Зодчий. Книга II (СИ) - Погуляй Юрий Александрович

— Прекратить огонь! — заорал я, усилив голос воздухом. Опоздал. Одна из пуль срикошетила в Вепря, попав тому в ногу. Охотник споткнулся, выругался, но продолжил теснить противника.

— За Императора! — с рёвом на второго монстра накинулся витязь, специально давший магам отработать по чудовищу, и увидевший бесполезность их попытки. Огромный топор сверкнул на солнце и с лязгом встретился с оружием мутанта. Мощь удара смяла выставленную винтовку, но неожиданная защита спасла монстра от ущерба. С крыши конюшни кубарем упал человек, теряя оружие. Затем ещё один. Наверху началась пальба. Не в нас и не по нашим. Кажется, обращённых здесь чуть больше, чем казалось.

Я, наконец, добрался до источника питания, отключил его от автоматики и перевёл ворота на открытие. Отыскал потоки двигателей и зацепил их. Противник витязя тем временем с яростным воем попытался отмахнуться от бронированного Снегова. Вот только тот и не заметил жалкой попытки. Топор снова описал сокрушительную дугу и развалил монстра надвое. Тварь грохнулась на землю и тут же получила контрольный удар в голову от поспевшего к павшему Турбина. Маг вогнал меч по рукоять. Конечности монстра задрожали в агонии.

— Осторожно сверху! — гаркнул я, удержав просьбу о помощи Вепрю. Уже было видно, что команду можно и не отдавать. Витязь как раз спешил на помощь раненому охотнику, который, даже истекая кровью, постоянно двигался, но щит Вепря не позволял уверенно атаковать, поэтому вольный скорее нервировал монстра и ждал подмоги.

И та пришла. Огромный Снегов в пластикоровом доспехе очутился за спиной обращённого конюха и почти грациозно срубил тому голову, а затем раздавил её сапогом. Чудовище обмякло, навалившись на Вепря, но вольный откинул покойника в сторону, заслонился щитом, оглядываясь, а затем медленно похромал к стене и сполз по ней на землю. Принялся расстёгивать поножи, чтобы добраться до раны.

— Капелюш, давай к нему. Помоги с раной, от магии твоей сейчас прока не будет. Посмотри, что с главным конюхом, — бросил я оставшемуся со мною магу.

— Есть.

Я нашёл механизм отпирания вторых ворот, пустил в него искру, и те с лязгом дрогнули, поползли наверх. Сирена всё ещё ревела, а значит со Скверной мы не покончили.

— Там ещё мутанты! Внутри! — гаркнули откуда-то из башенки с пулемётом. Снегов повернулся к открывающимся воротам и взмахнул топором, стряхивая с него кровь изменённого.

Наверху вспыхнуло, и по ушам ударил звук взрыва. Потом раздался страшный, нечеловеческий визг боли. Я задрал голову и увидел на крыше ещё одного посланника Скверны. Он встал во весь накопленный рост и смотрел вниз. На голове возвышался огромный красный гребень то ли из перьев, то ли из кожи, а шлем, поглощённый дарами Изнанки, врос в мутанта и треснул, не выдержав напряжения.

В руках чудовища было по клинку. Мечи казались крошечными на таком расстоянии, да и по сравнению с фигурой изменённого особенно. Будто игрушки, честное слово. Вот только на правой руке монстра засверкала зелёная звезда, и пламя разлилось по стали. Так, это одарённый!

Когда мутант прыгнул, я втянул в себя мощь приводов обоих ворот. От обретённой силы закружилась голова, и накрыла эйфория. Туша с грохотом обрушилась на закрывший меня энергетический купол. Тварь отбросило в сторону, но почти сразу она вскочила на ноги, опираясь на источающие Скверну мечи. Глаза обращённого горели яростным огнём и в них, неожиданно, обнаружился разум.

Даже так?

— Это моя земля, Шепчущий, — сказал я с улыбкой. — Не суйся.

Изуродованный рот раскрылся так, будто бы его владелец проверял возможности тела. Губы словно жили отдельной жизнью:

— Ха-ха-ха! Ты ничего не сможешь сделать, Возводящий Крепости, — проговорил порабощённый человек. — Процесс уже начался. Люди слабы. Люди охотно слушают мой голос. Много людей. Уходи, пока можешь. Время слабых прошло. Ты же знаешь, как уходить. Ты уже уходил, Истина помнит тебя. Миров много. Истина одна. Она нашла тебя снова и найдёт столько раз, сколько нужно.

— Хм… — только и ответил я.

