Кровь вассалов (СИ) - Добрый Владислав

Стены изменились. К Великому Дубу протянулись новые. В нескольких местах старых стен долгобороды пробивали новые ворота, прямо в толще старой кладки, и рядом уже поднимались привратные башни — резко выделяющиесясерым цветом. Еще без штукатурки, но уже понятно, белый цвет не спасет. Башни построенные долгобородами были похожи на них, казались приземистыми, но крепкими, словно скала. Долгобороды и люди строили их с таким отчаянным упорством, будто от этого зависела не плата, а жизнь. Почти по всей длине Караэнских стен шла работа, людей было так много, словно муравьев в муравейнике.

Толпа не иссякала. Люди тащили на плечах доски, катили бочки, гнали телеги с камнем, сена и брусом. Между ними молча и неспешно двигались големы Красного Волока — тяжёлые, как рабочие быки, зачем-то обмазанные глиной, с безглазыми головами, украшенными нелепыми беретами. Один из них волок сразу три телеги, и всё равно кто-то рядом бежал и подгонял его палкой, будто боялся, что тот остановится.

Я смотрел на всё это и понимал: это уже не те горожане. Не потомственные караэнцы с привычкой торговаться и пускать пыль в глаза. Не чванливые мастера с гильдейскими перстнями и родословными. Нет, эти люди пришли из долины, из Контадо, с щедрых, но маленьких полей у болот, из нищих селений с каменистыми землями на склонах гор. У них были узловатые руки, загрубевшие лица и взгляды, в которых не было ничего, кроме усталости и решимости.

Город жил своей жизнью — напряжённой, голодной, упрямой. Никто не кричал «Слава Змею», не склонял головы, когда я проезжал. Они просто делали своё дело, как будто не замечали меня вовсе.

И я вдруг понял — Караэн уже не принадлежит Серебряной Палате.

Он принадлежит вот этим людям — тем, кто не умеет писать, не знает магии, но знает, как не умереть от голода и как тащить камень в мороз так, чтобы не застудить себе потроха.

Просто ни они, ни серебряные, ни Великие Семьи этого ещё не поняли.

Глава 15

Искренняя дружба

Мы миновали бывший квартал Бурлаков, который всё чаще теперь называли Таэнским, хотя, по правде говоря, таэнцев там было от силы пара сотен. Внутри копали ответвления от Караэнского канала — остро не хватало причалов. Расширили и ворота, и одновременно с этим, не без моей помощи советом, квартал стал строиться ввысь.

Раньше дома, стоявшие вплотную к стенам, были просто ночлежками. Захватившие квартал наёмники не особо стремились их присвоить — места хватало. Теперь старую стену разобрали и возводили новую — на десяток шагов дальше от центра.

Сначала — основательные камни фундамента, потом кладка становилась всё мельче и мельче, пока не поднимались на высоту трёх этажей, вровень со стенами Караэна, всего в пятидесяти шагах от них. К тому времени камни становились сравнительно мелкими, не больше сорока сантиметров в ширину. Формально это был не бастион, а жилой дом.

Но только формально. Узкие окна-бойницы снаружи, открытые деревянные галереи внутри.

Сложенный из серого камня, снаружи стен он ничем не отличался от донжона замка, хотя был жилым.

Внизу — мастерские и склады, на втором этаже — просторные залы хозяев, а наверху — тесные клетушки с низкими потолками, где ютились слуги и бедняки.

Леонхарт, как всегда, присутствовал при работах. Хотя, честно говоря, не совсем ясно — зачем. Основной движущей силой были долгобороды.

Эти отличались от клана Ана и тех, что я видел на Большом Забере. Другие детали одежды, другой цвет сукна, манера кроя и главное — способ плетения косиц в бороде и украшения в них. Сами долгобороды на вопросы реагировали агрессивно, но их выдавал язык — похоже, они были из самой Железной Империи.

В отличие от наших, эти были просто конченными ублюдками и обращались с людьми так, словно хотели умереть. Грубо, повелительно, не терпя ни споров, ни возражений. И всё же их терпели. За мастерство.

Пинками, оскорблениями и зуботычинами они добились того, что первый построенный ими трёхэтажный дом вышел крепким, надёжным и, как ни странно, довольно уютным.

