Зодчий. Книга III (СИ) - Погуляй Юрий Александрович

— Выходит, я не ошибался, что вы здесь не просто так? Секретные разработки Его Императорского Величества? — загорелись глаза Снегова. — Сотый отдел, да?

— Ваша доблесть, я же сказал! — одёрнул я витязя.

— Простите, ваше благородие. Понимаю, — с уважением кивнул начальник гарнизона. — Хорошо.

— И ещё, — помедлил я немного. — Тот клинок, что я вам передал. Есть предположение, что он может помочь с Бессмертными.

— Предположение? — осторожно уточнил Снегов. — Ваше благородие, мне хотелось бы чего-то большего, чем предположения.

— Полевых испытаний не было, — отрезал я. — Возьмите его, когда мы двинемся дальше. Если появится возможность опробовать клинок в деле, опробуйте. Я попытаюсь сделать всё сам, но если не справлюсь… Лучше вас кандидатуры у меня нет.

Витязь повернулся к солдатам, собирающимся под поднятым одним из бойцов мечом, на котором тускло светился девиз «Храня Томашовку». Глаза командира гарнизона сверкали от затаённого восторга.

— Хорошо, ваше благородие. Пусть и странно это всё. Что-то ещё?

— Полагаю, мы выбили основную группу противника. Раздайте тем, кто потратил силы, сферы. Если кому-то не хватит, у меня имеется запас. Пусть восполняются. Сейчас не до экономии.

Снегов задержал на мне взгляд, потом опустил его на мой меч, а затем отправился к своим. Я же прикрыл глаза, магией ощупывая тело павшего монстра. Здоровая тварь, конечно. И пустая! Это что за дела? Где кристаллы? Пришлось чуть поднапрячься, увеличивая охват.

Ага! Вот ты где!

Я прошёл мимо двоих солдат, поднял с земли отсечённую лапу многоголового монстра, и ловко вырезал из неё зелёный камень, размером с куриное яйцо. Услышал изумлённый свист одного из бойцов.

— Ваше благородие, достойная награда, — торопливо проговорил солдат. Ну да, зелёный кристалл — хорошая добыча, особенно такого размера.

Мстислава Глебова и несколько икон привезли уже минут через пятнадцать. За это время отряд перевёл дух и восполнил энергию при помощи сфер.

— Смотрю, вы ещё живы, ваше благородие, — как ни в чём не бывало сказал сталкер. — Очень этому рад. Честно. И, по-моему, ещё и не слишком сильно помялись. Хотя…

Он посмотрел на мой треснувший доспех, хрустящий при ходьбе.

— Как-то очень резво ты поспешил меня похоронить. Мне взять тебя под охрану, чтобы это не повторялось? — вкрадчиво поинтересовался я.

— Нет нужды, — улыбнулся он. — Просто, ваше благородие, если вас убьют, то вся затея становится бессмысленной. А мне нужно детей кормить. Семью содержать. Рыбу ловить. Героическая смерть в Изнанке, за компанию, меня не прельщает.

Мстислав скрестил руки на груди:

— Вы знаете моё отношение к вашей затее. Я верю вам. Но если вас нет, то никому не верю.

— Не бросай нас больше, Мстислав, — мягко попросил его я. — А то нечем будет тебе рыбу ловить.

— Простите, ваше благородие, но если вы так и будете идти напролом, как с этим многоруким, то до места точно не доберётесь, — смело сказал Глебов.

— Дерзко, Мстислав. Очень дерзко. Но иногда надо действовать, а не размышлять. Поэтому собери волю в кулак и веди. Мне нужен Бессмертный. И мне нужно уберечь людей. Это «два», Мстислав.

— Два?

— Ты не захочешь услышать три, поверь мне, — холодно сказал я. — Не подведи меня больше.

Сталкер распрямился под моим взглядом и торопливо ответил:

— Слушаюсь, ваше благородие.

Глава 17

Чем дальше мы уходили от земель Российской Империи, тем больше вокруг становилось безумия Изнанки. Скверна, исказившая Колодец, меняла с помощью энергии планеты всё, до чего дотягивалась. И многое приобретало черты крайне неприятные, но иногда влияние тёмных сил производило комичный эффект. Например, проходя мимо одного из разрушенных зданий, я обратил внимание на то, что на меня посмотрели старые настенные часы, и стрелки циферблата выглядели точь-в-точь как усы сердитого мужичка. Суровый взор провожал меня с нескрываемой тревогой.

