Как злодейка кукурузу выращивала (СИ) - Джейкобс Хэйли

Слушая шепот ветра и плеск воды, на короткое мгновение проваливаюсь в транс, и только слова Кайдена возвращают меня в реальность:

— Искупаемся?

Что?!

Но принцу не нужен мой ответ. Он довольно улыбается, бросает на песок корзину, на ходу снимает с себя рубаху и обувь. Брюки остаются на месте. Словно страдающий от жажды путник в пустыне, нашедший оазис, его высочество быстро добирается до кромки воды и быстро окунается с головой.

Ветерок, почувствовав мою ослабевшую на поводьях хватку, мотает головой и следует примеру Кайдена. Только, своенравное животное не спешит окунаться, а лишь опускает голову и принимается жадно пить.

— Ну же, Лисси! — кричит Кайден, рассекая водную гладь. — Чего ты боишься?!

Задорный голос принца, его по-детски озорное лицо, ребячливое подтрунивание — не знаю, что из этого было решающим фактором. Сбрасываю с ног ботинки. Горячий песок облизывает стопы.

— Еще чего! Я ничего не боюсь! — кричу с улыбкой на устах и с разбега вхожу в воду, создавая вокруг себя всплески и пену.

Одежда все равно нуждалась в стирке. Ткань рубашки и брюк прилипает к телу. Теплая вода успокаивает нагревшуюся от жары кожу и ноющие от усталости мышцы. Абсолютное наслаждение, рожденное атмосферой и прохладой озера.

Лето еще не вступило полностью в свои права, но на юге уже давно жарко. Можно не бояться подхватить простуду.

Хитро кошу глаза в сторону лежащего на воде животом кверху Кайдена, подплываю, словно акула, тихо, к своей жертве и забавляюсь, точно проказливый ребенок, «топя» свою добычу.

Увы, моя уловка не была для принца секретом и обращается против меня. Честное слово, мы плещемся в этом укромном и уединенном озере, словно дети малые, наслаждаясь компанией друг друга.

Синие глаза Кайдена из-за окружающих его вод становятся еще ярче, засасывают меня без остатка. Обрызгиваю его водой и со смехом отплываю прочь. Мужчина настигает меня в три мощных гребка.

Кольцо рук смыкается вокруг моей талии.

— Попалась, проказница! — хрипло декларирует Кайден, в его потемневших глазах я вижу свое собственное отражение.

Мокрые, прилипшие к голове черные словно смоль волосы, выбившиеся из хвоста — небесам известно, где именно нашла свое последнее пристанище собиравшая их лента — мерно колыхающиеся вокруг меня под водой. Бледное лицо, алые выделяющиеся на нем губы, глаза — чистый янтарь, сквозь который проходят лучи света — большие и непривычно пылающие эмоциями. Счастье, радость, беззаботный смех — все то, вкус чего я уже успела позабыть.

И ты, нынешний ты — причина.

Взгляд Кайдена опускается, приковываясь к губам. Еще немного, совсем чуть-чуть наклониться и податься вперед, и мы сольемся в прямом поцелуе, одном из тех, о котором мечтал маленький принц в детстве.

Его горячее дыхание, капельки воды, стекающие по моему лицу и устам, ладони на тонкой талии, касающиеся друг друга под кромкой воды ноги…

Я могу представить, каким будет это чувство, если сейчас его губы дотронутся до моих. Правильное, совершенно естественное…Словно здесь, разделяя с ним этот самый момент — именно то, где я и должна быть. Будто бы все дороги и пути вели нас именно сюда.

Будто не было всех этих лет, его переменившегося ко мне отношения, возлюбленной всеми святой девы и потешающейся над презренной мной столичной аристократии. Как будто все вернулось на свои места. Так и должно было быть. Это — закономерное продолжение нашей с ним истории.

Но молчание и бездействие затягиваются, и момент упущен. Мы неловко отводим друг от друга взгляды, руки принца покидают мою талию. Воцаряется неловкость. Время, обстановка, место — и все же, чего-то не хватило.

Ко мне возвращается ощущение реальности. Кажется, будто сам мир преподносит ужасную ложь в качестве подарка.

