Драгоценная дочь падшего семейства (СИ) - Джейкобс Хэйли

Мы в том самом заведении, где уже были прежде и откуда сбежали не заплатив. Впрочем, моей вины в этом нет, это все владеющей магией перемещения кудесник виноват.

- Пусть встает в очередь, он не первый и не последний, - усмехается Джейсон, двигая ко мне бумаги. – Твой слуга тоже не питает ко мне нежности! Обладай он маной, уже взорвал бы мне голову. От его тяжелого взгляда затылок чешется, пусть перестанет.

Поднимаю глаза от договора и тут же натыкаюсь на прищур Джонатана, сидящего за соседним столиком у окна.

Минуло три дня с той самой роковой субботы, когда мне сделали предложение руки и сердца.

К счастью, благодаря крайней, непонятной многим, разумности отца-маркиза, которую большинство называет глупостью, я и остальные дети дома Гарнет сами вольны делать свой выбор, о чем скоро стало известно широкой общественности.

Уж не оскорбленный ли отказом барон Юриан Флеминг распустил слухи? Впрочем, кто знает, это не столь важно. Главное, таких сюрпризов в будущем более не намечается!

Не знаю, какой отец отдал приказ моему лакею-телохранителю, но бдит Джонатан неукоснительно. Любой мужчина рядом со мной воспринимается как потенциальный объект угрозы моей свободе. Конечно, я рада, что обо мне так пекутся, но в то же время это немного неловко и стыдно.

Неловко перед окружающими и стыдно перед Джоном, мало ему носится со мной, непоседливой девчонкой из дворянского рода, теперь еще и поклонников отгонять приходится по приказу маркиза. А ведь мужчина так талантлив и умен!

Физически силен, не глуп, будь он подчиненным Оливера, его ждал бы блестящий путь. Мог бы стать помощником будущего маркиза, а после его вступления в титул - верным секретарем или правой рукой.

Наверное, пора с отцом поговорить, пусть определит Джонатана на более полезную должность, туда, где он смог бы развиваться, где мог бы делать карьеру. Не бегать же ему за мной всю жизнь по всяким чайным лавкам да страдать ерундой.

- Шарлин?

А. Перевожу взгляд на Джейсона и мягко улыбаюсь, опустив взгляд к страницам договора, быстро пробегаясь по строкам.

- Хм, кажется, все вполне честно. Меня устраивает. Но я возьму копию и покажу папе, прежде чем подписывать, хорошо?

Маг пожимает плечами, закидывая в рот половину от шоколадного пирожного:

- Как угодно. Я собираюсь подать документы на патент. Твое имя будет идти после моего, не против?

Возражений не имею. Я всего лишь генератор идей и инвестор, по правде говоря Джейсон Элдред мог и без меня справиться. Повозился бы подольше, да и средства бы еще поискал, но уверена, не оплошал.

- И еще, - говорит маг, пока я допиваю розовый чай - вкусно, жаль, что кончился так быстро – и тянется во внутренний карман камзола. – Вот, возвращаю.

Бархатный футляр, внутри мое колье с камнями. То самое, которое я использовала в качестве залога для артефакта, который помог мне разорвать помолвку с Бакстером.

Смотрю на Джейсона, тот отводит взгляд, его уши розовеют.

- Не могу его принять. У нас была сделка, но я ведь сам ее нарушил. Бал пропустил, да и вместо того, чтобы помогать тебе, сам в итоге оказался должен…принимать от тебя деньги…Короче, это твоя вещь и я ее честно возвращаю владелице.

Хлопаю глазами, машинально забирая из его рук футляр.

Ну надо же. А маг не настолько бесстыдный, каким начал мне казаться!

Только я хочу его похвалить, как шум в другой части чайной привлекает внимание. Не только мое, а всех присутствующих. Джейсон тоже оборачивается.

- Ты! Что ты натворил! Знаешь, сколько стоит это платье?! – вопит на обескураженного Джонатана Розетта Кармайкл.

Надо же, она тут какими судьбами?!

Так, видимо, Джон случайно пролил на юбку ее светло-розового пышного наряда чашку чая. Пятно бросается в глаза.

Но, зная его, готова спорить, что вина тут не столько на Джонатане – за ним неловкости прежде не наблюдалось - сколько на другой стороне. Ехидство в глазах Розетты, когда я поднимаюсь из-за стола, становится прямо-таки безудержным.

