Проклятый Лекарь. Том 6 (СИ) - Молотов Виктор

— Папа, ты же можешь это устроить? — вмешалась Аглая. — У тебя же есть допуск! Ты член Тайного Совета!

— Был допуск, — поправил граф. — После моей «болезни» и временного отстранения от дел допуск приостановили. Нужно восстанавливать. Процедура долгая — проверки, комиссии, согласования. Но в принципе… Да, я могу попробовать. Какой именно артефакт вам нужен? — спросил он меня.

— Я пока не решил. Нужно изучить полный каталог, понять, что подойдет для моих целей.

— Целей? Вы же сказали — для лечения.

— Есть одна болезнь… особенная. Обычными методами не лечится. Нужно что-то экстраординарное.

— Понимаю. Хорошо, я попробую устроить вам доступ к каталогу артефактов. Это проще, чем доступ к самим артефактам. А там посмотрим, что можно сделать.

В этот момент дверь столовой открылась, и вошел Ярк — начальник службы безопасности Ливенталей. В безупречном черном костюме, с лицом профессионального параноика.

— Прошу прощения за вторжение, — он поклонился всем присутствующим. — Вынужден прервать завтрак.

— Что случилось, Ярк? — граф сразу стал собранным.

— Святослав Игоревич! — Ярк повернулся ко мне. — Приветствую! Рад видеть вас в добром здравии!

— Взаимно, Ярк. Спасибо за вчерашнюю помощь, — кивнул я.

— Всегда к вашим услугам, — он снова повернулся к графу и наклонился к его уху.

Шепот был тихим, но я с моим обостренным слухом расслышал обрывки:

— … срочное совещание… требуется ваше присутствие…

Лицо Ливенталя помрачнело:

— Прямо сейчас?

— К сожалению, да. Машина ждет, — подтвердил Ярк.

— Но сегодня же выходной!

— Приказ сверху. От самого…

Граф тяжело вздохнул, отложил салфетку:

— Прошу меня простить, друзья мои. Долг зовет. Дела государственной важности.

Граф встал, подошел ко мне, пожал руку:

— Святослав, о вашей просьбе помню. Об артефактах и о Мёртвом. Свяжусь с вами в ближайшие дни. Максимум — неделя, и у вас будет доступ к каталогу.

— Спасибо, Платон Игоревич, — поблагодарил я.

— И еще… — он понизил голос. — Будьте осторожны. Инквизиция после ареста Мёртвого активизировалась. Проверяют всех, кто с ним контактировал. Вас тоже могут вызвать на допрос.

— Учту.

Интересно, что граф не стал торопить меня со вторым желанием. Воспитанный человек — не давит, не требует немедленной отдачи. Или просто не хочет быть обязанным больше необходимого. Аристократы не любят долгов.

Граф и Ярк ушли быстрым шагом. Мы остались вдвоем. Аглая налила себе еще чаю, бросила три куска сахара — любит сладкое.

— Вот так всегда, — вздохнула она. — Только соберемся семьей — и папу срочно вызывают. Тайный Совет, Министерство, Дворец… Иногда кажется, что он больше принадлежит Империи, чем семье.

— Такова цена власти, — вздохнул я.

— Да уж. Знаешь, иногда я мечтаю, чтобы мы были обычной семьей. Без титулов, без обязательств, без этой вечной политики.

— Но тогда вы не были бы Ливенталями.

— Тоже верно, — она отпила чай, посмотрела на меня поверх чашки. — Святослав, можно прямой вопрос?

— Смотря какой.

— Ты же некромант, верно?

Да она, я смотрю, не любит ходить кругами. Вопрос прямо в лоб.

Я прищурился, оценивая ситуацию. Отрицать? Признаться? Уйти от ответа?

— С чего ты взяла? — решил я прощупать почву.

— Ой, брось притворяться! — Аглая закатила глаза. — Я не дура и не слепая. Давай посчитаем факты. Раз — ты спас меня нестандартными методами, отделил кошачью сущность от человеческой. Это невозможно обычной медициной или даже обычной магией. Два — Марсея к тебе льнет как к хозяину, а она некромантическая конструкция, они признают только себе подобных. Три — ты слишком хорошо разбираешься в вопросах смерти для обычного врача. Четыре — когда папа намекал на некромантию, ты не отрицал. Складываем два и два — получаем некроманта.

— Довольно смелые обвинения, — холодно заметил я. — Некромантия карается смертью.

