К этому времени заговорщики уже должны быть в курсе того, что я везу Аскелату сбежавшего из Винлании Сигурда Свана. Который в обмен на помилование якобы готов присягнуть ему на верность и взять на себя его личную охрану и охрану всего дворца в свои руки. Тем более, что он, опять же якобы, догадывается о том, кто скрывается под маской заговорщиков.
Так что вряд ли существует более идеальный вариант, чем напасть на нас во время передачи Сигурда Аскелату. А потом выставить все так, что они просто перебили друг друга.
Так что сейчас я могла думать только о том, чтобы все прошло успешно. Потому что хоть одна загвоздка, как заговорщики тут же снова залягут на дно. И вытащить их оттуда на свет будет уже почти невозможно.
Но больше этого меня волновало то, что на время исполнения нашего плана, Мрачные Топи остались почти без поддержки. Сейчас со мной в каете, помимо самого Змея ехало еще трое его людей, двое были переолдеты в форму кучера, еще пара ехала на запятках. Итого, восемь человек.
Если в это время кто-то нападет на Топи, отбиться будет уже сложнее. Хоть Змей и распорядился в его отсутствие сразу выставить ополченцев, чтобы закрыть возможные дыры, мне все равно не спокойно.
Тем временем, карета останавливается.
— Ну, мсье Змей, мы приехали, — судорожно вздохнув, отзываюсь я.
— Наконец-то, — ворчит из-под мешка он.
Наемники, ехавшие на запятках открывают дверь, чтобы мы с ним выбрались из кареты и в глаза мне сразу же кидается Аскелат, который уже ждет нас в стороне.
Он стоит чуть в стороне от дороги в окружении пары самых доверенных телохранителей. Тех, в ком, по его словам, он не усомнится даже под страхом смерти.
— Рад вас видеть, мадам Легро, — почтительно кивает он, — Не меньше я рад тому, что вы прислушались к голосу разума и все-таки решились выдать мне Сигурда Свана.
Аскелат в курсе, что под мешком скрывается вовсе не Сигурд, а Змей, но для тех, кто скорее всего, сейчас за нами наблюдает, это должно остаться тайной до самого конца.
— Вы и сами прекрасно знаете, что это вынужденная сделка, — откликаюсь я, — Поэтому, я очень надеюсь, что вы сдержите все свои обещания.
Немного завуалированно, но решаю ему напомнить о наших договоренностях.
— Можете в этом не сомневаться, — усмехается он.
— Тогда, забирайте его, — мотаю головой в сторону Змея и те наемники, которые ехали на запятках, подхватывают фальшивого Свена под руки и волокут его к Аскелату.
И, чем ближе они подходят к Герральту, тем тревожней мне становится.
Я изо всех сил стараюсь не пялиться по сторонам, чтобы не спугнуть заговорщиков, но ожидание того, что в любой момент они начнут действовать, сводит с ума.
Змея подводят практически вплотную к Аскелату.
Вокруг лишь мерно шелестят листья деревьев. Нет никакого намека на то, что на нас готовится нападение.
Впрочем, а готовится ли оно?
Вдруг, заговорщики как-то узнали, что все это лишь спектакль? Или они решат дейстоввать по-другому?
Чувствую как от надвигающейся паники меня начинает трясти. О том, что я сама могу оказаться под прицелом, я вообще стараюсь не думать. Змей клятвенно пообещал, что не позволит, чтобы со мной, их нанимательницей, что-то случилось. Но и он не может знать всего наверняка.
Достаточно будет лишь одной меткой стрелы…
Проклятье! От этих мыслей у меня кружится голова и темнеет в глазах. Однако,я заставляю себя держаться.
Вот-вот они начнут действовать.
Я уверена.
Тем временем, Аскелат хватает Змея за грудки, как если бы это был Сигурд, что-то шипит ему в лицо и заталкивает в свою карету.
Именно в этот момент, со всех сторон раздаются леденящие душу вопли несущихся в атаку людей.
Глава 31
Я даже не успеваю ничего толком разглядеть, как со стороны кареты, обнажив оружие, к нам кидаются остальные люди Змея.
— Мадам, быстрее возвращайтесь в карету! Здесь небезопасно! — выводит меня из ступора один из них.