- Какая хозяйка, такой и слуга! – тычет пальчиком в моего лакея надменная девица, посылая мне усмешку.

Джон склоняет перед ней голову в низком поклоне:

- Прошу прощения, мисс Кармайкл!

Несформировавшееся в слова возмущение застывает в горле, стоит увидеть макушку этого сильного мужчины, склоненного перед чужой женщиной. Она ведь не его нанимательница, он не ее работник, не обязан ей угождать…Мне не нравится. Очень не нравится вся эта сцена. Даже я, даже я - та, кому Джон вынужден служить - не позволяю себе так с ним обращаться! А какая-то пигалица считает, что имеет право на столь надменный тон?!

Прежде чем успеваю опомнится от шока, Розетта берет с соседнего стола стакан и выливает все его содержимое – горячий пунш – на голову склонившегося перед ней слуги.

- Извинения? Кому нужны твои извинения? Думаешь, все обойдется паршивыми извинениями?!

У меня невольно сжимаются кулаки. С каштановых волос капает красная жидкость, заливает за воротник и на плечи.

Обычно я не склонна к насилию, но сейчас в сердце горит желание оттаскать за волосы эту Розетту.

- Нищий грязнокровка…Простолюдин…Ты даже не знаешь, из какой помойки вылез! Раз работаешь на леди, выполняй работу как положено! Иначе она тебя снова выбросит! Ха! Может, на улице твое личико и пригодится!

Джон медленно поднимает голову, выпрямляясь из поклона. Я собираюсь подойти, но выражение его лица, невиданное мной прежде, заставляет замереть на месте. По его лицу текут капельки напитка, челка прилипла ко лбу. Белая рубашка безнадежно испорчена.

Эта…эта покорность…это смирение…Нет, так не должно быть…Ты ведь такой молодец, такой сильный, и умный, и милый…в глазах мужчины потухли все чувства, исчез огонек.

Розетта выгибает уголки губ. Сущая красноволосая дьяволица.

- Что такое? Разве не знаешь? Делай, что должен.

О чем она?

- На колени!

Все посетители чайной молча наблюдают. Никто не желает вмешиваться в чужие разборки. Хозяин заведения в том числе, притих у прилавка.

Нет.

Джонатан, ты ведь не сделаешь этого…

- Простите… - молодой мужчина сгибает колени, собираясь поступить как велено. - Это моя вина…

Ну уж нет!

Стремительно оказываюсь рядом и тяну Джона за локоть, не давая ему порадовать Розетту собственным унижением.

- Вставай, Джонни.

- Госпожа?

- Поднимайся.

Когда мужчина оставляет попытки опуститься на колени, я встаю перед ним, взирая на надменную девицу ледяным взглядом.

- И что это за выходки, леди Кармайкл?

- Ч-что? – теряется последняя и переходит на визги. – Шарлин, я здесь жертва! Ты! Разве не видишь?! Твой слуга пролил на мое любимое платье чай!

Меня начинает потрясывать от злости. Кулаки так и чешутся надавать ей за все хорошее.

Очевидно ведь, она мне так мстить пытается. За то, что я распустила про нее и Бакстера слухи. Совершенно имеющие основания, между прочим. А из-за этих толков у Розетты не вышло окрутить моего старшего братца. Вот и плюется теперь змеюка ядом.

- Уверена, в этом его вины нет. Сама кривоногая, раз подставилась. Хм! – скрещиваю на груди руки и задираю подбородок.

- Ты просто смешна! Защищаешь какого-то нищеброда! Уж не вскружил ли он тебе голову? – щурится Кармайкл. – Верно! Мезальянс! Так и есть! Да ты Шарлин, совсем растеряла дворянское благородство. Якшаться с простолюдинами!

Клянусь, она меня спровоцировала. Рука сама поднялась и отвесила звонкую пощечину.

- Не смей, - приблизившись к ошеломленному лицу держащейся за больную щеку Розетты, шиплю сквозь зубы. – Не смей так говорить. Он в сто, в тысячу раз более достойный человек, чем ты. Болтай про меня что угодно, но про него – не позволю.

Увы, леди Кармайкл до выдержки как до луны, придя в себя после шока от неожиданной оплеухи, она начинает вопить и крушить все, что под руку подворачивается. Страдают от этого притихшие и жадно наблюдающие за шоу посетители чайной и ее владелец, несущий убытки.