Мстислав Дерзкий часть 1 (СИ) - Машуков Тимур

Наталья и Вера стояли в стороне, у стены конюшни. Наталья — со скрещенными на груди руками и нахмуренным лицом. Вера — с хищной, заинтересованной улыбкой.

— Только не убейте друг друга, ради всего святого, — бросила Наталья, и в голосе ее звучала неподдельная тревога. Не за него. За меня.

Тихомир занял стойку. Уверенно, твердо, как скала. Его меч был выставлен вперед, взгляд сфокусирован на мне. Воин. Хороший воин. Я видел таких сотни. Сила. Выносливость. Железная дисциплина. И один недостаток — они всегда готовятся к бою с себе подобными очень удивляются, встретив непонятное.

Я просто стоял. Мой «меч» был опущен вниз, кончик почти касался земли. Я не принял стойку. Просто расслабился, позволив усталости и тяжести течь сквозь меня в землю.

— Ну же, герой, — ехидно подала голос Вера. — Покажи нам свою доблесть.

Тихомир атаковал первым. Резкий выпад, мощный рубящий удар сверху. Такие удары ломают кости, пробивают щиты. Я не стал блокировать. Я сделал полшага в сторону, и его меч со свистом рассек воздух в сантиметре от моего плеча. Я даже не поднял своего клинка.

Тихомир нахмурился. Он сделал еще два быстрых выпада — в бок, в шею. Я уходил. Не прыжками, не резко. Легкими, едва заметными смещениями корпуса, поворотами, словно течение воды, огибающее камень. Его деревянный клинок гудел в воздухе, но не касался меня.

— Перестань уворачиваться! — рявкнул он, уже раздраженно. — Дерись!

— Я и дерусь, — спокойно ответил я.

Он рванулся вперед, серия мощных ударов, предназначенных, чтобы сокрушить оборону.

Я наконец поднял свой меч, направляя его удары, легкими, точными касаниями отклоняя тяжелую деревяшку в сторону, меняя ее траекторию. Скрип дерева о дерево звучал сухо и часто. Я не тратил силы на встречный удар, а просто перенаправлял его же силу, его же ярость. Он кружил вокруг меня, как медведь вокруг проворной рыси, тяжело дыша, покрываясь испариной. Я оставался почти на месте.

— Да что это за стиль⁈ — выкрикнула Вера разочарованно. — Он просто бегает!

— Он экономит силы, — негромко, словно сама себе, сказала Наталья. Ее взгляд стал пристальным, профессиональным.

Тихомир рассвирепел. Он забыл про «дружеский» бой. Его удар был направлен мне в голову, со всей мощи. Пришлось реагировать, сделав шаг навстречу, в его мертвую зону, там, где меч беспомощен. Моя левая рука легким движением отвела его вооруженную руку в сторону, нарушив равновесие. А мой тренировочный меч плавно, без всякого усилия, уперся ему в горло, прямо в яремную впадину.

Все замерло.

Тихомир застыл с искаженным от усилия и изумления лицом. Его собственный меч замер в бесполезной позиции. Он чувствовал легкое давление дерева на шею. Давление, которое в реальном бою означало бы верную смерть.

Я не нажимал. Просто держал.

— Первая кровь, — тихо сказал я. — Или потеря равновесия. Кажется, оба условия выполнены.

Я отступил, опустил «меч». Тихомир выпрямился, тяжело дыша. Он смотрел на меня уже совершенно другими глазами. В них не было ни злобы, ни унижения. Было шоковое, холодное уважение. Понимание.

— Как… — он выдохнул. — Ты не блокировал ни разу.

— Зачем? — пожал я плечами, снова чувствуя, как ноет спина. — Твои удары сильны. Блокировать — значит тратить силы и ломать клинок. Проще не быть там, куда бьют.

— Но ты… ты видел их до того, как я начал?

— Видел, — просто сказал я. — В твоих глазах. В напряжении плеч. В том, как ты переносишь вес. Ты заранее говоришь мне, куда ударишь.

Воцарилась тишина. Даже Вера примолкла, ее ехидная улыбка сползла с лица, уступив место недоумению и досаде.

Наталья подошла ближе. Ее взгляд был серьезным.

— Доволен, Тихомир? Устроил проверку?

Тихомир медленно кивнул, все еще не отрывая от меня глаз.

— Да. Он… Он будет полезен. — он повернулся ко мне. — Прости за сомнения, воин.

— Не за что, — я уже повернулся к выходу, мне снова смертельно хотелось присесть. — Когда выступаем?