Красный Гребень сорвался в бой, я почувствовал колебания силы, но на этот раз защитные обереги конюхов сыграли на моей стороне. Покрытые пламенем Скверны клинки медленно погасли, став обычной сталью. Обратившийся одарённый не был умельцем, а, значит, ничего толком сделать не сможет. А вот я могу. Накаченный мощью двигателей, воющих от напряжения, я двинулся навстречу противнику. Красный Гребень обрушился на меня всей своей массой, вложив в удар обоих мечей невероятную силу.

Но во мне были машины. Я легко принял атаку на себя, задержал на пару секунд, вглядываясь в злые глаза мутанта, а затем движением влево слил весь импульс врага в землю и, наслаждаясь дарованным могуществом, схватил тварь за вросший в плоть шлем. Притянул к себе, заставив упасть на колени, а затем вогнал в нижнюю челюсть меч, снизу вверх.

— Ты первый начал, — тихо сказал я в гаснущие глаза. — Теперь не обижайся. Я найду твоё логово.

Когда Красный Гребень упал — сирена стихла. Я медленно сунул клинок в ножны, разложил сферы для зарядки энергии Изнанки у трупа обращённого и наконец повернулся к конюшне. Вепрь, Турбин и Капелюш смотрели на меня выпученными от изумления глазами.

Я молча направился к ним. Убедился, что охотник в порядке и артерию, как мне показалось, ему не перебило. Жить будет. Кузьма тоже живой. Так, а где господин Боярский?

Бывший управляющий нашёлся на границе леса, в двух сотнях метров от нас. Бегает быстро, соображает хорошо. Да, определённо, нужно предложить ему работу.

— Юр… — тихо сказал Турбин, когда я направился вглубь конюшни. — А зачем его благородию вообще охрана? Ты ж это видел? Он его как… Как манекена поломал!

— Видел, Андрюха! — ответил его напарник. — Да только не нашего это ума дело. Сказали охранять, значит, охраняем.

— Ума не приложу, ваше благородие, как так вышло. Ума не приложу… — продолжал сетовать Кузьма Веткин, когда мы покидали конюшню. — Все проверенные люди. Все проходили профилактику после каждого посещения Изнанки. Мастер Зубров так и вовсе там никогда не был.

Зубров это Красный Гребень. Про него вся конюшня говорила с горечью. Один из безземельных и безденежных аристократов, нашедший себя на фронтире и посвятивший свою жизнь лошадям. Охотник на чудовищ, когда автоматика становится бесполезной. Бесславный конец. Когда я буду вынимать гнилое сердце из груди Шепчущего, то вспомню Зуброва среди прочих жертв подонка с Изнанки.

Главный конюх воспринял моё молчание как недовольство и бросился задабривать:

— Клянусь, мы всё исправим, ваше благородие. Конюшни Фурс… Ой, простите, простите. Баженовские конюшни будут эталоном во всём. Клянусь вам. Вот только Комиссия разберётся, что здесь вообще случилось! А потом, клянусь сердцем лучшего из коней…

— … клятвы не помогут, — сказал я, оглядывая место сражения. Четверо изменённых за один раз, при этом одарённый Мастер, находящийся здесь как раз для борьбы со Скверной. Впрочем, раз она смогла вползти в него, значит, грешки какие-то у павшего Зуброва имелись. Шепчущий Колдун не меняет людей просто так. Он долго кружит головы наведёнными мыслями, он выкручивает реальность выбранного человека, если тот поддаётся его словам. Если жертва преступает через себя, предаёт себя, делает то, что страстно желала, но тщательно скрывала от чужих глаз… Значит, она уже почти отдалась Скверне. Дело за малым, пробудить её. Что мой оппонент и сделал. Атака вышла серьёзная, ещё и со вселением во взятого одарённого охранника. Целей враг не достиг, а я теперь понимал, что у меня под боком находится Шепчущий Колдун, знающий меня. Сестра Ирина была не случайностью, на которую я надеялся, а первым штрихом будущих проблем этого мира. Ещё больших проблем. А ещё у меня появился новый враг. Враг, зашедший очень далеко и выдавший себя.

Большая ошибка с его стороны. Однако и расслабляться не стоит. Потому что неизвестно скольким людям и как долго он нашёптывает чёрные слова… И какие пределы его мощи? После такого бенефиса колдуну придётся восстанавливаться. Вопрос в том, сколько времени у него на это уйдёт? Я сталкивался с Шепчущими, которые могли поставить к себе на службу по десять человек в день. Однако это были исключительные случаи, сравнимые с появлением Демон-Принцев. Этот, вероятно, затаится на несколько недель.