Проблему освещения в этом мире, как мне казалось, решить было труднее всего. Но долгобороды справились, устроив световые колодцы и даже туалеты на каждом этаже. А на крыше — аккуратно выложенный плиткой и замазанный глиной бассейн, наполнявшийся водой с помощью ветряной мельницы. Та, вращаясь, поднимала на верёвке деревянные черпаки, и те, медитативно постукивая, выливали воду в каменную емкость. Главное успевай подставлять внизу бочки с водой из Канала.

Впрочем, их умение строить дома впечатлило меня не так сильно, как местных — я и не такие трёхэтажки видел. Меня поразило другое — когда я увидел, как они на каменоломне во владениях Алнез «грубо» обрабатывали камень, чтобы не тащить на баржи лишний груз.

Эти толстенькие и бородатые ребята очень ловко орудовали железными ломами и кирками, с такой лёгкостью откалывая куски камня, что казалось: перед ними не каменный блок весом в несколько тонн, а кусок сыра. Видимая лёгкость, достигнутая невероятным мастерством.

Я видел, как на строительстве замков Итвис или стен Караэна люди-каменщики зубилами и каменными молотами целыми днями обтёсывают каменный кирпич величиной с подушку. А тут два долгоборода за несколько часов выдавали идеально ровный каменный параллелепипед размером с письменный стол. Отчасти, конечно, они экономили себе работу — но потом с не меньшей лёгкостью подгоняли эти заготовки по месту, придавая им невероятно сложную форму. И всё это — без чертежей, без инструментов, только на глаз.

Я смотрел на это яростно прищурившись, уверенный, что это долбанная магия. Другого объяснения просто не могло быть. И тем не менее — ни единой цветной вспышки, ни следа чар.

Но несмотря на всю свою полезность, эти северные долгобороды мне не нравились. У них наши учились плохому. Гнусному поведению. Дошло до того, что люди стали жаловаться в Серебряную палату.

«Посланник», как-то с почти человеческой злобой и проницательностью сказал в Серебряной палате, в ответ на жалобу на очередную грубость бородачей:

— Тогда вам стоило меньше обманывать, чтобы заслужить уважение! Если вы не терпите ругани — можете отказаться от нашей работы.

Конечно, никто не отказался.

Караэн распробовал умение детей гор и стремительно облачался в камень — массивный, надёжный, высеченный руками долгобородов.

С сожалением проехав мимо квартала Батраков — я любил поболтать с Фрозеном при случае — я двинулся дальше, через торжище к горам. Мимо владений ткачей и оружейников, к стенам Алнез.

У меня была назначена встреча с Гарвином Алнез. Увы, из-за последних событий он уехал из города, а я не хотел ехать в его владения. К счастью, Гарвин был умнее, чем хотел казаться. Он назначил место недалеко от своих стен — чтобы и я не боялся оказаться в ловушке, и он мог рассчитывать на быструю помощь.

И всё же я намеревался приехать чуть раньше назначенного срока и осмотреться — на случай сюрпризов.

Место оказалось неплохим. Невысокий холм, в ста метрах от которого начиналась кручина с каменными выступами, между которых петляла узкая тропа — по ней можно было пройти и пешим, и конным. Позади равнина, почти до самого Караэна, просматривалась хорошо.

Оставив свиту и взяв с собой лишь несколько человек, в том числе Волока — то есть Адреана, — я выехал на холм.

Гарвин, похоже, тоже прибыл пораньше. Он не стал заставлять меня ждать и вскоре спустился навстречу.

С ним было столько же людей, и сам он был в доспехах. Правда, лошадь под ним была скорее охотничья — горячая, нетерпеливая, то и дело рвущаяся вниз по извилистой тропе. Должно быть, она знала дорогу не хуже хозяина.

Гарвин был готов к сюрпризам. Но судя по всему, он планировал не драться, а бежать — если всё пойдёт не так, как он задумал. На всякий случай я еще раз осмотрелся, ища признаки иллюзий или магии. Нет, все тихо. Разве что крестьянин в ста метрах чинит забор. Чинил. Увидев закованных в сталь всадников он поспешил убраться подальше.