Леденцы босоногой графини (СИ) - Семина Дия

— Но отец умер давно, а что вдруг сейчас она с конями-то затеяла?

— Так, этот красавчик приезжал, и предложил вам за коней огромные деньги, это я теперь понимаю, что ему надо документы, а Евдокия поди, и не знала. Её сумма удивила, вот она и подговорила своего родственника запугать вас, потом поджечь, коней-то умыкнуть и концы в воду. Ах, вот ещё! Было какое-то письмо из города, что-то про завещание. Вот-вот должны были новые-то приехать князья, вот окаянные и спохватились. Простите меня, я не знала, что всё это связано.

Маруся шмыгнула носом и снова опустила голову. А у меня окончательно всё срослось.

После смерти отца Офелии Евдокия сначала ограбила дом со своим родственником. Потом не смогла остановиться и решила коней к рукам прибрать. Сговорились, запугали девочку, потом подожгли конюшню. А Офелию загнали в болото, не просто так она оказалась в трясине. А в доме осталась Дуня с тем прикидом, что, когда после завещания документы в дом привезут, выкрасть их и коня продать, пусть не Марку, а в столице. У него действительно цена, как у хорошего домика в городе.

Быстро пересказала мужу эту версию, да довольно громко, и Пелагея Карповна услышала.

— А где живёт эта мымра? — княгиня решила, что надо действовать.

— В деревне у неё дом есть, наверное, уже в город сбежала, — Маруся оживилась, но испугалась, не пришлось бы показывать, с деревенскими ссориться не хочется, много ещё прихвостней старого старосты осталось.

— Я княгиня, а этот чин второй после царских, и у меня есть полномочия проводить обыск. Собирайтесь всё, нам нужны понятые. Вытряхнем эту кошёлку драную. Вот ведь, какая.

Через несколько минут мы почти всем семейством и со всеми слугами, кроме Маруси и Миши, поехали в деревню, чинить самосуд.

Очень похоже на маленький отряд быстрого реагирования.

Федот показал приличную усадьбу на окраине, из трубы идёт дымок, значит, хозяйка дома, вот смелости у бабы, другая бы сбежала, а эта сидит и чего-то ждёт.

— В этом деле нужна внезапность. Дамы ждут, а мы втроём войдём, скрутим преступницу и как свистну, входите, — наш военачальник быстро раздал приказы, карету княгини оставили на углу, коней тоже привязали подальше. Сам Петрович, Федот и крепкий кучер княгини Василий, быстро прошли через огород, и из дама послышалась такая ругань Дуни, что у всех кур по округе случился катарсис.

— Пойдёмте, Пелагея Карповна, без вашего участия, это не задержание преступницы, а форменный грабёж. Надо прикрыть мужчин.

И мы поспешили.

В доме быстро нашёлся тайник, и драгоценности из нашей усадьбы, и портреты в позолоченных рамах, и серебро. И даже ковры. Много всего, уж поживилась, так поживилась. Странно, что не уехала.

Но, скорее всего, рассчитывала на то, что я потеряла память.

Ни слова не сказала, пока дом осматривали. Но когда кто-то из наших ей сказал, что она вконец подлая баба, ограбить сирот, да не простых, а графских детей, уж это какой дурой надо быть, не стерпела Евдокия, зыркнула на меня и процедила: «Не выдумывай, босячка, чем ты лучше меня? Такая же нищенка. Я несколько лет батрачила, это моё по праву!»

— Я такой падшей женщине не обязана ничего доказывать. Завтра тебя отвезём в город. И мы-то ладно, но тот факт, что вы оклеветали Марка Тимофеевича дорого вам встанет, он вам спуску не даст, приплатит кому следует, и жизнь на каторге вам покажется адом.

Ей связали руки и оставили у коновязи. А мужчины пошли проверять дом старосты. Похоже, что там оставшиеся сокровища спрятаны.

Удивляюсь, что они пропустили тайник в книге, это мне очень повезло. А столы и ящики бюро вычистили в ноль, даже пыль забрали.

Через час обыска, под аккомпанемент злобного шипения старостихи, нашли сервиз очень дорогой, ещё серебро, картину, ковры, камзолы графа, женские платья, шарфики, шляпки, украшения явно мои. Ничем не брезговали.

