Полководцы противника воспользовались этим сполна, умело посылая свои группы волшебников на незащищённые отряды солдат Альянса, а попытки ответных ударов немедленно встречали усиленные группы волшебников врага, к которым добавлялись быстрые контратаки.
Поэтому даже снять с фронта всего пару пятёрок для собственной поддержки оказалось тяжело: командиры на местах, хмуро посмотрев на главу церкви, легко разъяснили ему что незамеченным это точно не останется…
Общими усилиями Этериаса и командиров второй западной армии Ренегона был разработан план: устроить засаду, скрыв отсутствие магической поддержки отступлением на одном из направлений. Поэтому, пока тысячи солдат месили грязь, уходя ближе к столице, глава церкви вместе с двумя пятёрками волшебников сидел на дереве, пристально вглядываясь вдаль сквозь листву. Он сидел так не первый час: но именно здесь, по этой дороге, как доложили разведчики, враги должны были выдвинуть ударную группу, что должны была поджечь пятки отступающим.
Устроить засаду на любого мастера-волшебника — непростая задача. Каждый умеет чувствовать движение силы вокруг себя инстинктивно, даже порой не отдавая себе в этом отчёта. Даже худшим вполне по силам засечь их отряд издалека: задолго до той дистанции гарантированного удара.
Этериас инстинктивно сжал плотный корень на груди, под одеждой. Он и сам умел отличать жизнь людей и животных от растений: с этим даже ученики справляются… Оставалось лишь надеяться, что выращенные таллистрийками лианы, что были у каждого из группы прямо под одеждой , под завязку набитые жизнью, смогут скрыть их достаточно… По крайней мере, сидящие на соседних деревьях волшебники едва ощущались.
На горизонте мелькнуло красное пятно. Этериас поднял руку, подавая сигнал остальным, и принялся хмуро разминать затёкшие ноги.
— Атакуйте сразу, как будет вспышка. — прошептал иерарх.
Мастера магии, что сопровождали его в этом походе, не были выдающимися талантами. Здесь была как пара умудрённых сединами пожилых волшебников, так и несколько молодых парней, что не так давно закончили обучение: но все они уже знали, что такое война. Мельком оглядев лица, глава церкви не заметил на их лицах колебаний и страха.
Отряд врага состоял из двадцати волшебников. Они были не одни: примерно три десятка солдат, судя по всему, егерей и солдат Палеотры, сопровождали их, двигаясь налегке. Красные мантии хорошо виднелись на горизонте.
Один из пожилых магов скрипнул зубами, хмуро процедив:
— Всё ещё в красном, ублюдки…
Старые времена прошли. Цветная мантия — прекрасный ориентир и отличная мишень, а магов обе стороны старались убивать первым. Выжившие мастера Альянса быстро пришли к тому, что лучше одеваться под цвет местности. А ещё лучше - одеваться в невзрачные лёгкие доспехи и носить оружие, хотя бы для виду, чтобы не отличаться от окружающих тебя солдат.
Подобным не брезговали и маги противника, конечно. За одним исключением… Мастера красных башен всегда одевались в красное. Это было демонстрацией силы, показателем решимости и воли. И, учитывая численное превосходство: они могли себе это позволить, как бы остальным ни хотелось обратного.
— Сегодня мы покажем им, что это ошибка. — негромко сказал Этериас. — А теперь молчим. Если заметят первыми, свободная атака рассеянным полукольцом.
Миля… Половина мили. Глава церкви замер, превращаясь в неподвижную статую, а рука намертво вцепилась в ветку, готовая сбросить его в одном решительном прыжке. Сотня шагов… Полсотни…
Круг жизни не зря носил своё имя. Амулеты целительниц Таллистрии оказались достаточно хороши, чтобы выиграть им шанс на внезапную атаку.
Этериас хладнокровно, затаив дыхание, выждал, пока враги пройдут прямо под кроной дерева, на котором он сидел. А затем резким рывком спрыгнул, молча устремляясь вниз.
Мастеров пламени сопровождали опытные солдаты. Они услышали шорох листвы и посмотрели наверх: но только для того, чтобы увидеть ослепительную вспышку света.
Конечно, все поняли, что это нападение. Но ни один волшебник не будет бить вокруг себя по площадям вслепую: иначе легко убить своих. И той секунды, что выиграла вспышка, хватило и Этериасу, и его людям, чтобы атаковать: и они ударили со всей яростью, на какую только были способны.
Егерей нанизало на каменные пики. Удары воздушных кулаков раскидали отряд врага в стороны, словно тряпичные куклы. Водяные плети и град ледяных стрел смяли и раздробили доспехи солдат: использовать огонь против повелителей пламени дураков не было, слишком легко те могли рассеять или даже перехватить привычный тип энергии.
Сам глава церкви прямо в полёте ударил потоком воздушных лезвий по направлению движения врага.
Он тяжело ударился о землю, припадая на колено, и во все стороны разошлась могучая ударная волна, что должна была раскидать выживших: а сам Этериас стиснул зубы. Колено больно хрустнуло — сосредоточенный на нескольких вещах сразу, волшебник не слишком хорошо рассчитал смягчение падения: ведь сперва надо было ускорить себя, дабы не парить в воздухе слишком долго, а затем, наоборот, замедлить, чтобы не расшибиться в лепёшку.
При определённой толике удачи они должны были уничтожить отряд противника первым, самым могучим, внезапным ударом.
Им не повезло. Или, быть может, повелители пламени не зря носили своё имя… Все солдаты противника погибли, конечно. Но вот мастеров противника, определённо, выжило немало: и значительная часть даже устояла на ногах, развеяв ударную волну иерарха.
Семь чистых, огненно-белых пламенных лучей ударили в иерарха: четыре с одной стороны и три с другой, вынуждая волшебника уйти в глухую оборону, призвав на помощь божественную защиту.
Этериас едва успел, выбросив руки в обе стороны.
До этого боя, наедине с самим собой, молодой маг задавался вопросом: как много магов потребуется врагу, чтобы убить его самого? Без лишней скромности можно было легко понять: пусть не по опыту, но по знаниям и силе он, бесспорно, является одним из сильнейших волшебников королевств. Другой бы и не стал верховным иерархом, даже в таком отдалённом королевстве, как Аурелион: стезя лидерства в церкви была крепко привязана к силе. Это считалось великим даром, отметкой создателя: так уж повелось со времён основания, и немногие из ныне живущих ещё помнили, почему.
Сегодня ему довелось узнать ответ на этот вопрос. Семерых оказалось достаточно. Пылающие лучи чистого огня заставляя, казалось, гореть сам воздух, камни трескались и плавились, а земля кипела, превращаясь в чёрную жижу, густо сдобренную пеплом…
Редкая защита из тех, что умели создавать мастера королевств, могла хотя бы замедлить такой удар. Он бы испаряет воду, сжёг сам воздух, расплавил бы скалы… Знание, дарованное богом своему верховному жрецу: вот что было единственной причиной, почему он уцелел в тот миг. Но даже этого было мало… Этериас стиснул зубы, чувствуя, как собственный купол начинаешь трещать и пропускать жар. Глаза стало заливать потом, а в голове зашумело: словно сам воздух сгустился внутри спасительной сферы.