— Через два часа, — сказала Наталья.

Ее голос звучал уже тверже. Теперь она смотрела на меня не как на проблему или диковинку, а как на инструмент. Острый и надежный.

— Будь готов.

— Я всегда готов, — буркнул я в ответ и побрел прочь, оставляя их втроем на площадке, залитой утренним серым светом.

Сзади доносился тихий, взволнованный голос Веры:

— Но он же даже не вспотел! А Тихомир — весь мокрый!

Я усмехнулся про себя. Вспотеть? О, я вспотел. Просто внутри. И болело все так, будто меня самого отдубасили тем деревянным мечом. Но они этого не увидят. Не должны видеть. Потому что легенда должна быть сильной. Даже если это всего лишь уставший, избитый жизнью человек.

— Нет, я так этого не оставлю!

Гулящая девка все же решила показать свой гонор.

— Посмотрим, как ты выстоишь против мага. Обещаю — сильно бить не буду, -улыбнулась она накрашенными губами, и я понял, что бить она как раз таки будет сильно.

Что ж, думаю, мне есть чем ее удивить…

Глава 15

Глава 15

— Нет, я так этого не оставлю!

Гулящая девка все же решила показать свой гонор.

— Посмотрим, как ты выстоишь против мага. Обещаю — сильно бить не буду, — улыбнулась она накрашенными губами, и я понял, что бить она как раз таки будет сильно. Что ж, думаю, мне есть чем ее удивить.

— Дед Славик, ты уверен? — в голосе Натальи проскользнула тревога.

— В чем? В том, что в состоянии поставить на место блудливую хамку? Конечно.

— Ах ты, старый пердун!!! — завелась та. — Я вот хотела тебя пожалеть, но теперь пощады не жди! Сегодня твой старый зад вспомнит, что такое боль.

— Вот. Кабацкие девки так и говорят, -неодобрительно покачал я головой. — Ты бы ей рот с мылом помыла, госпожа. Иначе быть беде.

— Хватит болтать! — Вера ярилась, явно накручивая себя перед боем. — Я не Тихомир и щадить тебя не буду! Готов? Ну тогда ло…

Договорить она не успела.

Образ воздушного орла, еще ни разу мной не испробованный. По легендам, он давал огромную скорость своему хозяину, во время передвижения превращая его в неуязвимого призрака, не видимого никому. О нет, полностью его использовать было нельзя, но вот на долю секунды очень даже можно, если осторожно.

Она еще произносила свои угрозы, как мое тело мгновенно оказалось у нее за спиной. Резкий удар под зад, и она, почуяв мою магию, в тот же миг стала невесомой и понеслась к защитному барьеру, куда со смачным звуком и впечаталась, обретя тяжесть. А после сползла на землю, вырубившись от удара.

— Ну вот как-то так, — хрустнул я шеей, а после аккуратно поставил деревянный меч на стойку. Пусть и тренировочное, но все же оружие, а значит, надо к нему проявить уважение.

Тишина. Тихомир стоял, вытянувшись в струнку, его лицо было каменным, но в глазах читалось дикое, нечеловеческое удовольствие.

Наталья же смотрела то на меня, то на бесчувственную Веру, прикрыв рот рукой, в ее взгляде бушевала буря — шок, ужас и… Да, черт побери, подавленное восхищение.

Тишину разорвал вопль.

— Ах ты гад!!! — донесся вопль очнувшейся разъяренной девки. — Ты труп!!!

Вера поднялась на ноги, вся перемазанная в пыли, с бешеными глазами. Ее хитросплетенная высокая прическа растрепалась, из носа текла тонкая струйка крови.

— Сейчас ты сдохнешь!!!

Эфир забурлил, и я понял, что теперь все по-серьезному. Воздух затрещал, зашипел. Над ее поднятыми ладонями сгустились и завертелись два шара из воды, но не простой — тяжелой, плотной, налитой силой. В них плавали осколки льда, острые, как бритвы.

Я вздохнул. Глубоко и устало. Ну что ж, значит, совсем уж дура. С первого раза не поняла. Значит, будем учить. По-настоящему.

Я даже не сдвинулся с места. Просто вытащил из-за спины уже свой меч. Сталь запела, выходя из кожаных объятий, холодный, знакомый вес лег в руку, успокаивая, наводя порядок в мыслях. Древние руны на клинке, вытравленные кровью и серебром, слабо тлели синеватым светом, чувствуя рядом магию. Я ощущал его жажду крови, но не сейчас. Стыдно проливать кровь своих, пусть и таких глупых…