Запретная для огненного дракона (СИ) - Каруна Рина

— Эм… Ордана. Вообще-то…

— В общем, Орадана, — перебиваю её и постукиваю деревянной ложкой по столу, — мне нужна добавка, потом помыться, а потом нагружай любой работой.

— Смотрю, ты оклемалась. — Немного супит брови, а потом неожиданно расплывается в улыбке. — Дерзкая, ты оказывается. Сойдёмся! Я уж думала, ты совсем рохля, раз девственница в таком преклонном возрасте.

Подкатываю глаза. Вот последнее предложение, можно было бы и опустить!

Во-первых, не так уж я и стара даже по местным меркам.

Во-вторых, к тому, что моя личная жизнь стала достоянием общественности, я пока не готова.

5. Встреча, которая плохо пахнет

Начищенная, как самовар, руками моей новой знакомой Орданы, бреду с ведром помоев по дорожке.

Купание в деревянной лохани — совсем не то, о чём я мечтала. К тому же есть подозрение, что до меня кто-то уже принимал ванну. Но мои волосы, хоть и убраны под уродскую шапочку, но, хотя бы, вымыты и расчесаны. А это лучше, чем скомканное кубло, которое украшало мою голову совсем недавно.

Грохот повозок, лошадиное ржанье, крики детей и возниц смешиваются в ужасную какофонию. Но я настойчиво тащусь по пыльной дороге к какой-то выгребной яме. Где мне её искать — понятия не имею. Ордана, провожая меня в путь, обещала, что по запаху найду. Правда пока я чувствую только вонь от своего ведра.

— Посторонись! — Свист хлыста над моей головой заставляет резко отпрянуть в сторону. — Пошла-пошла! — Снова свист.

Вот же гад!

Шарахаюсь от неожиданности, ведро дёргается в руке. Несколько вонючих капель проливается на белоснежный передник, который мне велено беречь, как зеницу ока.

С собственной честью бы они так носились!

Пока разглядываю передник, наступаю каблуком деревянных туфель на длинный подол, и, взмахнув руками, окончательно заваливаюсь набок.

Ведро летит в сторону, а я — оказываюсь сидящей в луже помоев.

Пытаюсь подняться. Неловко, как перевёрнутый на спину жук, ёрзаю руками и ногами по липкой жиже, и пачкаюсь ещё больше.

Изящная золочёная карета с красным гербом в виде распластавшего крылья дракона, останавливается неподалёку, поднимая клубы пыли, которая забивается мне в легкие и щекочет нос.

Так и сижу, морщась, чихая и кашляя. Даже руками к лицу притронуться не могу. А невольные слёзы уже бегут по лицу, оставляя грязные дорожки.

Сквозь пыльную завесу сначала вижу открывающуюся дверцу кареты и чьи-то ботфорты. Их обладатель ловко прыгает вниз, не пользуясь ступеньками.

Глупо моргаю, пытаясь прогнать слезы. Вдыхаю больше воздуха, чтобы остановить кашель, и только сильнее захожусь в приступе. Наверное, у меня аллергия на местную пыль.

Когда я вновь открываю глаза, мне тут же хочется зажмуриться обратно.

Длинные развивающиеся волосы, густые брови, взлетающие к вискам, пронзительный взгляд светло-карих глаз, в которые мне хочется смотреть не отрываясь.

Надо мной склоняется самый необычный мужчина из всех, что я когда-либо видела. Красивый не слащавой мальчишечьей смазливостью, а мужественной, грубоватой красотой.

Тот самый, в сюртуке которого я щеголяла всё утро.

Эрл Эдгар, называли его Наяна и Ордана.

Огненный дракон, советник императора.

Смотрит на меня снисходительно, скрестив руки на груди. Ветер играет его длинными волосами, и кончики грязных пальцев покалывает от желания потрогать его пряди. Какие они на ощупь?

Протягивает руку, украшенную перстнем с огромным сапфиром.

— Вставай, — бросает отрывисто всего одно слово.

И от звука его голоса, меня будто током прошибает.

Вытираю грязную ладошку о чистый отрезок платья и вкладываю в огромную, горячую руку.

Зрачки эрла вытягиваются, как у кошки, радужка неожиданно светлеет, становится почти жёлтой. И мне кажется, что от прикосновения невидимые молнии пронзают моё тело. Руку обжигает почти до кости, но выдернуть её я не в силах.

Если я кролик, то можешь съесть меня! Прямо сейчас!