— Да не переживай ты так! — она рассмеялась, и смех был искренним, без страха. — Я же не инквизитор! И никому не скажу! Твой секрет в безопасности!

— Почему ты так уверена?

— Потому что ты спас мне жизнь. И папе. Даже если ты трижды некромант — мне плевать. Ты хороший человек, это главное.

Наивная девочка. Думает, что в мире все делится на хороших и плохих. Не понимает, что я спас их не из альтруизма, а из расчета. Впрочем, пусть остается в своих иллюзиях.

— Можешь даже не отвечать на вопрос, — продолжила Аглая. — Мы с папой уже все обсудили вчера вечером.

— Обсудили? Что именно?

— Твою… особенность. Папа тоже догадался. Он же неглупый — бывший военный разведчик, умеет складывать факты.

— И что он думает?

Было важно это понимать.

— Он считает тебя чертовски полезным человеком! Его слова, не мои!

— Вот как, — усмехнулся я.

— Да! И знаешь что еще? Папа считает, что некромантов зря поставили вне закона. Говорит, они могли бы приносить огромную пользу Империи! Лечить неизлечимые болезни — как ты. Допрашивать мертвых свидетелей. Ты представь, сколько преступлений можно было бы раскрыть! Создавать рабочую силу из трупов!

— Но таков закон. И у меня нет никакого желания его менять, — покачал я головой. — Я просто хочу спокойно работать врачом. Спасать жизни. Без политики и интриг.

Аглая загадочно улыбнулась:

— А придется….

Я вопросительно посмотрел на неё.

— Папа кое-что задумал. Он сегодня не успел тебе сказать, но в следующий раз обязательно предложит.

— Предложит что?

— Не-а! — она покачала головой, и золотистые локоны взметнулись. — Не скажу! Это папин секрет, пусть сам расскажет, когда посчитает нужным!

Что-то серьезное замышляет граф. Что-то, связанное с моими способностями. Использовать некроманта для политических целей? Переворот? Или что-то более тонкое? Нужно быть настороже.

Никогда нельзя забывать, что граф Ливенталь тоже ведет свою игру. Именно поэтому он сегодня был так любезен.

— Пойдем, провожу тебя, — сказала Аглая, вставая. — Ты же наверняка спешишь — дела, пациенты, спасение жизней.

— Да, мне действительно пора, — кивнул я.

Пока мы шли к выходу, Марсея семенила рядом, периодически трясь костлявым боком о мои ноги и мурлыча свою потустороннюю песню.

У массивных дверей парадного входа Аглая остановилась. Слуга в ливрее уже держал наготове мое пальто.

— Спасибо, что приехал, — сказала девушка, пока я одевался. — Папа был очень рад тебя видеть. Он редко так оживляется с гостями.

— Спасибо за приглашение и за завтрак. Было познавательно.

— Это еще мягко сказано, — улыбнулась она.

Аглая снова встала на цыпочки, но на этот раз поцеловала меня в щеку. Легко, почти невесомо, но губы задержались на секунду дольше необходимого.

— До встречи, Святослав. И помни, что ты всегда желанный гость в доме Ливенталей. В любое время дня и ночи.

— Это звучит почти как приглашение, — заметил я.

— Так и есть, — она подмигнула. — Когда захочешь, тогда и приезжай. Даже ночью. Особенно ночью.

Недвусмысленный намек. Девушка явно имеет планы на меня. Нужно быть осторожным — романы с дочерями влиятельных аристократов обычно заканчиваются либо свадьбой, либо дуэлью. Оба варианта мне не подходят.

Вышел на улицу. Осенний день был пасмурным и холодным. Первые снежинки кружились в воздухе. Воздух пах зимой и печным дымом из труб окрестных домов.

Сергей ждал в машине, читая газету «Московские ведомости». Увидев меня, он отложил ее:

— Куда теперь, Святослав Игоревич?

— К «Новой Заре». Нужно кое-что проверить, — ответил я.

— Как скажете.

Мощный двигатель заурчал, как сытый зверь. Мы поехали по Остоженке в сторону центра. Улицы были почти пустыми.

Я размышлял о странном разговоре с Ливенталями. О намеках Аглаи на какие-то планы ее отца. О судьбе Мёртвого в застенках инквизиции. О конструкте, который лежит в холодильнике в «Северном форте».

Вдруг телефон взорвался трелью. Резкая, тревожная мелодия. На экране высветилось: «Анна Бестужева».