Двойник короля 12 (СИ) - Скабер Артемий

— А какие другие? — поинтересовался я, скидывая шестёрку червей.

— Важные все, — скривился мужик. — Так и норовят нос задрать. Особенно эти, — он покрутил пальцем у виска, — имперские.

— Понимаю, — кивнул я. — Многие забывают, что кровь у всех одного цвета.

— Слышь? — повернулся он к сержанту. — Наш капитан не зазнался. Уважаю таких.

— Дурак! — обрадовался рядовой, когда прапор не отбился. — Наконец-то!

Я смотрел на них, радующихся обычной игре в карты. Видел шрамы, бинты, ожоги. Не все из них вернутся домой, они направляются уже на другую войну.

Дальше пошла игра на деньги. Лица сосредоточенные, взгляды серьёзные. Бывшие знакомые и друзья начали играть сами за себя, приговаривая:

— В картишках нет братишек.

Я посмотрел на свои карты: два туза и козырная десятка. Неплохо.

— Господин капитан, — вдруг обратился ко мне молодой рядовой, тот самый, с перебинтованной головой, — а вы на фронте были?

— Был, — кивнул я. — Южный фронт.

— И как там? — спросил он с жадным любопытством.

— Жарко, — усмехнулся я. — Во всех смыслах.

— Скоро турки попрут, — заявил прапор со знанием дела. — Вот увидите. Этот мир, он… как его там… Дырявый! — улыбнулся мужик.

— Временный, — подобрал слова паренёк.

— Перемирие, — поправил его сержант. — Или мир. Подписали же.

— Да насрать, — махнул рукой прапор. — Подписали, а завтра разорвут и снова наших пацанов класть будут. А зачем? Вот кто мне скажет, зачем?

В купе повисла тишина. Каждый из них задавался этим вопросом. И каждый не находил ответа.

— Затем, — вдруг сказал я, — чтобы мы могли вот так сидеть, бухать и играть в карты. Лежали бы сейчас в окопах и шли на турок ночью.

— Во! — воодушевился прапор. — Капитан дело говорит!

Мужики выпили, закусили, сыграли ещё партию. Я позволил всем пополнить карманы моими деньгами. Пару тысяч на восьмерых — не так уж много.

— Спасибо вам, господин капитан! — сказал один из рядовых. — Настроение подняли.

— А что, — поинтересовался я, поднимаясь, — совсем никакой радости?

— Да какая радость? — вздохнул парень. — Из нашего взвода только трое выжили. И те все калеки. Меня вон пуля по касательной в голову зацепила.

— Так ты ещё легко отделался, — заметил сержант, закуривая. — А Петрович без ноги остался.

— Да пошёл ты… — огрызнулся парень. — Хоть мозги на месте.

— У тебя? — хмыкнул сержант. — Сомневаюсь.

Ушёл я под утро, когда военные уже начали вырубаться от выпитого. Даже как-то интересно получилось. Вроде и не стремился ни с кем сближаться, а вот с простыми солдатами получилось. Может, потому что сам знаю, каково это — быть всего лишь инструментом в чужих руках.

Наш поезд прибывал на промежуточную станцию.

Первым делом я направился в купе к девушкам. Постучал. Открыла Изольда — свежая, будто и не спала вовсе. Лахтина сидела у окна, наблюдая за проплывающим пейзажем. Фирата же сопела, свернувшись в какое-то подобие клубка — видимо, в ней всё ещё сильны змеиные инстинкты.

— Просыпайтесь и собирайтесь, — объявил я. — Скоро прибываем.

— Да, господин, — кивнула Изольда.

Вернулся к Тариму. Разбудил, отдал распоряжения. Но его завернуть в вуаль и перчатки не получилось — слишком тёмная кожа, слишком необычная внешность. Пришлось убрать его в пространственное кольцо. После чего я забрал паучков и вышел с дамами.

Огромный вокзал встретил нас шумом и суетой. Куча народу, высокие потолки, гул голосов. Монстры крутили головами по сторонам, рассматривая всё с детским любопытством. Я же направился прямиком к кассам.

— Граф Магинский, — представился кассирше, предъявляя документы. — На моё имя должны быть забронированы билеты до Томска.

Полная женщина с усталым лицом пробежалась пальцами по журналу, затем покачала головой:

— Никаких билетов нет, — сказала она, не поднимая глаз. — Может, другое имя?

— Невозможно, — нахмурился я. — Проверьте ещё раз на капитана Магинского.

