Леденцы босоногой графини (СИ) - Семина Дия

— Сейчас не самая тяжкая работа: руби, да руби, вот потом придётся отжимать этот солод после того, как он два часа постоит на тёплой печи, вот тогда я тебя позову. А сейчас мне придётся готовить на всех обед, Маруся-то на другой работе занята. Лишние рты, оно, конечно, не жаль, но кухарку принять на службу надо. И не нам, а пусть этим озадачится княгиня, раз свалилась на нашу голову. Ненавижу вот так задвигать самопровозглашённых хозяек!

Ворчу, испытывая нехилое такое раздражение. Реально у меня дел полно, своих бы прокормить, графиня я или кто?

После леденцов без рук останусь, а тут ещё обед на восемь человек.

— Да, это не дело, тебе после этих трудов с солодом отдохнуть бы, а ты на кухню собралась! Сейчас всё расставлю по местам! Порядки в пустых комнатах подождут! Нечего княгине свои законы провозглашать, хотят обедать, пусть готовят на всех. А чистоту можно и за неделю навести, гостей не ждём.

Спокойненько так выдал новый «домовый устав» мой МУЖ, принёс воды с колодца, чтобы я обмыла рабочее место и приготовила к новой стадии работы, чмокнул меня и пошёл в дом на разборки.

Я сижу, замерла от неожиданности.

А что, так можно было?

Чтобы мужчина сам пошёл и всех построил?

Мой-то покойный муж предоставлял мне вести всю политику, переговоры, дебаты и склоки, по любым делам в защиту семьи. Как он говорил, что неконфликтный…

И вот от школьных собраний и до разборок с ТСЖ, СНТ — всё на мне…

Неприятно защемило сердце, неожиданно иначе взглянула на свою прошлую жизнь.

Мужиком-то я была…

И так мне стало себя жалко, так жалко, что покатились женские горючие слёзы, да такие, что через несколько минут я уже и остановиться не смогла.

Оплакала свою прошлую «счастливую жизнь», поднялась с табуреточки, на которой сидела и рубила солод, и сама вдруг громко заявила, словно мой бывший муж стоит рядом и с некоторым укором на меня смотрит, во всяком случае, мне так показалось.

А я теперь руки в боки и заявляю: «А ничего я тебе не должна! Покойся с миром, видать, Боженька смилостивился, наблюдая, как я тянула на себе всю жизнь и послал мне в подарок ещё один шанс, да мужа нормального!»

Проворчала и отпустило!

Вот словно камень тяжелющий на душе, а может, и на хребте висел, и вздохнуть мешал, а теперь всё! Свобода!

Я никому, и ничего более не должна!

Отряхнула юбку, быстренько умылась студёной водой и в дом! Хочу посмотреть, как мой новый Петрович задвигает на место княгиню.

А он и задвигает.

Разговор на повышенных тонах, но тётка вдруг уступила, по голосу слышу, что сдала позиции. Только снова по полу стучит тростью, но как-то неуверенно.

— У нас кухарок нет, Маруся одна не справляется, у Наталии своих дел полно, и эти дела моей жены нас будут кормить. А ваше самодурство можете проявлять в столице, вас тут никто особо и не держит. И не смотрите так, словно я сам сатана. Разговор начался вполне культурно, однако вы не соизволили понять насущность проблемы, вам никто здесь обед не поднесёт, его нужно сделать. Прекращайте ворчание и с этого момента управляющий я, и мне решать кто и что делает в доме!

— Смотрите какой выискался…

Тут я не выдержала и добавила.

— Милая тётушка, вы же сами наняли Даниила Петровича на должность управляющего, вот и терпите, можете вон к ручью прогуляться, там цветы, красиво и никого нет, отдохнёте. Только Мишу не троньте, пусть грядки сделает.

Она молча повернулась и действительно неспешно пошла к ручью.

Первая, пусть не самая внушительная, но победа за нами.

Маруся и Тося выглянули из кухни, вопрошая: «Ушла?»

