Плач феникса (СИ) - Шебалин Дмитрий Васильевич

— «Что ж, тогда лучше бы нам этого избежать.»

— «Или же, наоборот, расставить всё по своим местам. Он силён, но я точно не слабее. Лучше будет, если он убедится в этом. И тогда вы сможете вести дела как минимум на равных.»

— «А если ты ошибаешься, и он попробует тебя сожрать?»

— «Тогда у нас есть кого призвать на помощь.»

Рискованный план, но когда у нас были другие? Отдавать Полему под полный контроль мастера Ульдага я не хотел. Так что в чём-то Бес прав. Нужно доказать ему, что мы можем говорить и с позиции личной силы наших сущностей. Почему-то я чувствовал, что для грешского мага это важнее, чем вся остальная внешняя мишура: деньги, власть, армия. Даже сила заклинаний. Всё это вторично. Надеюсь, что мы не ошибаемся.

Ритуал решили не откладывать. И на следующий день, едва рассвело, мы уже стояли напротив камеры, где был заточён одержимый. Полема сидела на стуле, прямо напротив перекошенного ненавистью лица. Сама она при этом была преисполнена фатальной решимостью. Ульдаг же был серьёзен и сосредоточен.

— Её источник закрыт на замок, который нельзя сломать. А ключ от него больше похож на «пароль», который нам с тобой неизвестен. Знание о нём навсегда исчезли вместе с предыдущим обитателем. Поэтому мы пойдём другим путём, более грубым. Я пробью щель, а та будешь удерживать её открытой, пока я не доставлю туда нового постояльца. Доверься чужим инстинктам чувствам. И помни, что от тебя самого мало что будет зависеть.

— Хорошо, давай начинать.

— Вы там только поосторожнее, — нервно пробормотала Полема. — Это вам не девке юбку задрать. Тут, знаете ли, речь про самое сокровенное.

— Готов? — обратился ко мне Ульдаг, не обращая внимания на мелкую дрожь, охватившую ещё минуту назад уверенную в своём решении девушку. — Тогда дотянись до её источника, нащупай его и следи за тем, что я делаю.

Я перешёл на другое зрение и потянул жгутики своей силы к солнечному сплетению Полемы. Для верности я даже прикрыл глаза, чтобы материальный мир не отвлекал меня от проделываемой работы. Я видел разветвлённую сеть её каналов, не сильно уступающих моей собственной. Следил за тем, как по ним струится сила, присущая в том или ином объёме всем живым существам. Мог оценить яркость её источника и даже управлять испускаемой им энергией. Для интереса я подхватил несколько крупиц силы и провёл их по тому пути, который в теле Полемы ещё не был задействован. Этим движением я будто наметил точки-маяки для последующей самостоятельной работы. Наверное, так и происходит инициация, когда маг-наставник помогает юному одарённому нащупать свои каналы и узлы.

— Не отвлекайся, — прервал мои изыскания Ульдаг. — Коснись источника и будь готов.

Я послушно перевёл внимание на само сосредоточение магической энергии, где свитый в спираль жгут мастера уже дотронулся до поверхности и начал буквально вгрызаться в него. Полема истошно заорала не в силах молча терпеть эту боль.

Я поспешил помочь Ульдагу, но стоило мне дотронуться до границы источника, как я почувствовал сопротивление. Это не было похоже на плотную преграду, скорее ощущение, с которым одинаково заряженные магниты отталкивают друг друга. Чем настойчивее я хотел преодолеть этот барьер, тем сильнее была сила противодействия. И теперь я, кажется, понял, что именно имел ввиду мастер, говоря о том, что основную работу должен проделать Бес. Будь ты хоть мастером, хоть магистром, это никак не поможет тебе в этой борьбе. Важна лишь сила самого симбионта, его воля, способная преодолеть сопротивление. И у Беса хватало и того, и другого.

Увидев, как под напором Ульдага источник дал трещину, я подхватил эстафету. Тончайшие жгутики ухватились за края микроразлома, потянув его в разные сторону. От этого крики Полемы стали уже непрерывными, и на стуле девушку удерживало лишь заклинание, частично парализовавшее её тело.

