Медицина Древнего часть вторая (СИ) - Четвертнов Александр

В коридоре стоял новый охранник. Огромный малый. От него веяло уверенностью в себе и магическим фоном артефактов. Побрякушек на нём было столько, что сразу и не разберёшь, какой у него ранг, но я понял, что он бакалавр.

Тут же в голове мелькнула мысль сбежать. Вырубить его, пробраться до ближайшего окна, и пусть ловят меня по всему Питеру, а потом и стране.

Мысль мелькнула и исчезла. Нельзя. Что мне потом делать? Скрыватсья? А как же мама? Сестра и мой род? Как мне потом восстанавливать ауру? Нет, выход один, пройти ритуал экзорцизма и дождаться, когда отпустят. Если отпустят… но там посмотрим. Если начнут мурыжить, что-нибудь придумаю.

Путь до медицинского блока не показался мне долгим. То ли они развернули его буквально за углом, то ли меня изначально разместили рядом с ним.

Мы подошли к стеклянным дверям, и конвоир свернул в сторону.

— Душевая, — сообщил он мне, — я подожду здесь.

Наконец-то кому-то пришла в голову мысль, что после поезда мне хочется привести себя в порядок. С другой стороны, душ и отсутствие почтения в голосе бакалавра говорили, что я тут надолго.

В раздевалке душевой оказалась новая пижама, на этот раз светло-зелёного цвета. В голове тут же появился образ Марии, которая с умным видом, словно дурачку, говорила:

— Фисташковый, а не зелёный.

Интересно, как там ребята? Они знают, что меня забрали? Что думают? Переживают? А как это переносит Шальная? К жандармам она ещё может заслать адвоката, а в Тайную Канцелярию? Может, не стоит о ней даже думать? Выйду отсюда, а её уже и след простыл? Слишком уж пугающе должно выглядеть всё, что происходит со мной в последнюю неделю. Для неё особенно.

Горячие струи воды подарили ощущение чистоты и бодрости. Лишние мысли отступили и я вышел в медицинский блок с твёрдым намерением доказать всем, что я Великий Маг! Где там ваши экзорцисты? Подать их сюда.

Но сначала подали меня.

— Будет не больно, — хриплым голосом сообщила пожилая женщина в белом халате, когда мы оказались в кабинете с надписью «Процедурная» на двери.

Стены здесь были выложены кафелем и отливали небесной синевой. Холодный свет из ламп с потолка.

Провожающий остался у входа, а мне указали на старое кресло с высоким подлокотником.

— Обещаете? — я не сдержался и добавил в голос жалобных ноток.

— Конечно, не беспокойтесь, — хмуро кивнула женщина, её лицо избороздили морщины, и она оскалилась, попытавшись улыбнуться.

Интонации голоса и внешний вид не сходились с её словами. Она говорила, как серийник из какого-нибудь триллера. Из-за этого её слова имели обратный эффект. Уверен, будь тут ребёнок, он бы расплакался.

— Это, как укус комарика, — добавила она и помазала сгиб руки ваткой со спиртом.

— А я смогу после него играть на пианино? — не удержался я от вопроса, когда игла воткнулась мне руку, а шприц стал наполняться кровью.

— Это всего лишь укол, — буркнула она, растеряв даже намёки на вежливость, когда всё было кончено. — Так что сможете.

— Отлично, — улыбнулся я, — а то раньше не мог.

Она замерла на месте. Брови поднялись, а рот приоткрылся в немом вопросе. Я не стал дожидаться её слов. Прижал к руке ватку и пошёл к охраннику, который с трудом сдерживал улыбку.

В коридоре меня шатнуло. Эта тётка выкачала из меня, наверное, литр крови. Я упёр руку в стену и спросил:

— Кормить будут?

— После процедур, — равнодушно ответил охранник, — они натощак.

Чувствую себя подопытным кроликом.

В следующем кабинете стоял аппарат МРТ. Довольно молодой доктор выяснил, нет ли у меня татуировок и металла в организме, а потом указал на лежанку.

Не знаю, как она называется, зато, кажется, теперь знаю, как себя чувствует ребёнок в утробе матери.

Темно, не пошевелиться, вокруг что-то шумит и грохочет, и так долгое время. А потом ты медленно движешься вперёд, навстречу свету в конце туннеля, и тебя встречает человек в белом халате.

