Егерь. Столичный гамбит (СИ) - Скиба Николай

Глава 11

По искорёженному лесу зоны максимальной опасности двигались три тени.

Деревья здесь росли неправильно — стволы изгибались под немыслимыми углами, ветви сплетались в болезненные узлы, а кора покрывалась наростами, похожими на опухоли. Воздух тяжело висел между корявыми силуэтами, пропитанный запахом гнили.

Это был особенный, но небольшой участок леса.

Впереди шёл старик, всё тело которого покрывали татуировки Зверолова — не просто отдельные узоры, а сплошной ковёр переплетённых линий, словно кожа стала живым свитком магических знаков. Они пульсировали в такт его шагам, создавая жуткий эффект живой плоти. От него исходила аура первобытной опасности, заставляющая саму природу шарахаться в стороны.

За ним следовала девушка в кожаной куртке. Её жёлтые глаза со звериными зрачками поблёскивали в лунном свете, а заострённые зубы время от времени сверкали в хищной улыбке. Одной рукой она нежно поглаживала странное существо, ползущее рядом с ней. Бутон — так она его называла — походил на гибрид растения и животного. Толстое, мясистое тело покрывали зелёные наросты, а из спины торчали костяные шипы.

Замыкал группу молодой парень лет двадцати пяти, вокруг которого парила сфера пламени размером с кулак. Огненный шар медленно вращался над его плечом, отбрасывая пляшущие тени на окружающие деревья. Сам парень двигался с небрежной уверенностью хищника, привыкшего к тому, что всё вокруг уступает ему дорогу.

— Эрика, — нарушил он молчание, в его голосе звучала насмешка, — как дела с твоими новыми подопечными? Надеюсь, они оказались более… податливыми, не то, что предыдущие?

Девушка холодно взглянула на него через плечо.

— Из девчушки может выйти толк, всё-таки она Зверолов, — ответила она, продолжая поглаживать своё чудовищное создание. — И в ней кипит столько ненависти, ох, как мне это нравится. А недоделанного Мастера, который увязался с ней… Может скормить Бутону, когда наскучит? Что думаешь, Карц?

— О, как мило, — фыркнул парень. — Хочешь знать моё мнение? Ты просто снова превращаешь людей в корм для своих мерзостей. И ещё смеешь считать себя исследователем? Ты просто безумная кровожадная сука, получающая удовольствие от чужих страданий.

Эрика резко остановилась, её глаза вспыхнули опасным светом.

— Безумная? Лучше бы ты думал о собственных методах, Карц, — прошипела она. — По крайней мере, я создаю нечто новое, а не просто сжигаю всё подряд, как какой-то одичавший дикарь. Твои огненные танцы — это не наука, а примитивное разрушение. Я — друид Жизни!

— Примитивное? — Карц рассмеялся, и пламя над его плечом увеличилось в размерах и вспыхнуло ярче. — Огонь — это истинное наслаждение, хищная первозданная стихия, требующая уважения. Тебе никогда не понять, ты испорчена. Я не притворяюсь, что творю добро, превращая живых существ в своих кукол.

— Ты бы лучше думала о своих ошибках, Эрика, — вмешался старик, не оборачиваясь. Его голос звучал как скрежет ржавого металла. — Вместо того чтобы препираться с мальчишкой.

Эрика смутилась на мгновение, но быстро взяла себя в руки.

— Ну кто же знал, что он поймает королевских рысей, — проворчала она. — У него тогда был обычный горностай. Да и вообще, я в своём праве. Хорошую игрушку нужно изучить, чтобы потом делать из неё что хочется.

— Да-да, — встрял Карц, — твои идеи про симбиоз человека и зверя ужасны. Посмотри на себя — ты сама уже больше зверь, чем человек.

Эрика тихо хихикнула, и звук получился пугающим.

— А тебе не нравится, сладенький? — протянула она, облизнув заострённые зубы. — Зато я стала намного… эффективнее.

Старик поднял руку, призывая к тишине.

— Замолчите. Но вообще, странная деревушка, — пробормотал он задумчиво. — Приливу она неинтересна, а Звероловы оттуда выходят «уникальные». Девка эта, святая простота — ничего не умеет. Дед её — падальщик и трус. А вот отец того мальчишки был хорош. Очень хорош. И теперь уже этот мальчишка показывает невероятное…

— Но скоро мы это закончим, так ведь, Карц? — добавил он, поворачивая голову к молодому Друиду.

