Город, которого нет 4 (СИ) - Мантикор Артемис

— А тебя не удивило то, что та наркоманка, сожравшая гидру, уже через пару кругов вела группу оперативников неспящих?

— Да, ты права…

— Фанатики. Я очень рада, что ты не из их числа.

— Но Мирт и многие другие уходят. Он называл имена. Никитари… И мы вместе видели, как Михаила предал Ральф.

— Большинство узнавших тайну уходят.

— Разве большинство людей не эгоисты?

— Спроси себя, какие критерии выдвинул Город, чтобы существовать, — спросила Марта. — Духовные мастера часто говорят «начни с себя». В Городе это особенно актуально. Спроси себя, Полярис, с каким соседом ты хотел бы жить?

— Точно не с фанатиком.

— Но полагаю, — возразила Марта. — Ты бы хотел видеть своих соседей совестливым и честными. Вот город таких и подбирает.

— Я знал одного мага, который каждый цикл одурманивает девушек из первоуровневых и разыгрывает с ними всевозможные фантазии. Он тоже честный человек? Или те ребята, которые приносят людей в жертву всякой нечисти?

— Изначально — да. Всё прочее — искажения, которые появляются у многих с течением времени. Неспящие думают, что они понимают природу Города, но это не так. Это лишь одна из теорий. Возможно, сейчас твой знакомый бы уже не прошёл в Город, а встречал тебя на кризисе.

— То есть изначально, Город отбирал гуманистов?

— Никто не знает полного списка, Полярис. Кроме того, большинство первых проснувшихся давно сошли с ума и вышли из Города.

— Неспы об этом не говорили.

— Их места заняли другие. Но это не круг лидеров, скорее как процент акций, вес голоса в общем зачёте. Только те, кто уже знают, выпадают из него. Поэтому ни я, ни Михаил не могли тебе этого рассказать прямо.

— А сейчас мне будут открыто говорить всё, что я спрошу? — с сомнением спросил я.

— Теперь у тебя начнётся другая проблема. Говорить будут слишком много, и хорошо если треть окажется правдой.

— Ты ведь искренне ненавидишь неспящих.

— Осознаю бессмысленность диалога и тот факт, что они мешают мне спокойно жить. Да, я бессердечная самка собаки, Полярис, — сказала она холодно, но прослеживались нотки иронии. — Но я хочу быть со своей семьёй. По крайней мере, пока я не сойду с ума.

— Ты зря на себя наговариваешь. Я здесь ровно за тем же. Но вместе с тем хотелось бы докопаться до истины. Например о том, что Город искажает души чтобы быть теми, кого мы любим.

— Об этом тебе стоит спросить Михаила. Думаю, если ты решил остаться, то он тебе даже покажет, как происходит этот процесс.

— И тебя это не смущает?

Она улыбнулась.

— Просто спроси. Наперёд могу лишь сказать, что меня такое положение вещей устраивает. Попасть в Город даже на первый уровень, это большая удача. Кстати, ты так и не ответил. Ты остаёшься с нами?

— Пока что ещё не решил. Но не с неспящими точно.

— Вот как?

— Я ищу ответы. Но мне очень не понравилось, как меня подставили с маной.

— Прости, — она опустила голову. Было видно, что ей действительно очень жаль. — Я не могла ослушаться Михаила и не могла подвергнуть опасности Город. Сценарий нужно было отыграть до конца.

— Я не хочу быть частью неизвестного мне сценария, в котором становлюсь актёром принудительно.

— Ты сам придумал план, разве нет? Кто виноват, что ты не изучил воздействие чрезмерного перехода в изнанку? Ты пропустил через себя огромное количество маны. То, что ты проснулся — это счастье. Поэтому я тебе написала. Хотела узнать ещё и о том, жив ли ты вообще.

— Как видишь…

— Это цена. Кто-то играет с нпс. А кто-то играет с нами, будто нпс — это мы. Город, или Вечные. Мы в любом случае — просто игрушки.

— Довольно пессимистичный взгляд на вещи.

— Но это так. Это случилось при Никитари. В Город вторглось странное существо, которое практически невозможно было уничтожить. Эхо его не трогало. Более того, оно пожирало людей окончательной смертью. Город ответил тремя избранными…

— Ваш заказ, — прервала нас официантка, расставляя поднос едой.

