Хозяйка чайной (СИ) - Буланова Наталья Александровна

— От нескольких чашек чая от нас не убудет.

Я сама встаю за прилавок и спрашиваю:

— Вы еще какой-то чай хотели бы?

И обвожу восемь кружок перед ним вопросительным взглядом.

Гость широко улыбается и говорит:

— Хочу еще вон тот, тот и тот.

Тыкает пальцами в жестяные банки, даже не говоря названий.

— Госпожа, да он нас просто разорить хочет. Притворяется, что помирает. Разве перед смертью так себя ведут?

Рикки так разозлен, что готов наброситься на посетителя с кулаками.

— Простите, я сейчас подойду, — говорю гостю.

А сама беру Рикки за руку и отвожу в жилую зону.

— Я понимаю, что ты беспокоишься о деньгах, но есть ситуации, когда мы просто не можем поступить по другому. Понимаешь? — говорю я ему.

— Не понимаю. Почему нам просто его не выгнать? Я сейчас Зверя позову.

— Нет. Нельзя.

— Да он же мошенник и бедняк. Бездомный, который решил набить живот за наш счет, госпожа.

— Может, и так. А может, он говорит правду. Мы этого не знаем. Но в таких ситуация я предпочту понести небольшие потери, чем отказать человеку в последней радости.

Вижу, что Рикки меня не понимает.

— Почему мы должны радовать тех, кто не смог сам себя обеспечить?

— Потому что мы люди, Рикки. И у меня и у тебя в жизни может случиться период, когда нам нужна будет помощь. И кто-то абсолютно так же безвозмездно может помочь, как и мы.

— Это не жизненная необходимость! Чай он захотел. Надо же! — Рикки снова распаляется.

Я не могу ему объяснить то, что приходит только с жизненным опытом. Но я уже сделала то, что должна — посеяла зерна человечности.

— Я пока поболтаю с нашим посетителем, а ты отдохни.

— Не хочу.

— Сходи за травами, — предлагаю я.

Рикки хмуро кивает.

— Найду Зверя, — бурчит он себе под нос.

— Не надо, — говорю я.

Рикки надувает щеки, но кивает. Я же возвращаюсь в чайную и нахожу гостя с тремя выпитыми чашками.

— Вкусно! — смакует он четвертую. — Всегда мечтал попробовать в чайной все, что хочу.

Ведет он себя, конечно, нагловато. Однако, кто знает, кто пожаловал ко мне на порог. Я не знаю ни его судьбу, ни его историю.

Может, это подстава от Марио. А, может, это проверка судьбы. Что-то мне в его поведении не дает повода подозревать его в том, что он пришел с плохим умыслом.

Интуиция буквально кричит мне о том, чтобы я не обижала этого мужчину.

Я наливаю ему еще чай, который он выбрал.

— Что-то еще? — спрашиваю я.

Гость смакует пятую чашку чая, смотрит на вход в чайную и неожиданно спрашивает:

— А ты хочешь вернуться в свой мир?

Я замираю на миг, а потом начинаю протирать прилавок тряпкой:

— Не понимаю, о чем вы.

Мужчина словно не слышит меня, продолжает:

— Ты же не жадная. Вон, меня чаем поишь без ограничений. А я от своих слышал, что ты не хочешь обратно. Забрать это тело хочешь.

Говорить это и поворачивается ко мне.

Я цепенею от его слов. Да кто он такой?

Он берет только что заваренную кружку чая в свои руки и говорит:

— И дух прежней хозяйки изгнала в свое прошлое тело. Вот дела!

Я вытягиваюсь по струнке, руками вцепляюсь в прилавок.Мужчина уже не кажется мне безобидным. Словно весь образ бедняка — это всего лишь оболочка для сильного существа, которое сейчас со мной разговаривает.

Мои волосы на затылке встают дыбом от понимая, что незнакомец знает так много. Судя по всему, он имеет непосредственное участие к моему попаданию сюда.

Он оглядывает чайную:

— Шустрая ты. Настырная. Знаешь, как успеха добиться. Я не промахнулся в выборе, когда взял тебя для поднятия чайной, но… Ты хочешь остаться здесь навсегда. А это проблема.

Он крутит чай в руке, и тут я вижу, как коричневый напиток вдруг теряет цвет, становится больше похожий на воду.

— Знаешь, у всего есть своя цена. Ты готова ее заплатить? — спрашивает он.

