Драгоценная дочь падшего семейства (СИ) - Джейкобс Хэйли

Может быть, где-то в глубине души этому человеку тоже страшно?

Держаться за Джонатана тяжело. Все кажется, что мои пальцы вот-вот расцепятся. Но, ему ведь тяжелее, чем мне…

Должно быть, очень непросто вот так сражаться против превосходящего тебя по числу противника, да еще и с одним лишь ножом в качестве оружия.

В каких же ситуациях закалилась сила и характер этого мужчины? Прошло наемника не могло быть простым.

Разбойники кричат, но стоило мне попытаться повернуть голову и взглянуть в направлении звука, как макушку накрыла чужая рука и прижала обратно.

- Ты же не используешь меня в качестве щита? – бормочу под нос, не ожидая ответа, но он следует незамедлительно.

- Вы слишком тоненькая и стройная для щита. И слишком ценная.

В очередной раз Джонатан совершает маневр, сделав взмах рукой, и раздается звук чьего-то падения и в переулке становиться тихо.

Делаю попытку отстраниться, но мне не дают. Подняв вопросительно голову наверх, замечаю на щеке и подбородке Джонатана мелкие капельки крови. Явно чужой. Сам лакей не ранен.

- Вам не стоит это видеть. Прикройте глаза.

Когда я делаю как он велит, мужчина берет меня за руку, отстранив от себя, и уводит прочь.

Они мертвы? Или просто ранены?

Джон не позволяет мне узнать, закрыв собой вид назад.

Кода мы оказываемся на оживленной улице, меня посещает странное чувство нереальности происходящего.

Напали...На меня действительно напали. И если бы ко мне была приставлена обычная горничная вроде Алисии, ситуация сложилась бы в корне иначе.

Прижимаю руку к груди, под ребрами быстро-быстро колотится сердце. Тогда мне было не очень страшно, но сейчас вдруг накатывает паника.

Я останавливаюсь и оборачиваюсь назад, туда, где, как обычно, в трех шагах позади, смиренно замирает мой слуга. Дистанция между нами восстановлена.

Он ничего не говорит. Не просит награды, не сокрушается о неожиданной подкравшейся опасности. Пятна крови стерты с его лица.

Долг. Джонатан исполнял свою работу. Это его обязанность – обеспечивать невредимость своей госпожи. Не более. Ради этого он и жизнью готов пожертвовать. Беспрекословно.

Не знаю, почему, но мне вдруг хочется плакать. Расстояние в три шага кажется пропастью. Если руку протяну только я, мне не удастся ее преодолеть. Но…с чего я вообще вдруг думаю об этом?

- Шарлин?

Поворачиваюсь в сторону голоса.

Второе высочество выглядит запыхавшимся. Что Саймон тут забыл? Искал меня? Разве не должен был он уехать со старшим принцем? Мужчина быстро переводит дыхание.

- Эй… - принц щурится, поднимая руку ко моему лицу. – Ты в порядке? Выглядишь бледной.

Отпрянув назад, не даю его высочеству прикоснуться. Что за? Что он творит?

Лицо Саймона приобретает виноватое выражение.

- Прости…Не знаю, что тебе наговорил Рик, но мне жаль от его имени. Когда ты ушла, он был каким-то странным. Я сразу понял, что что-то не так и бросил его, решив найти тебя и узнать, какого черта случилось? Брат мне ничего не сказал, как я не требовал…Хах, и ты, кажется, тоже не расскажешь…Что это? Подол твоего платья, откуда эти багровые следы?

Видимо, как бы не оберегал свою госпожу лакей, от пятен на одежде спасти меня ему не удалось.

Второй принц, прекратив разглядывать мое лицо, переводит взгляд на человека позади моего плеча. Джонатан предпочитает хранить молчание, не предоставив ему никаких объяснений.

Саймон снова смотрит на меня, потом обратно на застывшего позади слугу.

- Проводить тебя домой?

Неожиданное предложение. Но…я не отказываюсь. Несмотря на предупреждение первого принца, мне не по себе от того, что случилось только что в переулке. Если его высочество будет рядом, шансы того, что произойдет новое нападение минимальны. Да и сил с ним спорить у меня нету совсем.

- …Да.

