Мы никого впускать не хотеть! — твердо заявила я.
Тогда дракоша впервые отвернулась от двери и посмотрела на меня с удивлением. Смешно нахмурила свои крошечные бровки, как если бы я была самым неразумным существом во Вселенной.
«Хотеть!»
Не хотеть!
Пока мы вели этот абсурдный мысленный спор, тот, кто ждал за дверью, ушел. Он даже не попытался снова открыть ее. И, честно говоря, даже не знаю, почему я ждала, что он будет ломиться? Но, видимо, он оказался достаточно сообразительным малым, чтобы понять: закрытая дверь — это четкий сигнал о нежелании ночных визитов.
С облегчением выдохнув, почувствовала, как спадает напряжение и расслабляются плечи. Малышка, напротив, выглядела крайне недовольной. Она расстроенно фыркнула и, обиженно надувшись, положила мордочку на лапки.
«Уходить…» — пробурчала она, и в ее голосе прозвучала такая вселенская печаль, что на мгновение мне почему-то стало стыдно.
Стремясь вернуть себе хоть какое-то подобие здравомыслия, я решила вернуться к своему вопросу:
— Ты так и не ответила, откуда ты взялась в моей комнате?
В ответ меня удостоили лишь презрительным взглядом, который ясно давал понять, что я больше не в числе избранных фаворитов.
А потом последовало безапелляционное заявление:
«Спать».
И как ни странно, я мгновенно провалилась в глубокий сон. Совершенно необычный. Помню, брат в прошлой жизни часто рассказывал, как во сне он иногда летает. Мне же никогда не снилось ничего подобного. Как бы я ни старалась представить, что лечу, перед тем, как заснуть, мои мечты оставались лишь простыми мечтами.
Но эта ночь решила заполнить пробел.
Я парила в невесомости. Меня окружили мягкие пушистые облака, напоминающие взбитые сливки. Золотистый туман обволакивал тело, будто нежнейший шелк. Я скользила по небесной глади. Плыла по бескрайнему океану, не зная ни страха, ни сомнений. Я летела и смеялась, чувствуя, как каждая клеточка моего тела наполняется радостью и безграничной свободой. Но внезапно, как если бы подул холодный ветер, я ощутила на себе чей-то взгляд. Этот взгляд был тяжелым, давящим, пугающим. Он будто пытался лишить меня всего, что я только что обрела. И я резко проснулась, ощущая нарастающее беспокойство.
Сквозь неплотно задернутые шторы пробивались мягкие лучи солнца, высвечивая пылинки, танцующие в воздухе. Дыхание не спешило выравниваться, а сердце продолжало бешено колотиться.
Я посмотрела на свою грудь и руки, пытаясь понять, остались ли на них следы золотистого тумана. Конечно же, нет… Тогда я встала. Медленно обошла комнату, осматривая каждый угол, но никого не нашла.
— Ты здесь, дракончик? — прошептала я.
Ответа не последовало.
Либо маленькая командирша просто исчезла. Улетела? Либо тоже была частью сна. Либо… у книги чужой памяти появился таинственный конкурент, такой же скрытный и молчаливый, как она.
Чувствуя себя полной идиоткой, я все же решила проверить пространство под кроватью. Как и ожидалось дракончика там не оказалось. Но в одном из углов что-то привлекло мое внимание.
Сначала я подумала, что это просто комок пыли, но что-то в нем показалось странным. Словно он едва заметно светился изнутри. Любопытство пересилило. Закусив губу, я протянула руку… и тут же почувствовала, как тело напряглось. Задеревенело. Как если бы оно противилось прикосновению.
Что-то яростно зашипело в голове, предостерегая…
И в этот момент в дверь робко постучали.
Ай!
От неожиданности я резко дернулась и больно ударилась плечом о кровать, но все же упрямо подняла находку. Темно-алый камень, напоминающий сгусток запекшейся крови, завораживал и пугал одновременно.
Интуитивно опасаясь, что он обожжет мне руку, я быстро сунула камень в ящик прикроватной тумбочки, торопливо накинула халат и поспешно направилась открывать дверь.