Я смотрю на прозрачную воду.Меня начинает мелко трясти, как было раньше до терапии. Тогда я не могла смотреть на любую жидкость в руках людей, шугалась. Мне понадобилось несколько лет и много практики, чтобы не впадать в истерику, если на мою кожу попадала капля воды.Я годами училась не видеть в людях с жидкостями врагов. Я месяцы потратила на то, чтобы не видеть в каждой воде кислоту.

Но сейчас я была уверена, что в чашке гостя именно она.

Глава 14. Часть 1

— Это кислота? — спрашиваю я охрипшим голосом.

— Верно. Знакомо? — абсолютно без эмоций спрашивает мужчина.

— Это жестоко, — шепчу я, отстраняясь.

Тело принимает решение быстрее сознания. Я не хочу пройти через ожог лица еще раз. Ни за что!

— У всего есть своя цена, милочка, — мужчина крутит чашку в руках так, что кажется жидкость вот-вот выльется из краев. Я не ожидал, что ты силой воли сможешь вышвырнуть исходную душу в свое тело. И дела тут у тебя идут неплохо.

— Поэтому вы решили все испортить? — Мои губы едва шевелятся.

Я вжимаюсь спиной в стеллаж с жестяными банками чая.

— А тебе самой не интересно, захочет ли тебе помогать генерал, если ты лишишься хорошенькой мордашки?

Я покрываюсь гусиной кожей.

— Мне не интересно, — шепчу я.

— Да? А вот мне — очень.

— Давайте не будем на мне экспериментировать. Я хлебнула эту горькую чашу до дна в другой жизни.

— Поэтому получила девяносто дней красоты в этой. Но ты оказалась очень жадной.

Это преступление — хотеть жить хорошей жизнью? - Если бы хозяйка тела была другой, у меня бы и мысли не было меняться телами. Но он та еще штучка.

— Ты себя оправдываешь, Евгения. Ты хочешь украсть чужое тело.

— Я сюда попала не по своему желанию. Аварию в моем мире устроили вы?

— Нет. Я всего лишь призвал душу, которая вылетела на миг из тела.

— И как же тело может жить без души?

— В медикаментозном сне — запросто. Главное, чтобы тебя раньше времени из него выводить не стали.

Я задумалась о том, откуда мужчина столько знает о моем мире. Если бы он был местным, вряд ли знал столько тонкостей медицины.

— Вы тоже попаданец? — озвучиваю я свою догадку.

Он не отпирается, кивает. Снова крутит чашку в руках, заставляя меня едва дышать при малейшем движении.

— Я тоже заплатил свою цену за время здесь. Ну так что скажешь?

— Нет, — я мотаю головой, не раздумывая ни секунды.

Все мое тело в таком напряжении и трясучке, что, кажется, звенело бы, будь стеклом.

Я ни за что не хочу проходить через прожитое еще раз. Ни за какую цену. Всего девяносто дней здесь? Хорошо. Я наслажусь ими по полной.

— Больше не жадная? — удивляется мужчина, ставя чашку на стол.

И я тихонечко выдыхаю.

— Вы преподнесли мне хороший урок.

— Что ж. Тогда прощайте.

— Прощайте? — переспрашиваю я.

Не до свидания?

— Я же говорил — я здесь последний день. Дальше у вас будет другой куратор.

— Другой куратор — другие правила? — Я напрягаюсь снова.

Мужчина пожимает плечами:

— Кто знает. Мы, как и вы, тоже делаем свой выбор.

Загадочные слова так и повисают в воздухе, когда он уходит.

На прилавке остается ровный ряд чашек, и я с опаской заглядываю в них. Чай в них или кислота?

— Это мой подарок. Напоследок, — раздается в воздухе.

В чашках плескается розовая жидкость.

Я не сумасшедшая, чтобы ее пить.

— Госпожа! — раздается голос Рикки из жилой зоны.

— Бегу!

Я нахожу паренька стоящим на табуретке. Он пытается достать с полки шкафа свой холщовый мешочек с травами.

— Ты зачем его так высоко запульнул? — смеюсь я, помогая ему достать.

— Перестарался.

Мы вместе выходим в чайную, и из меня вырывается крик:

— Не надо!

Но уже поздно. Зверь опрокинул в себя чашку с розовым напитком.

— Зачем ты это выпил? — я подбегаю к прилавку и смотрю в чашки.

Все до одной пусты.

— Это не для меня? — удивляется он. — Думал, ты…