Наш новый учитель – Дракон (СИ) - Корсарова Варвара

Но внутри оказалось мирно. Мы попали в длинный зал с низкими потолками. Освещался он лишь огнем из огромного, как ворота, очага, где крутилась на вертеле баранья нога. На деревянных столах стояло по свече. Они заливали зал теплым оранжевым светом, на потолке метались тени посетителей.

Отблески огня играли и на начищенных подковах. Они покрывали стены от пола до потолка. Подковы были всевозможных размеров и форм – подковы зимние и летние, горные и равнинные, для упряжных и скаковых лошадей, и не для лошадей вовсе, а для невиданных зверей с тремя пальцами! Некоторые подковы украшала гравировка, другие были изрядно истерты, но все наверняка приносили хозяину неиссякаемую удачу.

Народу в заведении собралось немало. Посетители пили пиво из огромных кружек, болтали и смеялись. На нас не обращали внимания.

За стойкой хлопотал веселый трактирщик с лысой как яйцо головой.

Шторм уверенно провел нас в закуток. Место удобное – нас не видно, а мы можем подсматривать за посетителями сколько душе угодно.

За стол сели в том же порядке, что и шли – я с магистром на одной стороне стола, принц с Тарой – напротив.

От смущения я держалась скованно и то и дело поглядывала на магистра с подозрением, пытаясь найти объяснение его поступку.

Приятно, конечно, что он пригласил нас на ужин. Он наш наставник и заботится о нашем благополучии. Но все же совместная трапеза с воспитанницей, да в городе, да глубокой ночью – это, пожалуй, чересчур.

Принесли грифельную доску со списком блюд. Мы с Тарой, стесняясь, долго шушукались и переговаривались, выбирая те, что имели названия попроще, а цену – пониже. В конце концов Ингвар потерял терпение, отобрал доску и завил:

– Сам закажу для вас. Я знаю, что вам понравится.

Магистр подозвал полового мальчишку, тот выслушал мужчин и умчался, а всего через пять минут нам принесли заказ.

Когда прислуга отошла со стола, Ингвар отодвинулся поглубже к стене, в тень, стянул фальшивую бороду и остервенело поскреб подбородок.

– Чертова пакля... – пробормотал он и пояснил:

– Что поделать, без маскировки мне не обойтись, когда выбираюсь в город.

– И часто ты это делаешь?

– Реже, чем хотелось бы. Эмма, ешь давай! Потом поговорим.

Нам с Тарой подали по тарелке с крохотными пирожками всевозможных форм – круглыми, треугольными, овальными и закрученными спиралью.

Ничего подобного я в жизни не пробовала. Тесто – тонкое, легкое, с хрустящей глянцевой корочкой. Начинка и вовсе невероятная – индейка и сыр, финики и орехи, пряная капуста, тыква и паштет.

Пирожки таяли во рту, а рука уже сама тянулась за следующим.

Утолив первый голод, я устыдилась и вспомнила о манерах. Выпрямила спину, расправила салфетку на коленях, вооружилась ножом и вилкой.

Покосилась на своего соседа, и поежилась, осознав, как близко он сидит.

Магистр Шторм скинул пальто, его плечо часто касалось моего, когда он орудовал ножом и вилкой, и я чувствовала жар его тела сквозь ткань рубашки. Порой мое колено задевало его твердое бедро, что было и вовсе непозволительно по правилам хорошего тона, но в этом месте, в этот час и в этой странной ситуации казалось естественным.

Магистр пирожками пренебрег. Он взял отбивную с фасолью и ел с аппетитом сильного мужчины, который целый день совершал подвиги, ужасно устал и проголодался.

По привычке оценивать характер человека по его манерам (которую в нас усердно вбивали в Академии), я украдкой наблюдала за Штормом.

Стало ясно, что со столовым этикетом он знаком, но не считает нужным следовать ему дотошно. Магистр преспокойно положил локти на стол, держал нож той рукой, что ему удобнее, и не гнушался подбирать подливку с тарелки корочкой хлеба.

Однако все выглядело так естественно, что не вызывало отторжения.

За едой он молчал, на меня не смотрел, а если и видел, что я наблюдаю, не подавал вида.

Тара и принц продолжали болтать за едой. У них нашлось много общих увлечений, да и характерами они походили. Оба немного наивные, но пылкие, оба фантазеры, у обоих большое сердце.

