Походная жена генерала дракона (СИ) - Юраш Кристина

Потом я слышала шорох.

“Чтобы генерал затирал пол…”, - донеслось до меня ворчание. - “Так, где тут тряпка и ведро… Надо кровь смыть!”.

Потом я снова слышала шорох и плеск воды.

Утром, когда я встала, увидела, что подушки и одеяла на коврике нет. Зато мне оставили завтрак.

С этого момента жизнь стала как по расписанию.

Я читала вслух для раненых письма родных, помогала с перевязками, радуясь за каждого, кто выздоравливал и покидал медсанчасть. И мысленно плакала о тех, кого выносили. Сегодня умер один пациент, когда я читала ему письмо.

“Доктор!”, - спохватилась я, видя, как с последними словами голова пациента бессильно повисла.

Доктор бросился к несчастному, проверил пульс, положил кристалл вздохнул и отошел.

“Увы!”, - произнес он. - “Давайте письмо. Бэкки на него ответит…”

Я дрожащей рукой протянула письмо, видя, как бледнеет Бэкки. Я узнала, что обычно она отвечает на такие письма, сообщая родным ужасную новость. И была рада, что это - не я.

Через три дня ко мне пришла Рора, неся ароматный яблочный пирог.

- Нашелся! Муж мой, - проглотила она слезы счастья, которые сверкали в ее глазах. - Вы были правы, он в госпитале! Просто лежал без сознания. Ну, ничего! Доктор сказал, что останется парочка шрамов, но знаете ли, меньше девок будет на нем виснуть. А то он у меня мужчина завидный! Майор! Хотя, зная его, как висли, так и будут! Еще новые набегут! Услышав мой голос - пришел в себя! А я уже так перепугалась. Просто сильные ожоги! Но доктор говорит, что это поправимо!

Я была искренне рада за нее. Но в то же время мне было грустно. Про сына нет никаких вестей. Я все время носила эту мысль в себе, стараясь держать себя в руках.

Казалось, внутри меня сжался невидимый кулак, который держит внутри отчаяние. И как только он разожмется, я захлебнусь этим отчаянием.

Каждый день я просыпалась с мыслью о том, что, быть может, сегодня… может даже через час, я наконец-то обниму моего мальчика. Но сегодня превращалось в новое сегодня, а я чувствовала, как кулак внутри разжимается, выпуская на волю бессилие, отчаяние и боль. Словно яд, они растекаются по венам, отравляя яркое солнце, улыбки на лицах даже обычный чай, который перепал мне в корзинке. Еще еду приносил Вальтерн, так что запасов у нас было достаточно. Я иногда подкидывала еду Роре, а иногда делилась излишками с другими, кому не хватило на семью.

Я поняла, что можно меняться с девочками. Кто-то не любил мясо, но просил побольше хлеба. Кому-то перепадали даже сладости. Однажды мне досталась мука, а я поняла, что у меня просто нет времени основательно готовить, поэтому обменяла ее на обычный чай.

Однажды утром, войдя в медчасть, я услышала тихий плач Магды. Она сидела и ревела, а ее окружили другие девушки.

- И что? Тебе так и приснилось, что Северный Форт взяли? А нас всех убили? - прошептала Бэтти.

Глава 50

- Да… - сглотнула Магда. - Это было так ужасно… До сих пор это чувство, что я иду по коридору, как призрак и вижу… все мертвые лежат…

- Северный Форт ни разу не взял враг! Ни разу! - заметил доктор Уолш, нахмурив брови. - Так что такому не бывать! Умойся, успокойся и иди работать!

Потом он отвел Магду в кабинет, а мы слышали, где доктор негромко говорит ей, что запрещал плакать при раненых! Это что еще за новости! А сны - это пустое. Нашла из-за чего реветь!

Как только шаги направились к двери, мы тут же вернулись на свои позиции.

- Дорогой мой Джоуи, - читала я письмо с улыбкой, сидя возле постели раненного. - Когда я узнала, что ты ранен, то чуть не упала в обморок. Мне накануне приснился сон, что тебя убили, а тут новость, что ты ранен. Но я так рада, что ты жив…

Я посмотрела на того самого парня, который переживал, что невеста его бросит. В моих руках было письмо, пахнущее милыми нежными недорогими духами с ноткой весны и ландыша. В письмо была вложена сухая роза и ленточка.

