Ночной палач - Астер Алекс

«А ты — слишком уверенным для того, кто сейчас рухнет навзничь», — подумала Айсла.

Преисполнившись решимости, она отбивала каждую атаку снова и снова, мечи сталкивались, словно пылкие любовники, по лесу разносился звон стали. Сумрачный будто и не замечал, что они куда-то движутся. Не смотрел под ноги, пока не стало поздно.

Айсла шмыгнула за дерево, приглашая Грима броситься за ней… прямиком в зыбучий болотный песок.

Клочки его были тут и там разбросаны по лесу, заманивали в свою ловушку животных.

И по-видимому, угрюмых правителей сумрачных.

Увязнув по щиколотку, Грим не смог сдвинуть ноги с места. Попытался, а потом вздрогнул и уставился вниз, продолжая раздражающе ловко отбивать удары Айслы, вообще не глядя в ее сторону! Сообразив, что в этой дуэли он скован, Грим ощерился.

— Ты же понимаешь, что я могу взять и перенестись. Если бы считал, что это помеха на пути к победе.

— А это можно счесть жульничеством.

Грим окинул Айслу изумленным взглядом.

— А заманить меня в эту мерзкую субстанцию — нет?

В ярости он принялся рубить с удвоенной мощью, и Айсла раз за разом парировала его напор, танцуя у самого края коварного песка. С дерева, склоненного над ними, полетела срезанная листва, клинки звенели с невероятной скоростью. Айсла боялась моргнуть, чтобы не пропустить удар, и, судя по выражению глаз, Грим был почти… впечатлен, что ей удавалось не отставать.

А потом он без предупреждения вскинул свободную руку, схватил дикую за ворот и дернул на себя.

Если бы Грим не удерживал ее жесткой ладонью за грудь, дикую бы уже насадило на его меч. Острие было направлено прямо в сердце.

Сумрачный победил.

— Я больше не желаю тебя видеть на своих землях, — проговорил он.

И исчез, позволив Айсле упасть лицом в зыбучий песок.

Глава 19. Золотая роза

Айсла проснулась на полу, свалившись с кровати. Сквозь щель между шторами струилось солнце.

Нет, еще один сон превратился в воспоминание. Они становились настойчивее и длиннее.

Айсла и Грим сражались на дуэли. Поединок во время Столетнего турнира был не первым. Мастерство сумрачного тогда и близко так не впечатляло. Айсла настолько гордилась собой, что сумела победить древнего воина. Но нет… теперь она понимала, что тогда он явно сдерживался. Он хотел, чтобы Айсла показалась остальным сильной, чтобы они хорошо подумали, прежде чем на нее напасть.

И когда до дикой окончательно дошло, руки сами собой сжались в кулаки.

— Да этот гад позволил мне победить.

Если видения не остановить, их можно, по крайней мере, вытеснить — создать новые воспоминания, чтобы стереть прошлое. Стереть Грима.

Оро и Айсла закончили тренировку. Дикой удалось прокатить через поле валун, ни разу к нему не прикоснувшись. Чем тяжелее объект, тем большей сосредоточенности он требует. Однако Айсла очень спешила его сдвинуть, чтобы закончить урок пораньше. Ведь потом…

Настало время сделать кое-что дерзкое. Дать предельно ясно понять, чего она хочет.

Айсла позвала Оро к себе, и, когда вышла из ванной, с влажными волосами, он уже ждал, тоже освеженный.

Дикая, возможно, рассмеялась бы выражению его лица, если бы так сильно не нервничала. Она еще никогда не видела короля таким неподвижным. Он, кажется, даже дышать перестал.

Его взгляд, обжигающий, словно клеймо, прошелся вверх, по ее обнаженным ногам, до красного кружева, которое почти не оставляло простора воображению.

Оро поднялся из кресла — медленно, будто ему пришлось пустить в ход все отточенное самообладание до последней капли. Он сделал шаг, два, три, не отрывая от Айслы взгляда.

— Хочешь меня помучить? — голос был хриплым.

— Да. Позволишь? — повторила дикая те же слова, что и раньше.

Оро даже не улыбнулся в ответ на ее попытку пошутить. Он просто смотрел, а потом крепко зажмурился.

— Айсла, — имя сорвалось с его уст как молитва.

Девушка ждала, что он подхватит ее и прижмет к стене, давая прочувствовать всего себя почти обнаженным телом.

Но Оро не шелохнулся.

Айсла покачала головой.