Показывать снимки МРТ, как и рентгена после, мне отказались. А мне стало очень интересно. Всё же, я ни разу не видел себя вот так, со стороны. Магическое самолечение работает по-другому. Там я вижу энергетическую структуру, а тут что-то новое.

В этот раз в коридоре мы оказались не одни. Из соседнего кабинета вышла женщина с девочкой, которых я спас. В глазах у женщины мелькнуло узнавание, но она сдержалась от каких-либо действий. Лишь устало вздохнула и отвела взгляд. Девочка же наоборот, расцвела улыбкой и задорно помахала мне.

Ответил на её приветствие и прошёл в комнату, из которой они появились. «Психиатр» гласила табличка на двери.

За столом напротив широкого, во всю стену окна, сидел уставшего вида мужчина. Он грустно посмотрел на меня и пригласил присаживаться.

— Ну и денёк, сегодня, — произнёс он, доставая из ящика чистый лист, — выматывает.

— Хотите поговорить об этом, доктор? — спросил я, широко улыбнувшись, — что конкретно Вас волнует? Расскажите.

Мужчина в ответ рассмеялся.

— Один-ноль, господин Орлов, один-ноль, уели.

— Подскажите, пожалуйста, — мой взгляд скользнул к бейджу на его халате, — Константин Фёдорович, а до какого счёта мы играем?

Два-ноль, прочитал я в его глазах, и он сменил тактику поведения. Сделался серьёзным, зазвучали скучные вопросы о моих ощущениях и переживаниях. Что я ощущал в портале, что после. Снятся ли кошмары, страшно ли стало жить.

Отвечал я сухо. Ничего нового не сообщил, только то, что сказал Соколову.

Доктор что-то записал и на этом всё, на сегодня обследование закончилось. Охранник отвёл меня в комнату, а затем принесли обед. Надо отметить, обильный и основательный. Морить меня голодом не собирались.

Ближе к вечеру, перед ужином, снова вызвали на допрос. Те же самые вопросы, те же самые ответы. Палку никто не перегибал, давление не оказывали.

На следующий день ритуала экзорцизма не было. Только новые процедуры. Меня облепили какими-то датчиками, заставили ходить по беговой дорожке, использовать магию. Вреда мне это не несло, и я подчинялся.

Повторилась беседа с психиатром, а вечером новый допрос. На этот раз Соколов выглядел напряжённым.

— Я мог бы лишить Вас ужина за одинаковые ответы, — попытался он надавить на меня.

— Ложь, а другие ответы — это она, позволит мне не остаться голодным? — усмехнулся я.

Его не смутили мой тон и настрой, он впился глазами в меня:

— Не ложь, а правда. Я знаю, что Вы говорите не всё.

— А я знаю, что по Вашим словам я не задержан, но на деле выходит по-другому, — улыбнулся я.

— Вы же понимаете, что, — он прикусил губу, — в основе наших отношений лежит…

— Что в основе всех отношений, с древности, лежит взаимовыгода, — перебил я его. — Ты мне, я тебе, так гласит древнейшая истина.

— Вы не в том положении…

— А в каком я положении? — усмехнулся я, — власть у Вас, на моей стороне лишь информация и возможное общественное мнение.

— Общество не заступится, не надо думать…

— Поэтому всё просто, — пожал я плечами, — с Вас гарантии, а я расскажу что-то новое.

Не знаю, насколько я был убедительным, но у меня сложилось впечатление, что ему очень нужна информация. Не в плане исследований, было что-то ещё. А что было у меня? В сущности немного, я умолчал о великане и о том, как закрыл портал. Единственный вариант, как мне кажется, это раздуть значимость своих знаний и выбить из них гарантии неприкосновенности. Но это сработает лишь до проверки экзорцистов. После неё меня либо так и так отпустят, либо изгонят в Тартар. Был ещё третий вариант — заточение в темницу и надолго. Но тогда я просто сбегу.

Навести таинственности и добавить важности нерассказанным сведениям не вышло. То ли у канцелярии надобность отпала, то ли ещё что, но с вопросами ко мне не заходили дня четыре. Даже не водили на мед обследование, не говоря уже о ритуале проверки на одержимость. Единственным человеком, которого я видел — это охранник с подносом еды.