Измена. Двойня для дракона (СИ) - Бланш Лилия

— Не заставляй её, — вмешивается Элена, обнимая дочь за худенькие плечики.

— Я не заставляю. Я только спросил, сможет ли она.

Я и не ожидал, что всё получится. Очевидно, что Ларана все свои проклятия замыкала на Норэна, используя его жизненную силу как магический источник.

Но сейчас меня беспокоит не это. Слух резануло то, как Райлин назвала меня «лорд Кандаан». Глупо ожидать быстрого сближения с детьми, но этот момент лишь усиливает горечь в груди.

Я хочу спасти Норэна и понимаю, что это невозможно. Королю — конец. История магии смерти не на стороне тех, чью жизнь принесли ей в жертву.

— Райлин, но ты ведь сможешь назвать мне тех, на ком ещё увидишь паутинку?

— Смогу, — кивает девочка. — А ещё я могу сделать так, что королю не будет больно.

— Ему и так не больно, — изумлённо смотрю на кузена. Норэн слабеет, теряет силы, но на боли ещё не жаловался.

— Ему больно внутри, вот здесь, — говорит Райлин и прикладывает ладошку к груди.

— Она права… — хрипло отвечает Норэн. — Душа болит. Рантар, твоя дочка — Видящая?

— Да.

— Первая Видящая за тысячу лет, — едва слышно выдыхает кузен. Его голос подобен шелесту ветра. — Похоже, духи простили нас.

— Райлин, дочка, ты уверена, что сможешь это сделать? — снова вмешивается Элена. Беспокоится о дочери. Это понятно. Когда ничего не знаешь о силе Великой двойни, всё кажется опасным. Информацией владеем только мы, представители королевского рода.

— Элена, пока наша дочь не вошла в силу — она лишь проводник между этим миром и Старыми духами. Проклятие с меня сняла не она, а духи. Они подсказывают ей, что можно, а чего нельзя.

Дочь кивает, глядя на мать:

— Мне нужно лишь прикоснуться, мама. Лорд Кандаан, нужна бумага. Духи скажут через меня, на ком ещё проклятие.

Я тут же сел за стол, взял бумагу и грифель.

— Я готов.

Райлин подходит к Норэну, кладёт ладошку на его предплечье и…

Я читал об этом, я видел изображения, но всё равно это выглядит страшно.

Девочка превращается в изваяние, лишённое жизни. Личико стремительно бледнеет, глаза заволакивает сиреневым туманом, а когда она начинает говорить, звучит совсем не детский голос — раздаётся грубый, гортанный рёв, который принимается перечислять имена.

Я едва успеваю записывать. Список насчитывает около ста имён.

— Кандаан! — зовут меня духи. Я поднимаю взгляд на девочку. — Тебе не суждено спасти короля. Тебе суждено стать им!

Рёв превращается в завывание ветра и обрывается резким, высоким свистом.

Девочка оседает на пол, Элена успевает подхватить её.

Забираю дочь из рук матери, выношу в приёмную.

— Вальд, воды, быстро!

Опускаю Райлин на кушетку, принимаюсь растирать ручки и ножки. Элена делает то же самое. На самом деле, это необязательно. Обычное состояние Видящей после контакта с духами. Они приходят в себя в течение пары минут, но, когда твой ребёнок в обмороке — почему-то страшно.

Девочка действительно очень быстро приходит в себя.

Камердинер как раз приносит воды, и Райлин жадно выпивает целый стакан.

— Тебе больно, когда приходят духи? — допытываюсь я, хотя знаю, что не должно быть. — Страшно?

— Нет, — качает Райлин головой. — Тепло и уютно, словно в животике у мамы.

— Ты теперь так и будешь эксплуатировать нашу дочь?

Глаза Элены яростно сверкают. Голос дрожит от возмущения.

— Эти обмороки теперь с нами навсегда⁈

— Элена, — устало выдыхаю я. — Она рождена Видящей. Если не использовать эту силу, то будет хуже. Духам нельзя сопротивляться. Есть множество свидетельств, когда Видящие отвергали силу и сходили с ума. Ты этого хочешь?

— Я хочу знать о Великой Двойне всё, что знаешь ты!

— Хорошо. Я принесу тебе книги, изучишь. К тому, что ждёт Джера, стоит подготовиться.

— Что его ждёт? — бледнеет Элена.

— Сила, — коротко отвечаю я. Равной которой не будет в мире и которую тоже опасно игнорировать, как ты понимаешь.

— В чём она будет заключаться?

