Наследник огня и пепла. Том Х (СИ) - Добрый Владислав

Весь рукопашный бой длился меньше десятка секунд, но Треве оставили в строю пиратов зияющие раны — несколько тел покатились вниз по склону, кричали раненые, выли от злости остальные. Похоже, пираты потеряли не меньше десятка человек убитыми и ранеными. Скорее — больше.

Оренцо Треве оказался рядом с арбалетчиками Вирак. Он поклонился строю пиратов. Вернее, мне так показалось. На самом деле он опустил голову — и в железные поля его шлема ударила стрела. Он поднял голову. Дождался, пока пиратский снайпер снова выстрелит — и снова опустил её, ловя стрелу на металл. Посмотрел на снайпершу. Та стояла неподвижно на левой платформе.

Треве развернул коня и поскакал ко мне.

— Сеньор Магн? — спросил он с привычной ехидцей, когда приблизился.

— Сеньор Оренцо? — поднял бровь я.

— Полагаю, получилось не так уж и плохо. Думаете, стоит повторить? Или вы всё же хотите строить крепость?

Он явно наслаждался ситуацией.

Я фыркнул.

— Не думаю, что ваши уловки второй раз сработают столь же хорошо, — казённым тоном заявил я.

Я был обескуражен. Но вовсе не эффективностью атаки. А силой магии Треве.

— Вы абсолютно правы, сеньор Магн, — Оренцо кивнул. — Поэтому мы, Треве, стараемся не повторять одну уловку дважды. Вот только наши друзья на холме об этом не знают. Что скажете, если мы повторим всё то же самое… но так, чтобы выглядело как прежняя атака? А на деле — в этот раз в атаку пойдёт всё войско. Уверяю вас, до последнего момента они даже не поймут, что это не иллюзия. Я смогу укрыть от глаз этих наглых подорожников все две сотни всадников, пока они не начнут кромсать их на куски.

— Я с вами! — ожидаемо сказал Тибальт Вирак.

— Сеньор Магн? — Треве посмотрел на меня с лицом полного уважительного почтения.

Только в глазах плескалась насмешка.

Я почти проорал что-то типа: Я буду первым, и мне не нужны ваши иллюзии… И я бы так проорал. Если бы был по-прежнему Магном.

Но я вдруг вспомнил глаза Адель. И её губы, которые шепчут: «Вернись».

— Мне не нравится ваша затея, — сказал я после трёх глубоких вдохов и выдохов. — Однако я не стану вам препятствовать.

Треве искренне удивился.

Но теперь уже его подгоняли вперёд. Вирак. Даже Этвиан начал понукать своих людей, требовать, торопить.

За ними увязались и мои вассалы. Я остался на месте — с сотней всадников, из которых больше половины были моей дружиной. Остальные помчались к холму.

Всё начало повторяться. Вплоть до боевого клича в ушах — «Ты смотришь не туда». Вот только теперь, за сплошной волной иллюзий Треве, двигалась лавина всадников — в других цветах.

На этот раз получилось не так красиво.

Выдрессированные пехотинцы Вирак быстро сбились в две большие кучи, вынудив всадников их объезжать. А вот горцы… увлеклись сбором железа, поздно спохватились, заметались — и не меньше десятка из них стоптали свои же. Наши.

— Вы смотрите не туда, мой сеньор, — пробасил рядом Сперат, заставив меня вздрогнуть. Он указал в сторону.

Неподалёку от нас остались несколько пажей Треве с запасными конями и копьями. Они выставили копья на подставку, чтобы рыцарям было удобнее брать. Вот только подставка, да и упряжь коней были украшены несколько нетрадиционно для Караэна: бронзовые висюльки, множество маленьких круглых зеркал. А рядом, на щите — маска с одним глазом.

Трудно сказать, та ли, которую носил Треве. Но очень похожая.

И всё это — кроме самой маски — сейчас светилось в моём магическом зрении, как новогодние гирлянды.

Засмотревшись на это, я едва не пропустил столкновение.

На этот раз удар был менее результативным. Действительно — пираты быстро учились. И были готовы к тому, что первые всадники будут иллюзией.