— Не понимаю. Я же чувствую: ты меня любишь. Почему… почему не хочешь ко мне прикоснуться?

Она пыталась много раз — поцеловать, прильнуть, дать понять о своем желании. И Оро постоянно ее отвергал. Осознание обрушилось словно удар эфесом в висок.

— Тебя… тебя не влечет ко мне?

Король ничего не сказал, и дикая вдруг почувствовала себя нелепой. Ну конечно, он же мог любить ее и не желать плотски. Какая же глупая, неразумная, раз просто решила, что…

— Прости, я…

Оро вжал ее в стену, прежде чем Айсла успела проронить еще хоть слово. Навис, и в его глазах плескалась такая жгучая сила, что повсюду растекся жар.

— Айсла, — повторил Оро, — словом «влечет» и близко не описать того, что я к тебе чувствую.

Дикая сглотнула, и его взгляд опустился к ее шее. Подняв руку, Оро осторожно провел пальцами по ключице, затем ниже, по груди, по отметине, куда вошла стрела, пронзившая сердце девушки.

— Всякий раз, когда я тебя вижу, думаю: мне благоволят сами боги. Всякий раз, когда ты рядом, меня переполняет желание возлечь с тобой снова и снова. Я жажду терзать тебя сантиметр за сантиметром, пока на языке не останется лишь твой вкус, пока ты не задрожишь в моих руках от удовольствия. Вот чего я хочу.

Айсла еще никогда никого так не желала. Она прижалась к Оро.

— Тогда давай. Все это — давай.

Дикая опустила взгляд — на очевидное доказательство его слов. Сердце заколотилось с невероятной скоростью. Дрожащими руками она расстегнула свою рубашку, позволила ей соскользнуть. В глазах Оро читалось, что он хочет запереться с Айслой в спальне на неделю, не меньше.

Однако он их закрыл и произнес:

— Айсла, я хочу всего этого с тобой. Но не сейчас.

— Почему?

Подступили горячие слезы. Айсла силилась их сдержать, зная, что и так выглядит достаточно жалко.

Выражение лица Оро смягчилось.

— Тебе тяжело, любовь моя. — Он взял ее за руку. — Я будто изо дня в день наблюдаю, как ты увядаешь, и не знаю, что сделать.

Оро опустился на одно колено, не отрывая от Айслы взгляда. Она была потрясена. Сам король Лайтларка стоял перед ней на коленях.

— Скажи, как тебе помочь. Я сделаю все. Дам тебе все что угодно. Просто скажи.

И слезы наконец хлынули.

— Не могу, — ответила Айсла.

Он поднялся и обхватил ее лицо ладонями, смахнул слезы большими пальцами. Ладони были горячими, как угли.

— Что бы там ни было, ты можешь мне рассказать. Ты не одинока. Ты больше не одна против мира.

Айсла закрыла глаза. Ей стало трудно говорить, будто горло распухло и саднило, пытаясь удержать слова.

Ее тайна… невыносима. Воспоминания накатывали против воли, девушка была перед ними беззащитна. Айсла говорила Оро, что она ему доверяет. И не солгала, так ведь? Если не ему, то кому?

Все еще жмурясь, она произнесла:

— Я начинаю вспоминать.

И ощутила, как Оро замер. Айсла открыла глаза, и Оро… в его взгляде пылал огонь. Король был в ярости, такой ярости…

Айсла заерзала в его руках. Он разозлился на нее? Девушке вдруг стало очень стыдно, будто она обнажилась еще больше, чем была.

— Прости, — проронила она, сама не зная почему.

Пламя в глазах Оро сразу поутихло.

— Айсла, никогда не проси прощения за то, в чем нет твоей вины. — На его щеке дернулся желвак. — Это его вина.

Теперь дикая поняла. Оро пылал такой жаждой крови потому, что хотел убить Грима — причину страданий Айслы.

Она кивнула. Она была согласна, и она ненавидела сумрачного, ненавидела! И ей хотелось, чтобы Оро это знал.

— Я его презираю, — голос дрогнул. — Он — чудовище, и я… я не хочу вспоминать. — Она затрясла головой. — Я изо всех сил стараюсь от них отгородиться, но теперь, когда мои силы раскрыты… Я пыталась не спать, и какое-то время это помогало. Но… думаю, все вокруг начинает мне о нем напоминать, возвращать память. Он заходил в мою комнату во время турнира. Кажется, не помогает. Он был у меня в зеркале. Я с ума схожу. Закрываю глаза — и вижу одного его…