— Пока не думай об этом. То, что она проснулась у Райлин так рано — не совсем обычно.

Она смотрит на меня обеспокоенно.

— Ты знаешь, почему это могло произойти?

— Знаю, — киваю в ответ. — Не волнуйся, вреда для её здоровья не будет, с остальным я разберусь.

Я провожаю детей в свои покои. Элена молча следует за нами.

Когда мы входим в гостиную, там уже ждёт гувернантка. Она принесла книги, разложила на обеденном столе и объявила, что детям давно пора заниматься.

Вглядываюсь в простое лицо, на котором светится решимость. Неплохая гувернантка. Пожалуй, выбором Элены я доволен и не стану менять эту Мелиссу.

— Что ж, занимайтесь, — киваю я. — Джеран, Райлин, увидимся за обедом. Элена, можешь быть свободна.

И я направлюсь в свой кабинет.

— Можно с вами поговорить, лорд Кандаан⁈ — летит мне в спину требовательный голос Элены.

Усмехаюсь. Я ждал этого и совершенно не удивлён. Не оборачиваясь, отвечаю:

— Конечно, леди Маалан. Прошу в мой кабинет.

Едва за Эленой закрывается дверь, она бросается в атаку.

— Ты не отнимешь у меня детей, Рантар!

Приподнимаю левую бровь и улыбаюсь.

Боги, как она прекрасна в гневе! Складываю руки на груди, держусь изо всех сил, чтобы не прижать её к себе.

— Что же мне помешает⁈ Как ты понимаешь, теперь, когда проклятие спало, мой контакт со зверем восстановился, а он чует своих детей. Вряд ли ты хочешь разозлить дракона.

Немного теряется. Кусает нижнюю губу, забавно хмурит брови, смотрит широко распахнутыми глазами. Ладони зудят от желания прикоснуться к ней, обнять любимое лицо руками и покрыть его поцелуями. Держусь. Да, я сам виноват. Я предал, пусть и под проклятием, но я заплатил сполна шестью годами душевной боли от разлуки с истинной. Теперь я хочу, чтобы она сама себя загнала в расставленную мной ловушку, сама пообещала, что больше никогда от меня не сбежит.

— Я буду жить там, где живут мои дети, — уверенно произносит она, а улыбка на моих губах становится ещё шире.

— Как скажешь, — пожимаю плечами. — Тогда ночью жду тебя в своей постели.

— В постели⁈

Элена удивляется искренне, от души. Неужели и правда не понимает, на каких условиях я соглашусь на это.

— Конечно. В моих апартаментах всего две спальни. В одной будут спать дети, в другой я. Ты же не собираешься спать на коврике в гостиной?

— Я могу разместиться с детьми.

— Дети должны развивать самостоятельность. Хотя бы спать отдельно от матери для начала, не согласна?

— Согласна, — выдыхает она. — Тогда я размещусь на софе в гостиной.

— Мать моих детей не будет спать на софе, как какая-то служанка, — отрезаю я.

— Рантар, ты не оставляешь мне выбора! — вскрикивает она.

— Почему не оставляю? Можешь вернуться в свои покои и жить там. Когда разберусь с Лараной, отпущу тебя обратно в Изумрудный коготь.

— Чего ты хочешь⁈

Подхожу к ней медленно. Нависаю, вынуждаю отступить к двери, прижаться спиной к полированному дереву, и когда дальше идти некуда, кладу ладони на дверь по обе стороны от её лица.

Смотрю прямо в распахнутые зелёные глаза и твёрдо произношу.

— Я хочу тебя.

Она вздрагивает и отводит взгляд в сторону. Кусает губу — боги, как же заводит этот жест. Как хочется завладеть её губами в такие моменты!

— Мне до сих пор больно, — сдавленно произносит она. — Не знаю, как простить твоё предательство.

— Ночью ты уже простила, — напоминаю я.

На нежных щеках загорается румянец. Ресницы стыдливо подрагивают. Желание поцеловать её становится просто нестерпимым.

— Нет… это был порыв. Ошибка. Ты даже не раскаиваешься.

— Раскаиваюсь.

Отвечаю серьёзно, без малейшего намёка на усмешку.

— Не буду врать, что во всём виновато проклятие Лараны. Я не уверен в этом. Да, оно напустило тумана и влияло на мои решения, но… есть моменты, в которых я ей долго не уступал, некоторым её требованиям я сопротивлялся годами. Поэтому я раскаиваюсь и хочу вернуть тебя, Элена.