— Прямо на стену их не повернуть, не волнуйтесь. — добродушно прогудел сотник. — Сейчас добьём двери, возьмём башни и развернём стрелометы на город. Вот тогда они у нас по…
Огромный огненный шар с шипением пронёсся сквозь воздух, врезаясь в ряды солдат. Сотник и ближайшие к нему ополченцы погибли мгновенно: а тех, что чуть поодаль, раскидало в стороны, поджигая. Волна удушающего жара вместе с запахом палёной плоти ударила в лицо остальным…
— К башням! — закричал Этериас, бросаясь к ближайшей.
К счастью для осаждающих, именно в этот миг бойцы смогли сломать двери в башнях: и толпа подгоняемых огнём ополченцев ринулась внутрь, сметая остатки сопротивления. Увы, несколько воинов из числа тех, что стояли ближе к центру стены, замешкались, выбирая дальнюю от себя башню.
Сладковатый запах палёной плоти, крики заживо сгорающих людей и болезненная, холодная хватка, что сжала остро занывшее сердце - так верховный иерарх запомнил этот миг.
На пороге башни он ненадолго задержался, пропуская вперёд остальных: в отчаянной попытке найти взглядом врага. И он нашёл: в переулках улиц неподалёку от городской стены мелькнула красная мантия.
Их взгляды встретились: гладковыбритый мужчина, средних лет с короткой стрижкой. Не молодой, но учитывая, что он был мастеров пламени: достаточно опытный.
А затем в него полетел новый огненный шар, и Этериас резко метнулся внутрь, прячась за стену башни. В спину сквозь открытую дверь с ужасающим грохотом дохнула волна жара и каменной шрапнели… Других ополченцы сгрудились рядом, глядя на него с надеждой:
— Что нам делать, мастер Этериас? — осведомился один из мужчин, выражая общее мнение.
— Наверх, к стреломету. — быстро принял решение глава церкви. — мы должны развернуть его и выстрелить. Мастера красных башен часто плохи в защите, он не сможет сжечь тяжёлый снаряд в полёте.
Солдаты приободрились. Седовласый ветеран-десятник, махнув рукой, отправил нескольких наверх башни: и вскоре оттуда послышались крики. Расчёт быстро вырезали…
— Повезло, что башня не имеет внутренних дверей, только лестницу. — довольно ухмыльнулся седой ветеран. — иначе могли бы и не подняться. — Поднимайтесь, ваше святейшество. Не думаю, что кто-то другой рискнёт взять на себя этот выстрел: и не факт, что у нас будет больше одного.
Этериас решительно кивнул и двинулся к лестнице. Выжившие сослуживцы из его десятка двинулись следом. Тем временем солдаты, что вырезали расчёт, с натугой пытались развернуть тяжеленный осадный стреломет: к счастью, тот можно было повернуть и внутрь города: на случай, если залетит виверна или ещё какая тварь умудриться перебраться через стены.
— Навались, парни! — ободряюще крикнул иерарх, сам вцепляясь в тяжеленную машину сбоку. — Мы здесь ещё не закончили!
Солдаты вцепились в стреломет, взревев: и им удалось его поднять. Медленно, с натугой и кровавым потом, им удалось развернуть его, нацеливая внутрь города. Этериас занял место наводчика, принимаясь выцеливать врага…
В этот самый миг огромный огненный шар вновь прочертил дымчатую полосу в небесах, врезаясь в стреломет на соседней башне. Похоже, там тоже догадались использовать орудие против вражеского волшебника: и тот это заметил.
— Всё вниз. — мрачно приказал Этериас. — Больше одного выстрела у нас не будет.
Перечить никто не решился.
Всего один выстрел. Сменить прицел стреломета не так-то просто: для этого ещё надо попотеть, поворачивается он медленно и неохотно. Мужчина с натугой вцепился в орудие, до рези в глазах всматриваясь в городские переулки, пытаясь выцепить взглядом красную мантию.
Красное пятно мелькнуло внизу, ближе к стенам: Этериас отчаянно, игнорируя градом заливающий лицо и попадающий в глаза пот попытался прицелиться.
Их глаза вновь встретились: спокойный взор уверенного в себе волшебника и утомлённый, решительный взгляд обречённого солдата.
Он выстрелил первым, и тяжёлый осадный болт с грохотом вонзился в соседний дом, ломая его хлипкие стены и поднимая в воздух облако пыли. Мастер пламени даже не шелохнулся: лишь демонстративно отряхнул с мантии пыль…
А затем в башню полетел новый огненный шар, и Этериас едва успел отпрыгнуть на лестницу: град каменной шрапнели и горящих щепок пронёсся совсем рядом, ударив по ступеням у его ног.
Настроение у солдат было мрачное: промах можно было легко увидеть из внутренних бойниц.
— Не обольщайтесь. — покачал головой седой десятник. — Попасть из тяжёлого стреломета в человека задача в принципе не особо выполнимая, разброс слишком большой. Чистая удача: нам не повезло.
— Мы ещё живы. — дёрнул щекой Этериас. — Это значит, что бой ещё не закончен. Есть у кого ещё дельные предложения?
Солдаты лишь уныло отводили глаза. Умирать, конечно, никто не хотел, но что можно сделать с подобной неостановимой силой?
Впервые, наверное, за всё время своей жизни верховный иерарх совершенно внезапно для себя задумался о том, как простые люди вообще воспринимают их, волшебников, мастеров мистических искусств. Сам по себе Этериас не считал себя особенным: выросший в монастыре, вокруг таких же послушников, он полагал свои способности обыденными. И только лишившись их, он задался вопросом: как видят его другие? В сущности, что может сделать отряд солдат, даже целая сотня, с опытным мастером-боевиком, неважно какой стихии? Да вообщем-то ничего: он способен убить их всех, не давая даже подойти близко. А защищать себя и делать это достаточно быстро учат каждого мастера-боевика: в королевствах встречаются и такие твари, чей бросок может быть быстрее стрелы, и вовремя возведённая защита залог долгой жизни.
Видят ли люди в них угрозу? Неостановимую, безжалостную силу, что способна стирать их одного за другим? Или героев? Быть может, сразу вместе?
Этериас дёрнул головой, обрывая размышления. Следовало что-то придумать: или всё это будет неважно…
Издалека разносились крики, звуки боя: и новые, грохочущие удары огненных шаров, смешанные с запахом гари.
— Что он делает сейчас? — прямо посмотрел на седого десятника Этериас.
Старый ветеран аккуратно, медленно приоткрыл изрядно побитую осколками дверь с прорубленным засовом, которая закрывала вход в башню, и слегка высунулся. Снаружи донёсся грохот очередного взрыва. Несколько солдат припали к бойницам: башня была предназначена в том числе и для того, чтобы лучники могли стрелять из неё в любом направлении.
— Кажется, отбегались, парни. — вздохнул ветеран. — Пылающий разбирает соседнюю башню, и остальные наши ребята сгорают там заживо. Скоро закончит и примется за нашу.
— И стрелами не достать, тварь. — в бессильной ненависти скрипнул зубами один из ополченцев, что стоял у бойницы. — Сжигает всё на подлёте.
