Измена. Двойня для дракона (СИ) - Бланш Лилия

— Зачем тебе это? — глухо спрашивает она. — С Лараной не срослось, так найдёшь другую.

— За эти годы я изучил всю информацию об истинной связи, какую смог найти. Никто в Дарркате не рвёт её, поэтому никто не знал, почему мой шрам на метке так долго болит. Знаешь, что я выяснил?

— Что?

— Шрам болит только в том случае, если успели зародиться собственные чувства. Настоящие, понимаешь? Не навязанные богиней Маон. Я люблю тебя, Элена. Я смог жить без тебя, но больше не хочу!

Взмах ресниц, и я снова в плену сверкающих зелёных глаз.

Сил сдерживаться больше не остаётся. Накрываю ртом её нежные губы. Проталкиваю язык, проникаю внутрь, и… она отвечает.

Внутри всё ликует от восторга. Даже дышать становится легче.

Ещё пока неуверенный, но такой нежный поцелуй Элены дарит мне надежду.

Целуемся долго. Уже в штанах становится тесно, а это сейчас совсем не вовремя. С трудом, но отрываюсь от губ любимой. Провожу пальцами по раскрасневшейся щеке.

— Так мне ждать вас ночью, леди Маалан?

Смущённо кивает и, коротко попрощавшись, выскальзывает из кабинета.

Сбегает, трусишка. Но это даже хорошо. Проблема под названием «Ларана» сама по себе не рассосётся.

Беру со стола папку с делом Антора Маалана и открываю портал.

Застаю узника за завтраком. Лорд Маалан кусает краюху хлеба и флегматично продолжает жевать, глядя, как я выхожу из портала.

Не встаёт, ничего не говорит. Смотрит с презрением и злобой.

Вижу по глазам, что он считает меня шавкой королевы. Именно такое прозвище он не постеснялся озвучить в наши прошлые разговоры.

— Приятного аппетита, — хмыкаю я. Сажусь на единственный стул, прикрученный к полу, раскрываю папку и говорю:

— Итак, лорд Маалан. Ваша внучка сняла с меня проклятие королевы, и теперь я готов выслушать вашу версию событий.

С усмешкой наблюдаю, как старик, поперхнувшись, начинает кашлять. Запивает хлеб водой, прочищает горло и усмехается в ответ.

— Приятно будет побеседовать с тем, кто владеет своим разумом.

Беру со стола папку с делом Антора Маалана и открываю портал.

Застаю узника за завтраком. Лорд Маалан кусает краюху хлеба и флегматично продолжает жевать, глядя, как я выхожу из портала.

Не встаёт, ничего не говорит. Смотрит с презрением и злобой.

Вижу по глазам, что он считает меня шавкой королевы. Именно такое прозвище он не постеснялся озвучить в наши прошлые разговоры.

— Приятного аппетита, — хмыкаю я. Сажусь на единственный стул, прикрученный к полу, раскрываю папку и говорю:

— Итак, лорд Маалан. Ваша внучка сняла с меня проклятие королевы, и теперь я готов выслушать вашу версию событий.

С усмешкой наблюдаю, как старик, поперхнувшись, начинает кашлять. Запивает хлеб водой, прочищает горло и усмехается в ответ.

— Приятно будет побеседовать с тем, кто владеет своим разумом.

Глава 19

— Как ты понял, что Ларана использует магию смерти? У тебя ведь нет сверхспособностей, как у дочери и внучки.

— Нет, — улыбается Маалан. — Я совершенно обычный представитель вымирающего вида. У Элены сила земли возродилась благодаря тебе и детям. Ты ведь понял, что они твои?

— Как только Райлин сняла с меня проклятие. В то же мгновение кровь дракона ощутила родство, — хрипло ответил я. Никогда в жизни не забуду момент того осознания. — Рассказывай о Ларане.

— Во-первых, мне показалось странным, что ты изменяешь Элене. Ведь первый месяц после образования истинной связи всё, о чём можешь думать, это твоя пара. Даже и потом случаи измены в истинной паре редки, но первые недели как в тумане. Я это испытал на себе и точно знаю.

Я кивнул. Об этом написано множество книг, это рассказывают те, кто сам пережил истинную связь. С годами она меркнет и дальше всё зависит от тех отношений, которые успела выстроить пара. Но первое время — это как импульс. Ты видишь только одного-единственного человека.