Подруга освоилась и уже лишь изредка добавляла к обращению «ваше высочество». Пару раз и вовсе оговорилась и назвала принца на «ты» – а тот и не думал поправлять.

И подумалось, что Тара, пожалуй, могла бы стать куда лучшей спутницей Ингвару, чем Адриана... Если бы Тара родилась в другой семье, если бы принц не был связан долгом... если бы все было по-другому...

– О чем задумались, барышня Элидор? – спросил магистр. – Или спите сидя?

Я быстро повернулась к нему и вежливо улыбнулась.

– Прошу прощения, магистр! Нет, спать вовсе не хочется. Тут так замечательно! – я обвела рукой стены таверны.

– Нравится вам?

– Еще как! Особенно эти подковы. Они такие чудесные, как... – я запнулась, подыскивая сравнение.

– Как пуговицы? – пришел мне на помощь магистр, впервые улыбнувшись широко, от души.

– Да, – засмеялась я. – Может, когда-нибудь я начну собирать подковы.

– Будете прокрадываться ночью в конюшни и обворовывать лошадей? Тогда надевайте маску и черный плащ. Горожане окрестят вас «Подковной медвежатницей» и будут слагать о вас песенки.

Я рассмеялась, но тут же плотно сжала губы и заметила чопорно, но не без игривости:

– Галантный кавалер не должен напоминать девушке о допущенной ей оплошности. Неужели вы никогда не забудете мне тот эпизод с пуговицей?

– Я не ваш кавалер, а ваш учитель, – напомнил магистр, и я смутилась и прикусила язык. Что-то много я стала себе позволять в его компании! – Кроме того, у меня проблемы с галантностью, – добавил магистр.

Он отложил вилку, сцепил пальцы, задумался. Я ждала, что он еще скажет. И магистр не разочаровал. Шторм наклонился ближе и спросил, торжественно понизив голос:

– Эмма, вы очень хотите получить ту пуговицу с моего пальто?

Свой неожиданный вопрос он задал суровым тоном, но его глаза смешливо поблескивали.

Он словно приглашал меня вступить в известную игру, какую заводят собеседники, когда им что-то нужно друг от друга – полную недомолвок, подходов издалека, многозначительных пауз, словесных тактических маневров!

Что ж, и этому нас обучали на уроках светской беседы.

По спине пробежала дрожь предвкушения.

Невозможно догадаться, что было у магистра на уме, но я вступила в предложенную им игру.

– Да! – смело объявила я. – Могу предложить вам обмен.

– Интересно, как много вы готовы предложить.

И это заявление застало меня врасплох. Не думает же магистр, что я ради безделушки готова сделать что-то неподобающее? Впрочем, у него наверняка сложилось обо мне неправильное представление. Пока я показывала магистру самые шокирующие черты своего характера. О которых до этих пор не догадывалась даже сама!

Я задумалась. Немного поколебалась. И решилась.

– Хотите, поведаю вам тайну? О замке Элфорд. Только пообещайте, что никому не расскажете! Я узнала ее сегодня.

Магистр побарабанил пальцами по столу, кивнул.

– Заинтересовали. Выкладывайте. Если тайна будет полезной, я, так и быть, подумаю, не уступить ли вам пуговицу.

– Не знаю, полезная ли тайна, но забавная. Вам известно, что в замке живут призраки крыс?

Магистр хмыкнул, поднял брови.

– Первый раз слышу. Любопытно. Это байка? Собираетесь скормить мне сказку? Пуговица боевого мага стоит большего!

– Вовсе не байка! Мне призналась наша директриса. Крысы испортили мой ботинок. Вот, слушайте.

И я рассказала ему об утреннем происшествии и о том, что поведала госпожа Лисандра.

Угрызений совести я не испытывала. Директриса взяла с меня обещание не говорить о дракрысах ученицам, а наставников она не упомянула. А мне так хотелось обсудить с кем-то эту удивительную историю!

– М-да... – магистр потер подбородок. – В северных провинциях крестьяне страдали от набегов волков, и местный маг развоплотил их одним махом по всему лесу – подбросил им зачарованные приманки. Это проще, чем устраивать на них охоту. Теперь лес считается проклятым – ведь в нем воют на луну невидимые волки. Не знал, что с крысами в замке поступили также. Ну да, так оно и обычно бывает: заклинания, что изобретают в ходе войны, потом находят мирное применение. Война двигает вперед магию и прогресс.