Она вздохнула так глубоко, словно я лично виноват во всех её бедах, и снова уткнулась в журнал.

— Нет никакого графа Магинского, как и капитана, — повторила женщина. — И вообще никаких графов.

— Как такое может быть? — спросил я, начиная раздражаться.

— А вы у тех спрашивайте, кто бронировать должен был, — пожала она плечами. — Не у меня.

Как сообщила женщина, скорее всего, ещё не успели отправить человека, чтобы он купил билеты. Такое уже не раз бывало. Как-то даже много шума подняли, когда генералу не досталось места.

— Сколько стоит СВ? — спросил я.

— До Томска?

— Да.

— Пятнадцать тысяч, — кассирша пристально посмотрела на меня. — С питанием.

— Три штуки заверните, пожалуйста, — улыбнулся.

Я выложил деньги, не моргнув глазом. Для обычного человека сумма немаленькая, но что такое пятнадцать тысяч для того, кто купил мать перевёртышей за пятьдесят миллионов?

Лахтина позади меня усмехнулась. В её глазах читалось что-то вроде одобрения. Они все знали, что я богат, но не представляли, насколько.

До отправления оставалось полчаса. Я вручил билеты девушкам:

— Изольда с Лахтиной — в одном купе, Фирата — во втором. Я — в третьем.

— Господин, — негритянка робко шагнула вперёд, — я боюсь быть одна.

Из моих подданных она всё ещё оставалась самой неуверенной в человеческом облике. Королева скорпикозов и мать перевёртышей адаптировались гораздо быстрее. И девушки за время в Османской империи и сидения в кольце уже могли друг друга переносить.

— Верну Тарима, — решил я. — Потом снова заберу.

Мы прошлись по вокзалу, чтобы убить время. Мои монстры всё ещё не привыкли к толпам, особенно Фирата, которая жалась ближе к Изольде, когда мимо проходили люди.

Вдруг они замерли у лавки со сладостями. Стояли и пускали слюни, как дети перед витриной с игрушками. Даже гордая Лахтина, бывшая королева скорпикозов, не могла оторвать взгляд от булочек и конфет.

— Что, проголодались? — усмехнулся я.

— Нет, господин, — быстро ответила Лахтина, но её глаза говорили обратное.

— Можно нам… попробовать? — осторожно спросила Фирата.

Забавно, но тут уже Изольда, которая обычно была самой сдержанной, поглядывала на леденцы с едва скрытым интересом.

— Хорошо, — кивнул я, доставая деньги. — Выбирайте.

Так вот на них посмотришь и забываешь, что это смертоносные твари. В поезд мы шли с пакетами: булочки, пирожки, конфеты и ещё какие-то леденцы. У нас отдельный вагон, заселились быстро.

— Красота! — улыбнулся я в своём СВ.

Состав тронулся, и мы поехали в Томск. Осталось совсем чуть-чуть до дома. Даже не знаю, чем хочу заняться в первую очередь, когда приеду. Разобраться с делами, послушать всех, раздать приказы. А потом можно сходить на охоту. Заглянуть в серую зону, точнее, в её «прихожую». Может быть, даже выйти на таких же королей-хранителей. Посмотреть, что там у нас. Монстров собрать себе в коллекцию. Вкусно поесть, сладко поспать. И нужно будет сбросить напряжение с Еленой и Вероникой. План отличный. Мне нравится.

Я растянулся на кровати, глядя в потолок. Матрас мягкий, подушка пухлая. В таких условиях ехать — одно удовольствие. Интересно, как там Зейнаб справляется с моими землями и русскими солдатами?

Закрыл глаза. Скоро буду дома, в своём особняке, в своём роду. Там, где моя власть безгранична.

Как же приятно было увидеть природу, больше похожую на мою: высокие деревья, леса, реки. Не то что выжженные степи юга. За окном мелькали берёзы, ели, сосны — зелень, которой я не видел несколько месяцев. Даже воздух здесь казался другим — свежим, чистым, наполненным ароматами хвои и диких цветов.

Поезд наш оказался непростой. Много имперских аристократов в нём было. Военных, кроме меня и ещё одного старлея, я не видел. С самого отправления я замечал, как холёные молодые люди в дорогих костюмах бросали любопытные взгляды на моих девушек, когда те проходили по коридору.

Первый инцидент случился, когда Фирата возвращалась с обеда. Я как раз стоял у своего купе, обсуждая меню с проводником. Вышли двое — юноши лет двадцати в костюмах, которые стоили приличную сумму.