— Во-вторых, королева пришла к Элене в ту ночь и попыталась что-то сделать. Лишить памяти или убить — я толком не знаю. На Элену не подействовало, так как она уже носила в себе Великую двойню. Духи защитили её. Я не понимал, с чем мы столкнулись, но догадывался, что королева что-то замышляет, а Элена мешает. Тогда-то я и решил помочь дочери бежать от тебя.

На лице Антора нет и намёка на раскаяние.

Во мне поднимается волна глухой ярости. В груди начинает ворочаться дракон. Делаю глубокий вдох и выдох. Нет времени на злость.

— Что дальше? — спокойно спрашиваю я.

— А дальше ты начал идти на поводу у королевы, — хмыкает Маалан. — Вы с Норэном поставили Эссет на колени. В той войне вы потеряли родителей, друзей, себя… Ты был подростком, когда всё началось, а стал хладнокровным убийцей.

— Я прекрасно всё помню, — голос внезапно садится и становится хриплым.

Мне было пятнадцать, когда Эссет обрушил на Дарркат свою мощь. Ледяные драконы жаждали сломать и подчинить нас. Хотели заставить отказаться от веры в Маон и других Светлых богов.

На войну отправились все мужчины поголовно начиная с пятнадцати. Я в том числе. Всего год понадобился на то, чтобы не просто дать отпор, но и поставить Эссет на колени. Но этот год стоил нам очень дорого.

— Конечно, помнишь. Разве можно такое забыть? Тем более странно, что ты выбрал в любовницы именно Ларану. Ещё более странно, что ты начал ослаблять контроль за Эссетом. Сначала ты позволил королеве назначить того наместника, которого предложила она. Затем вернул им южную часть для земледелия и, в конце концов, согласился отдать Вечные Льды.

Я знаю, что за годы под проклятием совершил немало ошибок, но слушать о них из уст Антора — невыносимо. Особенно про Вечные Льды. Место силы ледяных драконов. Священная земля, которую мы уничтожили первым делом, чтобы ослабить противника.

— Один за другим и члены Королевского Совета начали с тобой соглашаться. Поворотной точкой стал момент, когда мой близкий друг Франк Далаан, который всегда был сторонником очень жёсткой политики в отношении Эссета, внезапно поменял мнение. Он начал рассуждать совершенно иначе. Тогда я окончательно убедился, что Ларана оказывает влияние, и начал собирать единомышленников, чтобы убрать её. Только королева меня переиграла. Она что-то заподозрила, наложила проклятие на Освана, и он сдал тебе всех заговорщиков.

Да, Осван Маалан был первым, кто выразил готовность сдать имена всех сторонников Антора Маалана. Тогда мне это не казалось странным. Подумаешь, зять решил свалить тестя и занять его место.

— Вам показалось странным, что у меня роман с Лараной, а то, что кузен на ней женился, нет? — усмехаюсь я.

— Да, — ровно отвечает Антор. — Подозреваю, он тоже сделал это не по своей воле. Проще было бы казнить принцессу и на корню вырубить весь королевский род Эссета. Теперь уже поздно. Она родила себе наследника.

— Себе? — задаю вопрос на автомате. Уже догадываюсь, что сейчас скажет Маалан. Я и сам догадался, как только спала пелена. Ведь это так очевидно! Семя Кандаанов сильно, мы все рождаемся с тёмными волосами, а принц Киан — беловолос, как и его мать…

— Я давно заподозрил, — кивает Маалан. — Потом обратился к королевским архивам. Кандааны женились на принцессах из Эссета и раньше. И всегда, без исключений, рождались темноволосые наследники. Ты не хуже меня знаешь, что ваш род имеет благословение самой богини Маон.

В голове сразу возникает образ посла. Руан Ханнир? Но как? Он въехал в страну лет шесть назад. Я же лично разрешил, как раз находясь под проклятием. Если бы не оно, я бы не впустил ни одного ледяного дракона в Дарркат.

Отматываю в голове события ещё на несколько лет назад.

Принц Киан.

Мальчик родился раньше срока. Месяца на два. Правда, был на удивление крепким и здоровым… Ларана была беременна, когда Норэн женился на ней.

Сжимаю зубы до скрипа.

Как ловко паучиха плела свою паутину. Как долго водила всех за нос.