— Стойте, — сказал едущий первым Глебов. Я держался поближе к нему, слева. Справа нас сопровождал Снегов, лично присматривающий за ненадёжным сталкером. Остальная группа двигалась чуть позади, под защитой двух икон. Моя конструкция со штандартом досталась одному из имперских офицеров по фамилии Семёнов. Вторую тащил на спине охотник Шустрый.

Обе едва светились, равно как и гравюры на моём мече и на клинке, переданном витязю. Последний в руках начальника гарнизона казался хрупкой тоненькой игрушкой. Однако суровый Снегов держал артефакт крепко-крепко, понимая всю его важность.

— Слева от дороги, видите? — сказал сталкер и показал рукой направо.

— Справа? — тут же уточнил витязь.

— Да? Да! Да, конечно. Куда рукой показываю.

У сгнившего забора покосился старый почтовый ящик с распахнутой защёлкой и потемневшей от времени табличкой с нечитаемым именем. Побитый ржавчиной, но ещё ждущий, когда ему в нутро запихнёт свежую прессу какой-нибудь хмурый польский почтальон.

Казалось бы. Однако от того, что притворялось безобидной частью городского пейзажа, сильно несло Скверной, и то, что это заметил сталкер — меня приятно удивило.

— Ящик? — уточнил Снегов.

— Именно, ваша доблесть, исключительно он! — закивал Глебов. Сталкер скинул со спины арбалет, натянул дугу, вложил болт и прицелился. Бам!

Ящик страшно завизжал, и молотком несколько раз ударил по земле рядом с собой, оставляя глубокие следы. Не уверен, что такую мощь смог бы выдержать и пластикор. Наконец, очередная безумная фантазия Изнанки выпрямилась и снова замерла. Теперь ящик казался не частью пейзажа, а застывшим хищником.

— Как узнал? — спросил я Глебова.

— Тени нет, — ответил сталкер.

Я пригляделся внимательнее и покачал головой. Ну да, всё гораздо проще, конечно. Скверну здесь почти никто не чувствует. Эхо тоже не определяют. Зато вон, целые страны вокруг в Изнанку отправить смогли. Однако была робкая надежда, что чувствительность к искажению сил может и проявится у кого-нибудь. Мне бы пригодился такой помощник.

— М-да. Ты здесь был? — задумчиво спросил я.

— На центральной улице? — усмехнулся Глебов. — Не доводилось, ваше благородие. Я тут, конечно, много излазал, но тут ведь всё просматривается из домов, а сам ты за ними контроля и не имеешь особо. Мы люди простые и скрываемся в тенях.

Мы объехали бешеный ящик, а Снегов, минуя порождение Скверны, указал основной группе на угрозу:

— Не подходить.

Сталкер понукнул коня, продолжая путь.

— Что ты знаешь про местного Бессмертного Стража? — спросил я.

— Немного, — признался он. — Лично не видел. Но был у нас охотник один. Артём Степановичем звали. Помер в том году, но мне рассказывал, что видел. Они по северным полям здесь с группой ползали, там есть пара деревенек небольших польских. И как-то раз вышли на Бессмертного. Только Артём Степанович и уцелел. Говорит, баба она. Страшная, как смерть. Разорвала его приятелей за пару секунд. Ему повезло, что за ним не бросилась.

— Ну, простых людей разорвать кто угодно мог, — покачал я головой. — Здесь не обязательно быть Бессмертным.

— Ваше благородие, ну это же всем известно. У каждого Колодца есть Бессмертный Страж. Сколько раз их пытались бить, господин Зодчий! Все знают, что они непобедимы. Ни магией, ни сталью. А вы вот решили попробовать.

— Если не пробовать, то ничего и не изменится, — мы медленно ехали по улице, поглядывая на мёртвые дома. Эхо копыт растекалось по Влодаве, да потрескивал под ними асфальт. Впереди он становился почти бел, будто выгорел от солнца.

— Сколько людей головы сложило ни за что, с такими вот девизами, ваше благородие, — проворчал сталкер и тут же поправился, — но вас никак не осуждаю. Дело богоугодное, раз у вас иконы светятся. О, смотрите!

Лицо Мстислава просветлело, и он ткнул пальцем на что-то слева от нас. Глаза сталкера лучились счастьем. Глебов съехал с дороги, приблизился по заросшей чёрным мхом дорожке к руинам одноэтажного дома и склонился, вытащив клинок из ножен. Подцепил остриём что-то и показал нам. На кончике его оружия переливался светом небольшой сгусток. Синий-зелёный-красный-жёлтый сменяли друг друга.