Запоздало киваю и ныряю в проем. Как раз в тот момент, когда в бок кареты что-то врезается с глухим звуком.
От неожиданности взвизгиваю, захлопывая дверцу. Сердце летит к самым ногам, по спине ползут ледяные мурашки, а в грудь распирает от нехватки воздуха.
Перед тем, как дверь окончательно закрывается, отрезая меня от того ужаса, который сейчас творится на улице, в глаза бросается мощная фигура Аскелата. Его стремительно окружают четверо рослых мужчин, с ног до головы затянутых во все чёрное. Они нападают на него с мечами наголо, тогда как Аскелат резко наклоняется к земле, словно хочет обхватить себя за колени.
А потом, его фигура резко увеличивается в размерах, раскидывая нападавших. Вместо рук и ног на дорогу тяжело ступают гигантские лапы, а из спины вырываются широкие, как два корабельных паруса, кожистых крыла.
Дракон! Аскелат перекинулся драконом!
Да еще каким!
Это величественный дракон, чья фигура одновременно и поражает своей грациозностью и вселяет благоговейный трепет. Чешуя дракона глубоко черного цвета, гладкая и блестящая, словно беззвездное ночное небо, которая, к тому же переливается при каждом движении. Вокруг шеи, на груди и вдоль хвоста тело дракона пронизывают бордово-алые полосы, придающие ему еще более опасный вид.
Его голова украшена массивным гребнем, который выглядит как самая настоящая корона из рубиновых камней. Глаза дракона горят огненными углями, излучая неукротимую силу. А из пасти, усыпанной рядами острых зубов, вырываются оранжевые языки пламени.
Уже захлопнув дверь, я все еще не могу избавиться от неподдельного восхищения драконьей формой Аскелата. В голове сразу всплывает драконья форма Адриана, однако его дракон пусть и не менее сильный и неудержимый, но при взгляде на него не испытываешь и половины эмоций, которые возникают у меня сейчас.
Даже не верится, что есть способ одолеть такое внушительное существо. Но стоит мне только вспомнить про Ярость Преисподней, как в душе все моментально переворачивается.
Это не просто несправедливо, это бесчестно!
Надеюсь, что с ним ничего не случится.
Чувствую запоздалый прилив крови к щекам и мысленно поправляю себя, добавляя что я хочу этого потому что Аскелат — достойный правитель. И если все пройдет хорошо, то так определенно будет лучше как Винлании, так и Мрачным Топям.
Сердце пускается в бешеный пляс. И я уже не понимаю почему — то ли от волнения за судьбу Аскелата, то ли за то, чтобы все получилось и нам хватило сил схватить заговорщиков.
Тем временем, земля дрожит от громкого лошадиного топота, а воздух разрезают яростные вопли. Совсем рядом звучит напряженный звон мечей, снова что-то небольшое врезается в бок кареты. Я вздрагиваю и обхватываю себя руками за плечи. Сколько же их там?!
Пытаюсь хотя бы прикинуть по голосам, но тут же бросаю это дело. Не могу сосредоточиться, а дыхание перехватывает от волнения за Геральда и наемников во главе со Змеем. Я не хочу терять никого из них.
К звону мечей и звукам ударов присоединяется тяжелые хлопки кожистых крыльев и разъяренный драконий рев. Ему в унисон отзываются вопли страха и боли.
Прижимаю дрожащие руки к груди. Боги, пожалуйста, помогите нам!
Некоторое время сижу так, ощущая как меня колотит от страха и переживаний. Пытаюсь отстраниться от жутких звуков сражений, которые доносятся с улицы, пока в какой-то момент не понимаю, что все закончилось.
Я больше не слышу ни криков, ни звона мечей или чего-то еще.
Не веря в то, что самое страшное, наконец, позади, я осторожно отдергиваю занавеску и замечаю как приземляется на землю Аскелат, снова принимая прежнюю человеческую форму. А Змей со своими товарищами связывают людей в черном, которые лежат у самой кареты Геральта.
Взгляд жадно впивается в фигуру Аскелата, ищет все ли с ним в порядке, не успел ли кто-то ранить его тем самым серпом.
Но на теле Аскелата как-будто ни царапинки. Чего нельзя сказать о Змее, у которого на плече расползается красное пятно.