Если Саймон и удивлен моим мягким согласием, то не подает вида. Молча подстраивается под мой шаг, и не спешит заговорить, пока мы шагаем в сторону ожидающего меня экипажа с гербом рода Гарнет.

Это само по себе удивительно, разве ему не любопытно до жути? С чего вдруг такая внимательность? Да еще и к той, что так его оскорбила в прошлом.

Есть и во втором принце что-то хорошее. Во всяком случае, пока он молчит.

27

- Ты! Отвечай, сейчас же!

Моя и без того разрывающаяся от мигрени голова, начинает пульсировать с новой силой.

Дорога до семейного поместья Гарнетов заняла около получаса. За все это время Саймон и слова не обронил. Все, что делал второй принц – сидел напротив меня и смотрел. Иногда прямо, иногда украдкой.

По нему было видно, что ему есть что сказать, но видать, мое хмурое и бледное лицо не располагало начинать беседу.

Мои же мысли были заняты другим. Мужчиной, что предпочел сесть рядом с кучером на козлах.

Почему я так расстроилась? И сама не знаю толком. Вдруг стало так паршиво на душе.

За дружбу не нужно платить, любовь не возникает по приказу. А Джонатан служит мне, потому что это его работа.

Ему некуда идти, он благодарен моему отцу за кров и шанс на лучшее будущее, которого у него не было, когда он был наемником.

Джонатан Эванс.

На все вопросы о своем прошлом, там, в свете уходящего солнца на пригорке у старого дуба на краю поместья, он отвечал уклончиво, без подробностей.

Из простой семьи, с рождения не знал отца, мать сильно болела, будучи еще мальчишкой, ему пришлось самому заботиться не только о себе, но и о ней. Выжить слабому ребенку, не имея возможности просить ни у кого о помощи, в большом городе, в средневековье, где жизнь бедняка не стоит ничего…было непросто.

О том, как он попал в банду наемников, Джонатан не стал мне рассказывать.

Но мне не трудно догадаться, что быть готовым на все ради звонкой монеты, которая обеспечит питание и лекарства для больной матери, единственного родного человека – непростой выбор, который ты совершаешь в угоду безысходности без особых раздумий.

Можно сколько угодно злиться и цепляться за высокую мораль, но все это бесполезно в битве с нищетой. Совесть и честолюбие не продлят для родного человека жизнь. А дорогие лекарства и качественная пища вполне.

Когда карета остановилась, что означало, что мы прибыли в пункт назначения, лицо принца стало странным. Если бы я его плохо знала, решила бы, что он стесняется.

- Слушай…

Хватит с меня сегодня персонажей гарема.

Не собираясь выслушивать Саймона, открываю дверцу экипажа и выхожу прочь. Речь шла только о том, чтобы проводить, но никак не о беседах. Хочет снова поругаться? Начинаю жалеть, что вообще согласилась.

Удивительно, но его высочество следует за мной наружу. Это и становиться его ошибкой.

На подъездной к крыльцу дома дорожке собралась необычная компания. Юриан Флеминг собственной персоной, рядом с ним Алисия и моя старшая сестрица. Судя по всему, провожают незванного гостя.

Я-то думала, отказ на его предложение руки и сердца должен был остудить пыл этого человека. Возможно даже, задеть гордость и достоинство, обратив все его симпатии ко мне в ненависть. Считать, что ноги его не будет в моем доме, оказалось слишком наивно.

Стоило Тиффани увидеть выходящего из кареты за мной Саймона, как спокойная обычно девушка приходит в ярость. Давно ее такой не видела.

- Что ты здесь делаешь?! Отойди от нее! Отойди от Шарлин!

- Тифф, погоди! Погоди, я всего лишь…Я не собирался ей вредить…Да послушай же ты!

Принц скукоживается и закрывает руками голову, моя сестра принимается лупить Саймона первым, что подвернулось – букетом цветов, который она словно хищница вырвала из рук Алисии.

Зрелище довольно комичное.

Вряд ли веник из ромашек причинит его высочеству тяжкие травмы, да и сам он только прикрывает лицо, не пытаясь дать отпор или вырваться из-под шквала атаки бывшей невесты, что значит его невербальное согласие на подобное к себе отношение.