- Я буду ждать тебя любого. Я не смыслю жизни без тебя… Твоя мама все так же ворчит, а папа болеет. За твоей сестренкой ухаживает Стин. Я видела их, идущих за ручку по дороге возле фермы старого Пью. Они тоже ждут тебя. Мне кажется, весь Энвуд ждет твоего возвращения. Ко мне пытался посвататься Льюис, но я сразу отказала ему. Ты бы видел его лицо, когда я вышла на крыльцо и закричала на всю деревню о том, чтобы он катился прочь, ведь у меня есть любимый жених! Возвращайся скорее. Целую. Твоя Энни.

Я протянула письмо, видя, как солдат плачет. У меня тоже на глаза выступили слезы.

- Воды! - услышала я слабый голос, тут же бросаясь за графином и подбегая к другой койке, подавая стакан, слыша, как рядом сидит Бэтти и читает письмо раненому.

Четыре перевязки, два письма, один бедняга, который из-за ожогов на руках не мог взять в руку ложку, поэтому я кормила его, как ребенка.

Вот еще один день прошел.

- Знаешь, - послышался голос доктора Уолша, когда я уже собиралась. - Ты напоминаешь мне мою Мэри. Нет, не внешне. Внешне вы совсем не похожи. Сердцем. Скажи, почему ты решила помогать людям?

- Я верю в то, что если я помогу, то кто-то поможет моему сыну. Что если у меня найдется доброта для кого-то, то у кого-то тоже найдется доброта для моего ребенка, - улыбнулась я, вытирая слезы.

А сердце снова сжалось в тревоге.

- И что? Нет никаких вестей? - встревоженно спросил доктор, заполняя журнал красивым почерком.

- Никаких, - горьким эхом отозвалась я, беря свою корзину и покидая госпиталь.

Придя в комнату, я чувствовала, как сердце давит. Причем, так что я едва могу дышать. Слезы покатились по щекам, а я прижалась спиной к холодной стене. Сколько времени прошло? Неделя? Две? Я потеряла счет дням, а календаря здесь нет.

Достав из-под подушки медальон с портретом Кириана, который позавчера отдал мне генерал, я погладила миниатюру, поцеловала и прижала к сердцу.

- Ты еще не спишь? - послышался голос генерала, запоздалый вежливый стук и скрип двери.

- Нет, - помотала я головой, пряча портрет сына под подушку и шмыгнув носом.

Я видела, что Вальтерн валится с ног от усталости, укладываясь спать на пол. Свет в комнате стал гаснуть, а я тоже улеглась, делая вид, что сплю.

На самом деле я не спала. Мне хотелось плакать, но я старалась делать это беззвучно. Я понимала, что плакать при раненых нельзя. Это их огорчает.

- Я не понял, - послышался голос Вальтерна. - Ты что? Плачешь?

Ой! Я была уверена, что он спит. Поэтому его голос меня немного напугал.

- Я… я думала, что ты спишь, - прошептала я, стараясь придать голосу спокойные нотки.

- Нет, я тут исполняю обязанности кота! - послышался голос, а я услышала, что он встает. - Ты точно не плачешь!

- Нет, - прошептала я, пытаясь унять дрожь в груди.

Я снова улеглась, стараясь не думать о плохом. Но у меня не получалось! Дурные мысли как назло лезли в голову.

- Тише, - услышала я сквозь тревожную дрему. Меня прижали к себе. - Я уже отправил лучших разведчиков. Они ищут ребенка. Скоро мы отрежем исмерийцев от их поставок. И им придется несладко. Сомневаюсь, что они делали запасы. К тому же мальчик вряд ли попал в руки Исмерии. Если бы это было так, то они бы стали отступать. Смысла находиться здесь у них бы не было. Следовательно, ребенка у них нет. Они упорно продолжают поиски.

Я уткнулась ему в грудь, чувствуя, как его тепло успокаивает меня, а внутри просыпается какая-то нежность. Я подняла голову и почувствовала на губах тающую нежность поцелуя.

- Прости. Не удержался, - послышался вздох.

- Я все понимаю… Ты ведь ее любил. Ты просто иногда забываешь, что в ее теле живу я. Так что я не уверена, кого ты поцеловал…

- Я пытаюсь примириться с этой мыслью, - услышала я вздох. - Это непросто. Но скажу честно, ты мне очень нравишься…

По моему плечу скользнула рука, словно погладив его.

- Ты мне тоже очень нравишься, - вздохнула я, чувствуя, что за все это время совсем не думаю о муже. Интересно, думает ли он обо мне? Или нет?