проявить симпатию. Вера? Или нежелание привязываться к тому, кто не сможет стать законным супругом и защитником?

Загадки и догадки занимали Даллака до находки куста кристаллов. Чистая радость все прочие мысли вышибла. Он расцарапал пальцы, отламывая веточки — и себе, и Райне. Окропил первую добычу кровью. Как положено. Только Лль-Ильму мало показалось.

Даллаку не раз говорили, что саламандры проворнее многих хищников. Теперь ему довелось в этом убедиться. Первый ящер, разбрасывавший снопы искр при каждом шаге, был черным, словно умелый скульптор высек его из куска угля. Искры падали на траву, жадно пожирали сырую зелень и землю, разрастались, превращаясь в клубки огненных змеек. Вторая саламандра была серой, как будто ее хорошенько припорошили пеплом. Такие же искры под лапами, копье — явно смазанное ядом. Ни набедренной повязки, ни украшений вроде браслета или ожерелья на ящерах не было. Огненные змейки быстро описали круг, заперли Райну и Даллака в горящем кольце. Лис, почувствовавший нарастающий страх Даллака, прыгнул без приказа — попытался ухватить зубами копье. Он превратился в облачко пара на середине прыжка. Обломок кристалла, сжатый в кулаке, мог бы возродить защитника, но Даллак решил обойтись без ненужной траты.