Салли уже успела пройти половину коридора, когда я ее тихонько позвала обратно. Она, не переставая, извинялась за беспокойство, если вдруг разбудила меня. Пришлось несколько раз повторить, что я уже давно не сплю. Служанка немного успокоилась. Но тут же принялась извиняться заново. И, понизив голос до благоговейно шепота, сообщила, что ей строго-настрого приказали заботиться обо мне.
Поэтому я не смогла выказать сопротивления, когда меня, как маленькую, под ручку повели в ванную, после бережно одели, старательно причесали и усадили за стол с обильным завтраком: два яйца всмятку, сыр, мягкие булочки и масло. Я съела все до крошки, и с удивлением обнаружила, что все еще чувствую голод.
Видимо, эти три дня без сознания сказались на мне сильнее, чем я предполагала, и теперь организм требовал больше топлива. Стараясь выглядеть непринужденной, я попросила принести еще пару булочек и сыра. И Салли радостно бросилась исполнять мою просьбу.
Надо признать, добавка немного облегчила мое состояние. Но не помогла полностью насытиться.
Пока я ела, служанка охотно рассказывала, что сегодня самый важный день приготовления к завтрашнему приему. И госпожа Лэйот с самого утра носится по поместью, раздавая сотни распоряжений.
Я только кивнула и, сама не понимая зачем, вскользь спросила:
— А господин?
— Он уехал куда-то еще на рассвете, госпожа. — благоговейно прошептала Салли.
— Понятно. — я чуть задумалась. — Салли, а когда нам лучше всего поехать за покупками? Я ведь уезжаю послезавтра в поместье Ветерфей, мне нужно прикупить теплой одежды.
— А как же платье для приема? — ее глаза загорелись предвкушением.
— И платье заодно посмотрим.
— Если выехать сейчас, то людей должно быть не так много, госпожа. После обеда в салонах будет не протолкнуться.
— Тогда… поехали? — предложила я.
— Конечно! Конечно! Как скажете! — с воодушевлением ответила Салли. В ее глазах заплясали сердечки. Кажется, шопинг привлекал ее гораздо больше, чем меня. — Я сейчас же возьму деньги у Анто и распоряжусь, чтобы подготовили карету!
Она обрадованно вскочила на ноги и выпорхнула из комнаты счастливой птичкой. А я еще раз осмотрела глазами комнату, странно скучая по своей ночной гостье. Но в спальне не было никого, кроме меня.
Глава 26. Запретный цвет
Путь до магазина Омелии Кувин занял около получаса. По словам служанки, я отдавала предпочтение именно этому салону, потому я решила не изобретать велосипед. В конце концов, с чего-то нужно было начинать.
Но по мере того, как экипаж приближался к цели, мои сомнения усиливались. Если подумать, практически все платья в гардеробе Ванессы, которые я успела увидеть, были словно с другой планеты — кричащие, вычурные, бесконечно далекие от моего скромного вкуса.
Найдется ли у Омелии Кувин что-нибудь подходящее для меня?
Если да, то будет отлично. А если нет — ничего страшного. Посмотрим в другом месте.
Поездка, несмотря на все, стала для меня настоящим глотком свежего воздуха. Я с интересом рассматривала мелькающие за окном пейзажи, пытаясь отвлечься от удручающих воспоминаний и навязчивых мыслей о чужом муже с его нежданными ночными вылазками.
Дневное солнце заливало улицы теплыми золотистыми лучами, выхватывая из полумрака причудливые башни, устремленные ввысь. Многие из них венчали гордые изображения драконов, высеченные из камня или отлитые из бронзы.
Каменные кружева особняков были украшены замысловатыми барельефами. А на многих фасадах домов можно было увидеть геральдические знаки с драконьей символикой — свидетельство того, что в них жили благородные семьи драконов (щедро подсказала память, хотя я и без нее сделала верные выводы).
Крыши домов, покрытые глазурованной черепицей, блестели, как драгоценные минералы.
По широким мощеным улицам неспешно прогуливались горожане в ярких одеждах. Их радостный смех и громкие голоса смешивались в мелодичный гул, создавая неповторимую симфонию жизни. В воздухе витал аромат свежеиспеченного хлеба, приправ и экзотических благовоний. Сама того не ведая, я воодушевленно улыбалась. Мне здесь нравилось.
