Я посмотрела на девочек. Потом — на генерала. Потом — на слугу.
— Одна? — переспросила я. — Вы… серьёзно?
Он кивнул. Весело. Злорадно.
Я вздохнула.
— Ну что ж… — сказала я, расправляя плечи. — Значит, будет как в походе. Только без палатки. Зато с каменными стенами. И, надеюсь, с печкой. И с горячим чаем. И с лекарством…
И с надеждой, что завтра я не буду лежать пластом, пока девочки выходят на ринг без меня.
Глава 72
Я открыла дверь комнаты, понимая, что жизнь приготовила нам суп со «срикадельками». Огромное и довольно холодное помещение из серого камня выглядело так, словно меблированная темница. Если слуга скажет, что удобства во дворе — я просто лягу и умру. Честно. Без драмы. Просто — тюк — и всё.
Но я не успела даже додумать мысль, как чихнула. Так громко, что поднялась пыль. Да, что-то я раскисла совсем. С такими симптомами меня впору сажать в чулан и кашу в дырку просовывать!
— Сейчас вас размещу, а потом поищу лекарство! Не переживай, — уверенным голосом произнёс Марон, ставя чемоданы у стены, как будто это — не багаж, а укрепления перед штурмом.
Я смотрела на камин — с меня ростом. На стопку дров — как на последнюю надежду. И… рухнула на кровать. Не легла. Рухнула. Как мешок картошки, сброшенный с повозки.
— Так, я полежу пять минуточек… — прошептала я, чувствуя, как веки слипаются, как будто их намазали клеем. — Честно! Пять минут! Не больше! Сейчас полежу, а потом начну обустраиваться. Проверю двери, схожу вниз и посмотрю пол. А то знаю я эти дворцы с канифолью! Там легко можно сдать норматив по гимнастике, показать шах… То есть шаг и мат с тройным тулупом.
Но это — потом.
Сейчас — просто… сон.
Последнее, что я помнила — как Марон разжёг камин.
Не кочергой. Не дровами. Не магией.
Он просто… дохнул на него струей огня.
И — фшшшшш!
Камин загорелся, весело потрескивая, как будто только что выиграл в лотерею. В комнате сразу стало уютно. Огонь заплясал, заиграл, зашептал, обещая тепло, уют и спасение от ледяного завывающего ада за окном.
Огонь… заботливый. Тёплый. Домашний.
Я хотела встать. Хотела сказать «спасибо». Хотела спросить, все ли вещи разгрузили, но у меня просто не было сил.
Генерал подошёл к кровати и укрыл меня одеялом. Нежно. Бережно. Как будто я — не тётя Оля, хендлер с выставки собак, а… хрустальная принцесса, которую только что спасли из башни. "Пожалуй, если я принцесса, то можно мне оставить дракона? А принца я пристрою! У меня три невесты есть. На любой вкус и одна на вырост.
— Лежите, — прошептал Марон мне, пока я не могла понять, холодно мне или жарко. — Я скоро вернусь.
Я хотела спросить — куда? Зачем? Но язык отказался подчиняться. Глаза — тоже.
И я провалилась в сон. Глубокий. Чёрный. Без сновидений. Только тьма, тепло и его голос, эхом звучащий в голове: «Я скоро вернусь».
— Пей. Завтра будешь как новенькая, — послышался голос, а я с усилием открыла глаза, видя перед носом горлышко флакона и руку в чёрной перчатке. Даже снег на его чёрном плаще казался красивым. Как будто он только что сошёл с обложки журнала «Драконий Vogue». Если этого журнала здесь нет, то его срочно нужно начать издавать!
— В смысле, как новенькая? — прошептала я, чувствуя, как горло царапает, как будто внутри поселилась кошка с наждачной шкуркой. — Смотреть на всех: «Кто вы?» и пытаться вспомнить, как меня зовут? Или заново учиться разговаривать и приучаться к туалету. Это тоже входит в комплект?
Губы генерала дрогнули в улыбке. По моему телу пробежала самая дрожь, от которой у меня мурашки по коже.
Я стала пить.
— Ммм… — поморщилась я, проглатывая лекарство, вкус которого напоминал смесь зубной пасты, морской воды и корицы. — Это что? Ты что? Летал в Столицу? За лекарством?
— Да, — коротко ответил Марон, глядя, как я морщусь, как будто только что съела лимон с кожурой. — Пока ты спала. Успел. Туда и обратно. Крылья — штука полезная.