Парень начал смеяться, но внезапно резко замолк. Его глаза загорелись настоящим пламенем, а сфера над плечом взметнулась вверх, осветив всю поляну ярким оранжевым светом.

Друид Крови резко остановился, его татуированная голова повернулась в сторону.

— Наконец-то. Вот и ходок.

Вся троица мгновенно преображается. Расслабленные позы исчезают, сменяясь напряжением хищников, почуявших добычу.

В тенях между искорёженными стволами движется что-то тёмное.

Фигура скользит прямо по стволам деревьев, словно гравитации для неё не существует. Тень перетекает с коры на кору с жуткой плавностью хищника, её контуры размываются и сливаются с мраком между ветвей. Движения абсолютно беззвучные, почти призрачные — только тёмный силуэт, мелькающий в периферийном зрении.

Карц небрежно щёлкает пальцами, и из его груди изливается поток живого пламени. Огненная материя сворачивается в стремительный силуэт двухвостого лиса, который приземляется на все четыре лапы и несётся к цели, оставляя за собой дымящуюся дорожку тлеющей листвы. Друид швыряет свою огненную сферу на опережение — точно туда, где тень окажется через мгновение.

Эрика издаёт хищный и довольный смешок.

— Какая прелесть, — мурлыкает она, её спина выгибается неестественной дугой. — Жи-и-и-и-и-изнь!

Из позвоночника с отвратительным чавкающим звуком вылезают два чудовищных создания. Когда-то это были птицы, но теперь их крылья покрывают костяные наросты вместо перьев, а клювы изгибаются огромными серпами. Размах крыльев тварей превышает человеческий рост. Твари пронзительно кричат и взмывают ввысь, устремляясь к ускользающей тени.

Друид Крови лишь молча вскидывает руку.

Огромная медведица алой кости материализуется рядом с ним без всяких эффектов — зверь исполинских размеров, от которого исходит аура первобытной ярости. Она даже не бросается в погоню. Вместо этого встаёт на задние лапы и издаёт рёв.

Звук прокатывается по лесу ударной волной — тёмная фигура на мгновение замирает — её плавные движения внезапно обрываются.

Этой секунды достаточно.

Огненная сфера Карца взрывается точно в том месте, где остановилась тень, вновь озаряя поляну ярким оранжевым светом. Двухвостый лис бросается в атаку, его пламенные челюсти разинуты в предвкушении добычи. Одновременно с двух сторон пикируют изуродованные птицы Эрики, но…

Глубинный ходок оказывается далеко не лёгкой добычей.

В последний момент он замечает летящую огненную сферу и резко замедляется.

Взрыв проходит мимо.

Пламя лижет его плащ, но серьёзного урона не причиняет. Однако птицы Эрики атакуют с двух сторон одновременно — их клювы впиваются в тень, и ходок срывается с дерева.

Он падает прямо на огненного лиса, но вскидывает руку прямо в воздухе. Из его плаща выплёскивается чернота — тьма обретает форму массивного волка с янтарными глазами. Теневой зверь материализуется под падающим хозяином, и в момент столкновения оба сливаются в единый силуэт живой тени.

Объединённая сущность пытается отступить. Скользит между стволами с невообразимой скоростью.

Но Друид Крови лишь презрительно хмыкает.

Старик поднимает обе руки, и его татуировки вспыхивают кроваво-красным светом. Могучая медведица рядом с ним издаёт болезненный рёв — из её боков начинают сочиться алые струи, будто невидимые клинки вспарывают её шкуру. Кровь не капает на землю — повисает в воздухе и формирует извивающиеся щупальца.

Кровавые лозы метятся к убегающей тени. С молниеносной скоростью они обвивают ходока, стискивают с нечеловеческой силой и швыряют на выжженную землю. Теневой волк с визгом отделяется от хозяина, оба катятся по листве.

Ходок перекатывается через плечо, вырывается из ослабших пут и поднимается на ноги. Кровавые струи медленно возвращаются к медведице, а та равнодушно зализывает свои раны.