Одним рывком он поднимает меня и ставит на ноги. Какой он огромный, на полторы головы выше меня. Чувствую себя уже не кроликом — беспомощным хомячком, мухой…

Чтобы не терять с ним зрительный контакт, мне приходится задрать голову так высоко, что ноют шейные позвонки.

Не знаю, как долго я стою, оглушённая воздействием магического взгляда. Всё становится не важным. Моё платье, грязь, пыль… Только вытянутые вертикально зрачки и почти желтая, медовая радужка.

Смотри на меня ещё, не отрывай взгляд!

От него исходит настолько бешеная, неуёмная энергия, что тело, вопреки всем законам физики, то напрягается, то испытывает такую слабость, что подгибаются колени.

— Милый, что ты так долго?

Звонкий голосок выводит меня из забытья.

Трясу головой, прогоняя оцепенение.

Приподняв юбки и брезгливо сморщив носик на меня смотрит фарфоровая куколка — шикарное сиреневое платье, аккуратная шляпка, огромные голубые глазки, точёный носик, идеальные светлые кудряшки. От нее тоже идёт ощущение силы, но другое — не такое мощное и срубающее наповал. Скорее, хаотичное, как ветер.

— Фу, — Она прикрывает нижнюю часть лица шарфиком. — Тут плохо пахнет. Пойдём уже.

Увидев, испачканную руку эрла, испуганно верещит, выдирая из корсажа белоснежный платочек:

— Проклятье троллей, ты испачкался! Об эту грязнавку! Эдгар, не надо было останавливаться.

Она трещит, пока Эрл вытирает ладонь её платком.

Вытирает медленно, не торопясь, будто специально очищает каждый ноготь. Его лицо спокойно, но ноздри слегка раздуваются, как у хищника, почуявшего добычу.

Бросает исподлобья тяжёлый взгляд на меня. Липко, ощупывающе скользит по груди, талии.

Его глаза вновь обычные, карие.

Неужели мне померещилось?

Вспыхиваю до корней волос и невольно прикрываю полуприкрытую корсажем грудь грязной ладонью.

Молчу, не понимая, чего он ждёт от меня. Благодарности?

Поцеловать ему сапог? Превратиться в фею цветов и осыпать лепестками? Что позволяется делать в этом мире «грязнавкам», вытащенными драконами из лужи помоев, не нарушая правил этикета?

— Эдгар, мы опаздываем! Я же сказала, возвращайся в карету! — Блондиночка снова морщит свой идеальный носик и осмеливается нетерпеливо притопнуть ножкой.

Дракон поворачивается к ней, делает это так медленно и выразительно, что я могу проследить движение каждой мышцы на его шее.

Профиль, словно вытесан из камня, только желваки на скулах играют, выдавая недовольство.

— Не смей мне указывать! — Чеканит фразу по словам. — Только я решаю, что мне нужно делать.

Небрежно скомкав грязный платок, засовывает его блондинке обратно за корсаж. И размашисто шагает обратно к карете.

Девушка обижено закусывает губу, её глаза бросают лазоревые молнии, зрачки тоже вытягиваются.

Вытащив грязный платок, швыряет его в меня и, недовольно цокнув языком, торопится следом за своим спутником.

Сжимаю зубы, хотя ярость стучит пульсом у меня в висках.

Что это за надменная кукла? Вроде бы, девчонка ничего мне не сделала, но почему-то хочется броситься на неё, свалить её в грязь и хорошенько попортить наряд и прическу. И кошачьи глаза меня не остановили бы!

Давлю в зародыше этот мимолётный порыв. Боюсь, что драка в помоях только потешит высокомерного и высокородного эрла.

Капризы ему не по нраву, но такое зрелище точно порадует.

6. Крылатая Холера

— Хоть бы акклиматизироваться дали, — тихо ворчу, разглядывая своё отражение в металлическом тазу.

Ноги уже гудят от беготни, цыпки на руках немилосердно саднят. Но я не жалуюсь, решила, что пока не стоит привлекать внимание. Нужно осмотреться, чтобы понять, как вернуться домой.

Мне уже ясно, что к лумьенкам здесь отношение пренебрежительное. С самого утра только ленивый не пригрозил мне рудниками. А простая девушка с характером и вовсе не может рассчитывать на свободу перемещения.

Отправят перевоспитываться на рудники, оденут цепи на ноги, и прости-прощай маленькая съемная квартира в Одинцово.