Я хотела что-то спросить. Хотела поблагодарить. Хотела обнять. Но… снова утонула в подушках. С мыслью о том, как я не хочу, чтобы это путешествие заканчивалось. Мы снова разойдёмся каждый по своим делам. Я выдам девочек замуж, всех, кроме Мэри, возьму ещё девочек, и опять по кругу.
«Давай, Оля! Эволюционируй обратно! Из сопливой плесени в резвую здоровую пышку!».
Всё. Кажется, все силы ушли на эту мысль. Я снова отключилась.
Я проснулась от голоса.
Тихого. Взволнованного. Детского.
— Надо будить тетю Олю.
"Тете Оле срочно нужен некромант!", — пронеслось в голове.
— …Скоро выставка!
Слова, от которых у меня сердце сделало сальто, а потом рухнуло в пятки.
— Сколько времени осталось? — прохрипела я, не открывая глаз. Голос — как у вороны после курортного сезона.
— Через четыре часа, — послышался голос Симбы. — Теть Оль, ты как? Ты встанешь?
Четыре часа.
До выставки.
А я — лежу. Как труп, который забыли похоронить.
Я попыталась приподняться. Не вышло. Тело — чужое. Тяжёлое. Горло — першило, как будто внутри поселился ёжик с наждаком вместо иголок. Голова — гудела, как колокол на пожаре.
«Нет, — подумала я. — Я не встану. Я не смогу. Я подведу девочек. Я…»
И снова провалилась в сон.
И вот сквозь сон я услышала его.
Голос. Низкий. Бархатный. Но — командный. Уверенный. Как будто он не в комнате с девочками, а на поле боя.
— Спарта, — раздался его голос, — размажь… Да… Вот так! И всё равно левый больше кажется… Придётся тебе его щурить. Следующая!
Глава 73
Я замерла.
И с трудом открыла один глаз.
Марон стоял перед зеркалом. В мундире. С расчёской в руке. И с выражением лица человека, который только что решил не отступать перед трудностями. Перед лицом врага — он бы выглядел точно так же.
— Тайга, — продолжил он, не оборачиваясь, — не дергайся. Я почти закончил.
Я приподнялась на локтях. Сердце — колотилось. Не от болезни. От ужаса.
Тайга сидела на пуфике. Её волосы были… шедевром.
Если шедевром можно назвать гнездо орла, которое посыпали блёстками, облили клеем и подожгли с краю. На макушке — холм. Сбоку — водопад. Сзади — что-то, напоминающее шторку из старого театра.
— Нормально, — согласился генерал, прикидывая, куда заправить лишнюю прядь. Всё-таки он решил оставить её болтаться.
Марон держал в руках расчёску. И… вычёсывал. Не как палач. А как… скульптор. Осторожно. Терпеливо. Его пальцы — огромные, сильные, привыкшие держать меч, — нежно разбирали колтун за колтуном, пытаясь что-то соорудить на голове Тайги.
— Так, — произнёс он, — теперь — лак. Так, где у нас ещё эти… сверкашки!
— Вот! — радостно протянула Мэри мешочек. — Осталась половина!
— Тьфу, — скривился Марон, пытаясь посыпать прическу блестками.
Я увидела Мэри, которая расхаживала в платье с бантом.
Только бант был завязан… на животе. Как у беременной королевы. Или как у подарка. Бант — огромный, кривой, торчащий в сторону, как ухо слона.
— Всё правильно, — кивнул Марон, откладывая расчёску. — Так — симметрично. Главное, чтобы это всё не развалилось при беге. Готова!
В кресле сидела Спарта, а на ручке кресла — Симба. Они напоминали моделей для очень модного журнала. Прямо вот образцы экспериментальной моды. У одной на голове был валик из волос (позже я узнала — это была бутылка из-под вина, которую находчивый дизайнер в погонах использовал как бигуди). У другой — бант, явно завязанный мужскими руками. Отчего Спарта напоминала ушлую горничную, а Симба — бледную жену вампира, только что вернувшуюся с кладбища.
Я прикрыла рот, чтобы не захохотать. Или не заплакать. Я не знала, что со мной сейчас — смех или слёзы.
— Симба, — продолжил Марон, подходя к рыжей буре, — надо, наверное, ещё припудрить…
Симба послушно кивнула, поднимая пуховкой облако пудры, как будто пыталась замаскировать следы преступления.