Поскольку я теперь Лиссандра, разделяя ее воспоминания, горести и радости, а между нами с Кайденом было столько недопониманий и обид, я считала, что имею право причинить ему боль. Потому что он причинил боль мне.

Я пыталась его оттолкнуть, сознательно и машинально. Но сопротивляться бесполезно. Впервые…мне захотелось, чтобы память Кайдена никогда к нему не возвращалась. Если так, он всегда будет рядом, будет считать меня самым дорогим для себя человеком, и я смогу видеть его обращенную ко мне улыбку когда только захочу.

Не позволяя ему отстраниться, протягиваю под водой руку и беру ладонь Кайдена в свою. Насколько это возможно. Мои пальцы для этого слишком коротки.

Хочется, чтобы неуловимое время превратилось в осязаемый календарь, чтобы точно так же я смогла протянуть руки и дотронуться до его страниц и, пока никто не видит, вырвать одну из них — ту, на которой написано предстоящее нам расставание. Там же миллионы тысяч страниц, пропажу одной вряд ли бы заметили, правда?

Подняв голову, я смотрела на суровое лицо, на котором теперь было нежное выражение и взгляд, который, казалось, теплее солнца.

— Останься…

То была алчность, что обманула мое сердце.

Горячие губы накрывают мои.

20

Не помню конкретно, как мы добрались до дома. Все было словно в тумане.

Голову переполняли водовороты мыслей. Я не находила в себе сил смотреть на Кайдена даже мельком.

После поцелуя в воде, который тянулся словно вечность и в то же время был мимолетен, словно мгновение, мы с принцем едва ли говорили друг с другом. Продолжать купаться настроения не было, мы быстро вернулись на берег и поспешили восвояси.

Я заперлась в кабинете — во время нашего отсутствия днем на столе появилась стопка ожидающих внимания документов. Проживание в удаленной хижине в горах вряд ли можно назвать отпуском. А Кайден…что ж, он делал то же, что и обычно — листал книги на диване в гостиной.

Горка бумаг постепенно становилась ниже, я работала словно на автопилоте. Старалась сконцентрироваться на важных вещах, но мысленно постоянно возвращалась к событиям сегодняшнего дня.

Его глаза, его улыбка, вкус его мягких губ…

Приди же в себя, Лиссандра!

Ты поддалась моменту, кто может тебя за это осудить? Теперь главное, чтобы подобное больше не повторилось.

У него есть возлюбленная, а тебя принц презирает.

Но…мы так долго знакомы, я знаю его раньше, чем Эльвина, и лучше, чем кто бы то ни было. Это так нечестно!

Нет…качаю головой, обрубая подобные мысли на корню. Все честно. Такое бывает. Люди теряют связь, расходятся, это нормально.

От этих мыслей голова раскалывается. Словно по обе стороны на моих плечах сидят ангел и демон и шепчут диаметрально противоположное.

Вздохнув, опускаю глаза на очередной документ.

Список изъятых у Мортимера Соллера материальных ценностей и активов, наличных денег и доказательства его вины в растрате, присвоении выделенного на строительство моста через Сидру бюджета и махинациях с поставками, сопровождающийся письмом от самого дядюшки, в котором удивительно сочетаются обвинения и мольбы, перекладывание вины и нравоучения.

Закатываю глаза. Злодеяния старейшины налицо, смысл сопротивляться?

Пожалуй, на следующем собрании вассалов следует поднять вопрос о лишении старика титула старейшины. Может, вовсе упразднить этот архаичный орган управления, итак не имеющий никакой власти?

Чем ближе дата приема делегации из Эльзанской империи, тем больше от графа Клосса и Пейсли поступает на мое утверждение правок по позиции герцогства в переговорах.

Наладить торговые отношения далеко не так просто, как могло бы показаться. Здесь важно найти баланс между тем, чтобы поддержать своих производителей и установить с иностранной державой долговременное взаимовыгодное сотрудничество.

Последним в стопке оказывается краткий отчет о делах в столице. Тайные поиски принца не прекращаются, королевская гвардия расширила радиус территории… Его величество, редко появляющийся в свете и находящийся последние годы в уединении, неожиданно положил конец затворничеству.