Скакать вверх по изрытому холму было трудно. Наши всадники не набрали достаточной скорости — мешали друг другу. Но теперь их было гораздо больше. В первый момент мне показалось, что они сомнут пиратов. Те, хоть и выдержали первый удар, потеряв от длинных рыцарских копий всего несколько человек, сейчас пятились, падали под копыта — со стрелами в голове, пущенными в упор.

Рыцари орудовали не только оружием: сминая шлемы ударами тяжёлых булав, хищных клевцов… но и сжигая огнём, кромсая водой, замораживая колдовским льдом.

И всё же, больше всего пало пиратов не от стали и не от магии. От толчеи. От банального толчка.

Сбитые с ног тушами боевых коней, они валились десятками. А следом по ним наезжали лошади, оруженосцы и конные слуги, добивая короткими копьями, мечами, пытающихся встать или уползти.

Строй пиратов, до того казавшийся нерушимым, подался назад. Частью — просто перестал существовать.

Но тянулись томительные секунды, складывались в десятки, потом в минуты — а пираты держались.

Они окружали всадников, норовя ткнуть копьями коней. Пытались стянуть из седла, хватая за плащи. Рубили топорами. Метали дротики. Их строй почти распался — но это «почти» всё ещё держалось.

И тут появились их всадники.

Я не увидел в них ничего особенного. Хоть и выложились сразу: у них были магические снаряды — огонь, лёд, шипы.

Но главное — их появление цементировало пиратский строй.

Во многих местах наши бросились прорубаться к «достойным врагам» — большая ошибка. В окружении стойкой, смелой и агрессивной пехоты — смертельная.

Я заметил одного — с гербовым плащом Вирак. Он яростно работал моргенштерном на цепи. Вбивал в лица ледяные кинжалы — скупо, размером с ладонь, и точно.

Мне казалось, он убил не меньше десяти.

И пропустил, как его оруженосец и два конных слуги были либо убиты, либо оттеснены. Его коня пронзили копья. За ними — топоры, оставлявшие кровавые дуги в воздухе, будто мазок кисти.

Латы Вирак держали удары. Но конь — нет. Его буквально разделывали под всадником.

Рыцаря схватили за руку с моргенштерном. И за щит. Он стряхнул щит, полоснул по держащим его рукам, встал ногами на седло и… прыгнул в гущу врагов.

За грохотом, за скрежетом стали, хрустом плоти и диким воем — мне показалось, я услышал его крик:

— Умри красиво!

Но это, наверно, было только моё воображение.

Наши теряли много лошадей. Слишком много. И вскоре я услышал сигнал к отходу.

Люди стали поворачивать назад, помчались вниз по склону, сбивая в грязь своих же раненых и спешенных уже бредущих назад.

А пираты бросились за ними.

За две конные атаки изрытый копытами холм у речушки превратился в жирную грязь. Я видел, как за считанные часы огромное поле становится вытоптанным пустырём. Но теперь увидел, как плодородная почва Долины Караэна — при наличии воды — превращается в топь.

Лошади вязли. К тому же, из-за вырытых пиратами ям, переправиться можно было не везде. Образовались «пробки».

Рог снова протрубил: «Отход».

На этот раз — почти панически.

И сигнал оборвался, не успев доиграть.

Глава 14

Победа

Я смотрел, как начиналась резня. Я уже понял, что основные потери несёт армия, что бежит. И сейчас впервые видел, как бежит моя армия.

За несколько часов боя Вирак и Маделар потеряли… сколько? Ну, пусть три десятка. Четыре. Пираты, возможно, больше.

А сейчас я видел, как умирали десятки — каждую минуту.

Они не просто гнали нас — они догоняли.

Стаскивали с седел, сбивали в грязь, и били. Добивали. Убивали.

Лошади вязли. Люди кричали. Кони скакали по тем, кто падал.

Я видел, как одному из рыцарей помогли выбраться из ямы — только для того, чтобы тут же вонзить ему копьё в бок. Подлый, но умный удар — в подмышку, в разрез гамбезона. Падая, он обнял пирата, и они вместе рухнули обратно.

Разгром. Мясорубка. Каша из железа, плоти и неудачи.

Я стоял в стороне.

И вокруг — голоса. Кричат, требуют, спорят, даже приказывают.

— Надо идти в атаку!

— Дать сигнал!

— Нужно прикрыть отход!