Сколько ж лет я не ел ничего подобного… как-то совсем позабыл их вкус.

— Одной из них была ты, — подтолкнул я девушку продолжать разговор.

— Да… Я думала, что спасаю Город, но оказалось что я третья на очереди в герои, и двое других не справились. Тогда я пожертвовала собой, думая что защищаю свой рай. А оказалось, что просто подошла моя очередь, и я удачно подвернулась под руку.

— Ты тоже едва не погибла?

— Две другие девушки ушли на окончательную. И я тоже пожертвовала собой. Думала, что прикрою так лучшую подругу и своих близких… а оказалось, что я пробудилась в Городе и шла до пятого уровня инкарнации, чтобы потом стать достаточно привлекательной для монстра. Отравленной приманкой, которая не должна была выжить…

— Работа беспредельщиков?

— Нет. Просто взявшаяся из ниоткуда тварь. У нас было тогда аномальное эхо, подлетевшее до трёх сотен. Оно и вымыло к нам это чудовище.

— А что значит пожирающее судьбу?

— Нашу «судьбу» определяет уровень инкарнации. Поэтому монстр не интересовался теми, у кого она ниже пяти. Пять — это значит, что я уже любимица фортуны. Так я скатилась до трёх. Но чудом смогла выжить. Это довольно болезненный процесс, потому бонусом стал доступ к мёртвой магии, а я сама — на четверть тёмный дух. Так я была героем и оплатила проживание здесь. Кстати, никто с инкарнацией ниже пяти даже не помнит этого.

— Тогда мне ещё повезло, — криво улыбнулся я и наконец приступил к трапезе.

Блин, а вкусно!

— Определённо повезло. Ты прошёл своё первое испытание достаточно быстро.

— Значит, «избранный» я не в последний раз?

— Пока ты остаёшься на этой работе — нет, — покачала головой Марта. — Как думаешь, почему к нам никто не идёт? Это фактическое согласие на самопожертвование.

— Постой-постой-постой… — кусок застрял у меня в горле, — … что значит добровольное? Мне об этом Мирт не говорил.

— А должен был? — улыбнулась Марта. — Ты бы тогда пошёл в аномальщики?

— Разумеется, нет!

— Вот и ответ. Ради справедливости, мы вторые в очереди. Первые — противодействие. Туда идут самые сумасшедшие, для которых жизненно важно сражаться. Потом примерно половина сходит с ума из-за контрактов с монстрами и запредельных стихий.

— Это подстава.

— Да, — улыбнулась Марта. — Если ты хоть раз пройдёшь геройский цикл, независимо от твоей дальнейшей судьбы, Город погасит угрозу.

Я про себя выругался. А затем вспомнил, как Таня точно так же намекала держаться от сходки подальше, но при этом не могла сказать ни слова конкретики. Не удивительно, что она не хочет иметь ничего общего со сходкой и согласна только на статус внештатного специалиста. Не хочет подставляться, но мне об этом решила не говорить.

— Тогда почему ты сама ещё в аномальщиках?

— Потому что я хочу быть поближе к сценарию, чтобы знать, где подстелить солому, а не быть беспомощной, когда в Город заявится новый пожиратель судеб. Я не хочу, чтобы меня застали врасплох. Сейчас сам Город подыгрывает мне. Но если я уйду играть в куклы — я перестану быть его любимицей.

— Спасибо за честность.

— Нет нужды благодарить, Полярис. Мы оба пленники в золотой клетке. Мы вынуждены жить по сценарию, если не хотим снова оказаться там, где никто из нас не желает. И так — покуда мы не сломаемся. Секта Вещего Олега — это только начало…

— Начало? Не верится в это всё. Реальность представлялась мне чем-то более стабильным.

— Как и всем нам, — улыбнулась готесса. — Но мир начал шататься ещё тогда, во время глобальной эпидемии. Полагаю, новая его версия ещё очень шаткая. Думаю дальше он будет расти и станет стабильней, когда будет зависеть от мнения большего числа людей.

— Я не согласен с тобой про клетку, Марта. И ты зря так думаешь. Если я что-то успел понять за это время о Городе, так это то, что у нас есть главное — свобода влиять на мир. Пусть даже и вот этим процентом, но мы ведь можем и перевернуть игру, верно? Мы сами можем стать одними из столпов Города.