Даниил Петрович отряхнул руки, словно самую сложную работу на сегодня только что сделал, занял свой пост, но строго продолжил отдавать команды женщинам:

— Да, можно заняться обедом, теперь работа по дому не более трёх часов в день, после обеда. Утром по кухне, помощь в огороде, с птицей, или стирка. Вечером убрать кухню, заканчивать дела, какие не завершены днём и никаких штурмов крепостей, не на войне, без подвигов обойдёмся. Дел по дому много, просто раз в две недели будем, как в казарме устраивать день генеральной уборки, когда все что-то драят до блеска всё, что не сияет. Ясно?

— Так точно! — отрапортовала Тося довольная, что наконец, появился чёткий план работы без истерик и пустых требований.

Мне только пришлось быстро отдать указания по меню на обед и ужин, и бурная деятельность переместилась на кухню.

— Какой ты у меня, однако! — только и нашлась что сказать мужу, но наши улыбки друг другу гораздо более красноречивы, чем слова.

— Какой?

— Такой-сякой, много будете знать, господин подполковник, быстро состаритесь, а у нас хлев не построен, лесопилка не запущена, работы лет на сто хватит…

И гордая такая поворачиваюсь и иду на кухню, якобы проконтролировать продукты, а попадаю на местный филиал женского ток-шоу.

— Не могу более терпеть, вы должны знать, Лия Андревна, это она так бесится, что у неё ничего не осталось, — Маруся с Тосей уже печь разжигают и ставят вариться кашу с овощами и солониной, по типу плова, но попроще, местное название «Гуща».

— Так, мне об этом сказал адвокат отца, ничего нового нет в этой новости.

— Как же нет! Её обобрали бастарды покойного мужа, там два сынка, уж такие ушлые, у неё-то своих детей нет, муж и нагулял. И заставил её, княгиню-то, признать детей за своих, двойню-то. И это при живой мамке, экономкой у них служила. Двадцать лет у них война была. А потом князь-то помер, да и Ефимия померла, настоящая мамка-то этих бастардов княжеских, вот они и взялись за старую мачеху. Обобрали до нитки…

В моём сознании взрыв петард.

Это же просто трендец!

Женщины даже не поняли, какую ужасную новость мне только что рассказали.

Пару секунд стою, открыв рот, решая, кого первым звать Петровича или тётку, и понимаю, что первым об этой ужасной угрозе должен узнать именно муж.

— Даниил Петрович! Срочно надо поговорить! — кричу ему, и как только испуганный муж подбежал, хватаю его за руку и тащу за собой, через мосток за ручей, туда, где наши кони привязанные пасутся.

— Да что случилось-то?

— Да, то! У нашей тётки есть пасынки бастарды, и, похоже, что всё, чем она владеет — они по какому-то там закону могут у неё забрать. Под благовидным предлогом. Она их признала, как сыновей под давлением старого князя, а теперь не знает, как избавиться. Потому и нас с Мишей ненавидит, потому и продать всё хотела быстро. Но если она сможет хоть что-то от нас урвать, то её пасынки отниму всё остальное.

Протараторила и замолчала, внимательно глядя на сосредоточенное лицо мужа. А он и правда помрачнел.

— М-да! Это очень нехорошая ситуация. Они вообще могут в любой момент прислать адвокатов и затаскать нас по судам. Скорее всего, уже начинают, такой знатный куш, как твоё имение такие люди ни за что не упустят. Придётся снова ехать в город.

— Вот почему Звягин настаивал на моём браке с этим Шелестовым. Отец знал про этих прохиндеев, и не тётку боялся, а её пасынков. Княгиня оказалась с сюрпризом. А что нам даст этот визит? Надо с Пелагеей Карповной основательно поговорить. И кажется, я знаю, на какой больной нерв ей надавить, чтобы она решилась и встала под твою опеку и прекратила гнуть свою линию.

Даниил смотрит на меня с неподдельным удивлением. Даже не поняла, что не так.

— Ты признала меня главой рода?

— Да, а что? — с теперь моя очередь удивляться. Он, что себе думал, что я и в этом мире всё на себе тянуть буду, нет.

— Неожиданно, думал, что ты меня еле терпишь.

— Пф-ф! Это бизнес, а мы выживаем. Глава рода — не значит, что мы с тобой любовники и не предполагает романтику, так что по контракту ты у нас вожак стаи, управляющий, бригадир и настоящий полковник. Вот и веди. А я пойду по-женски поговорю с тёткой, пора этот балаган заканчивать.