— Даниил Петрович, а мы за лес-то говорили, что нам бы надо. Раз они нас спалили да ограбили, то, стало быть, они нам и должны. Вон гляньте у старосты-то на хороший дом леса припасено! Как бы не с нашей лесопилки и украл. Мы новую конюшню и мастерскую для Офелии Андревны мигом справим.

Федот с деловым видом осмотрел высокую «стопку» отличных досок и выдал дельное предложение.

— Так и поступим. Сейчас всё, что из поместья нашли, загрузим в карету, Евдокию с собой, а утром в городе сдадим её в участок, как соучастницу преступлений, — Петрович отдал распоряжения, и все кинулись исполнять.

Остался неприятный осадок, прям ну очень неприятный. Так стало жалко Наташу, и почему она в актрисы не сбежала…

Кажется, ответ только один, она не хотела бросать Мишу.

— Прости меня, девочка! Я ведь думала, что, тыкая же халда как мои пасынки. А ты так страдала.

Неожиданно княгиня сгребла меня в объятия, поцеловала в щёку.

— Да уж, но вы мне самого лучшего управдома нашли! Так что я не в обиде.

Петрович услышал мои слова, улыбнулся, но промолчал, вижу, что ему очень приятно было услышать про «самого лучшего».

На следующий день пришлось нам собираться и ехать в город сразу по всем делам. Объясняться со следователями, сдавать ещё одну преступницу, продать конфеты в лавку за хорошие деньги.

Да мало ли у семейных обывателей дел в городе.

Но одно самое важное дело пришлось сделать по настоянию жениха-мужа.

— Я хочу, чтобы у тебя была самая лучшая свадьба, поэтому очень прошу, закажи себе красивое свадебное платье, фату. За три недели привезут и подгонят, и не спорь, деньги нужны, но они всегда нужны. А твоя свадьба, надеюсь, будет единственной и на всю жизнь.

Улыбаюсь, довольной улыбкой, вздыхаю, вспоминаю, что я теперь девушка, и красавица, а не мать троих сынов с ипотекой. И раз муж говорит, что надо купить платье, то я иду и покупаю!

Глава 29

Лесопилка

За последние дни мы выдохлись, слишком велик оказался накал страстей, я ещё не отошла от воскрешения, светской свадьбы и прочих неприятностей. А тут ещё раскрытие преступной группировки. Оказалось, что Евдокия старшая сестра жены старосты, и она частенько подкидывала идеи своему зятю, как обокрасть господ. Поначалу грабёж не был таким откровенным, а потом они потеряли стыд и страх. И действительно хотели убить Наташу, просто чтобы не мешалась под ногами.

Эти неприятные моменты мы обсудили по дороге домой, и больше к ним не возвращались. Своих важных тем для разговоров полно. Будущее Миши, знакомство с Тамарой и её девочками. О расширении леденцового бизнеса.

Единственное, о чём я не решилась сказать мужу, это о предложении княгини отыскать родню Агриппины, матери Наташи. Мне показалось это не совсем честным. Я уже не она, и навязываться к людям не хочется. Что-то мне подсказывает, что они тоже не очень-то хорошо относились к графу, а может быть и люди такие, что лучше и не знаться. Уж опыт с пасынками Пелагеи Карповны меня научил не лезть с благими намерениями, куда не просят.

Подвенечное платье заказано, закупили ещё продукты, нашли кухарку, скоро приедет в поместье. Инструменты для мужской работы заказали из столицы по списку.

Вернулись из города уставшие, но с боевым настроем, показалось, что всё удивительным образом начало налаживаться.

Всё, кроме нашей личной жизни. До посещения храма мы ещё как-то пытались установить романтичный контакт, то сейчас все попытки заморожены. Ну а как, обет, до венчания ни-ни.

И в таком режиме уже третий день.

Несчастный Петрович смотрит на меня, как голодный на витрину с пирогами, облизывается, а нельзя!

Уж не знаю почему, но меня эта ситуация очень забавляет. Может, я ему слишком уж часто улыбаюсь, да глазки строю.