Через мгновение я почувствовал, как в метре от меня погасла живая точка. А затем на несколько секунд на моё магическое зрение наложилось другое. Я увидел этот мир так, как видит его Бес. Вихрящиеся потоки энергий, образующие материю, переплетение множества различных взаимодействий, в сумме дающих хрупкое равновесие, линии вероятностей, меняющиеся даже от простого вздоха… А ещё я увидел его — отчаянно сопротивляющийся сгусток инородной нематериальной субстанции, пульсирующий и хаотично расходящийся в разные стороны выбрасываемыми всплесками. Сковавшие со всех сторон чёрные щупальца тащили его к источнику, из разлома которого доносился жар. Он должен был почувствовать его, возжелать прикоснуться к скопившейся там силе, но он почему-то рвался на свободу.

— Я не могу его удержать! — казалось, Ульдаг и в самом деле вот-вот упустит своего пленника, и все мучения Полемы будут напрасны.

— Я помогу, — сказал я, забирая силу Багрового ужаса из «слезы». И теперь-то я осознал, как сильно по своему характеру она не похожа на Беса. Грубая, прямолинейная, предпочитающая решать задачи по принципу кто сильнее тот и прав. Но сейчас это и было нужно. Словно застывшие молнии потянулись из подаренного Ткачом артефакта, и вот уже они удерживают пытающуюся затянуться щель, а избавившийся от этой задачи Бес впился своим естеством в строптивого товарища, не желающего залезать в свой новый дом. Тот от такой встречи задёргался ещё сильнее, но мой спутник не церемонился.

— «Знай! Своё! Место!»

Он просто подавлял его своей волей, своим голодом. И не только его. Чёрные липкие щупальца Ульдага отхлынули в стороны, будто ошпаренные.

— «Соглашайся. Или. Сожру!»

Ещё мгновение, и эфемерный осколок чуждого разума, неуловимый даже для прочих магов, покорно юркнул к небольшой лазейке. Ему стоило немалых усилий, чтобы преодолеть этот путь, и помочь ему в этом мы не могли. Будь пойманная сущность слабее, и она бы не справилась. Как только гость занял своё место, я позволил краям разлома схлопнуться и затянуться, а Бесу и Ужасу вернуться в свои обители. Кажется, мы справились.

Я наконец позволил себе открыть глаза, с явным облегчением возвращаясь к привычной картине мира. Узник безжизненной куклой валялся по ту сторону решётки. Сидящая напротив него Полема потеряла сознание, запрокинув голову назад. Но грудь её мерно вздымалась, подтверждая наличие дыхания. Усилив себя «приливом», я осторожно подхватил её тело на руки и обратился к Ульдагу.

— Ей нужен отдых. Идём.

— Ты прав, — ответил он, почему-то избегая пересекаться со мной взглядом. Мне показалось, или это действительно было так, но его фигура осунулась, а во взгляде больше не было того хищного оскала. По крайней мере он не демонстрировал его мне. Устал, или?..

— «Он понял, что слабее», — озвучил свою версию Бес. — «Моя возвращающаяся память подсказывает мне, что были времена, когда мы с ним стояли на разных ступенях возвышения. И я, и тот, кто заточён в „слезе“, были выше него. Его удел — править слугами, а наш — править такими как он. Но не обольщайся. То был другой мир, и другое время. Как он поступит теперь, осознав это, нам неизвестно. Будь осторожен.»

— «Непременно.»

До комнаты Полемы мы шагали в давящем безмолвии. Но когда я уложил её на постель, я всё же задал вопрос:

— Что дальше?

— Нужно дать ей время на восстановление, — ответил мастер. — Затем я должен буду убедиться, что силы её воли хватит, чтобы контролировать одержимость. В этом на первых парах ей помогут мои печати. Если всё будет в порядке, мы отправимся в Сенехим, чтобы она вновь сдала свой экзамен. Без этого сила не вернётся в полной мере.

— Я не могу сопровождать её на этом пути. Меня ждут другие дела. Позаботься о ней, Ульдаг. Ты ведь сделаешь это?

— Сделаю, — после секундного промедления ответил он, а затем и вовсе склонил голову.

Кажется, мастер белой ленты признал своё служение. Вот только я тут был явно ни при чём.

— Тогда я отправлюсь на совет, а после буду ждать от вас вестей в Фельсе. Если, конечно, Император не придумает как ещё я могу послужить на благо своей страны.