Проклятый Лекарь. Том 7 (СИ) - Молотов Виктор

Построить новую империю мертвых — амбициозно? Да. Реально? Посмотрим. Рим тоже не сразу строился.

Список получается внушительный. Слишком много дел, слишком мало времени, слишком мало ресурсов. Но жаловаться некому — сам выбрал эту жизнь. Вернее, она меня выбрала, когда я очнулся в теле бастарда с проклятием.

Водитель свернул на Садовое кольцо. Пробка, как всегда. Машины ползли со скоростью сонной улитки.

— Шеф, может, срезать через дворы? — предложил водитель, впервые подав голос.

— Давай. Время — деньги.

— Точно говоришь, шеф. Время — это единственное, что не купишь.

Философ-таксист. Классика жанра. Сейчас начнет рассказывать, как в девяностые бизнес имел, но прогорел.

Но нет, водитель молчал, профессионально маневрируя в лабиринте московских дворов.

Я смотрел в окно на серые девятиэтажки, на бабушек на лавочках, на мамаш с колясками, на алкашей у пивного ларька. Обычная Москва. Обычные люди. Не знающие, что в их городе есть некромантические воронки, маги-убийцы и воскрешенные мертвецы.

Неведение — благо. Если бы они знали правду о мире, половина сошла бы с ума, вторая половина бросилась бы в религию.

Телефон завибрировал. СМС от Кирилла: «Все собрано. Ждем. Костомар готовит обед. Говорит, мясо по-французски, но выглядит как груда углей».

Ответил: «Еду. Скоро буду. Не ешьте угли».

Еще одно сообщение, от Сергея: «Шеф, я уже в Барвихе. Тут ОХРЕНЕТЬ как круто! Можно я в домике для охраны поживу?»

Ответил: «Можно. Заодно будешь следить за порядком».

Водитель притормозил у моего дома — обычная девятиэтажка спального района, построенная в семидесятые. Серая, облезлая, с граффити на стенах. Через пару часов я покину ее навсегда. Или почти навсегда — может, буду иногда наведываться для конспирации.

— Спасибо, — расплатился я с водителем, дав чаевые.

— Удачи, шеф! И это… берегите время. Его всегда меньше, чем кажется.

Оракул в такси. Тоже мне Нострадамус нашелся.

Поднялся на последний этаж пешком — лифт опять сломался. Ступеньки скрипели под ногами, перила шатались, на стенах облупившаяся краска создавала абстрактные узоры.

В квартире было подозрительно тихо и подозрительно чисто. Обычно Ростислав с Костомаром устраивали бардак уровня студенческого общежития после вечеринки. Грязная посуда в раковине, одежда на стульях, книги на полу.

А тут — идеальный порядок. Вещи аккуратно упакованы в коробки, каждая подписана черным маркером: «Книги — медицина», «Книги — некромантия», «Ингредиенты — опасно!», «Одежда — Святослав», «Одежда — Кирилл», «Кости — Костомар», «Всякая фигня — разобрать».

Все, что не влезло.

Полы вымыты до блеска — даже старый линолеум заблестел. Окна помыты — впервые за десять лет, наверное. Даже паутина в углах снята.

Молодцы. Постарались. Видимо, перспектива жизни в особняке за тридцать миллионов рублей так вдохновила, что даже уборкой занялись. Или это Костомар от скуки все вылизал — у него странное понимание развлечений.

Прошел в комнату. На кровати, укрытый старым пледом, лежал Вольдемар.

Откинул плед. В глубине грудной клетки, если активировать некромантическое зрение, пульсировал сгусток темной энергии. Как второе сердце, только магическое.

Положил руку ему на лоб. Холодный, как мрамор надгробия. Температура тела — градусов пятнадцать, не больше.

Так… посмотрим, что у нас получилось. Энергетическая матрица… о, красота! Почти идеально сформирована. Все каналы на месте, меридианы прочищены, энергетические центры активны. Осталось добавить последний штрих — импульс воли, который окончательно подчинит его сознание и превратит в идеального слугу.

Сходил на кухню за необходимыми ингредиентами.

Я выложил соль кругом вокруг кровати — барьер на случай, если что-то пойдет не так. Зажег свечу — огонь очищает пространство от негативной энергии. Нож… нож для крови, но это потом.

Начал финальный ритуал. Простой, на пять минут, но требующий концентрации.

Вытянул из своего резерва крохи некромантической силы — процентов пять от максимума, больше не могу себе позволить. Сформировал из них подобие иглы — тонкой, острой, вибрирующей от напряжения.

Воткнул эту иглу прямо в лобную долю мозга Вольдемара — не физически, разумеется, а энергетически. Прошил насквозь префронтальную кору (отвечает за личность и принятие решений), зацепил лимбическую систему (эмоции и мотивация), добрался до ствола мозга (базовые функции).

Эффект был мгновенным и драматичным.

Глаза распахнулись — резко, как у куклы, которую подняли вертикально. Мутные, без блеска живых глаз, но видящие. Зрачки расширены до предела, радужка почти не видна.

Грудь дернулась, имитируя вдох — инстинктивное движение, бессмысленное для мертвеца.

Руки сжались в кулаки, разжались. Пальцы пошевелились, проверяя подвижность суставов. Все работает.

Он сел одним плавным движением — без усилий, без напряжения, как марионетка, которую дернули за невидимые нити. Спина идеально прямая, плечи расправлены.

Повернул голову ко мне. Медленно, механически, с легким скрипом шейных позвонков. В глазах — никаких эмоций. Не пустота зомби, который не понимает, где он и что происходит. А осознанная пустота раба, который знает свое место.

— Повелитель, — голос хриплый, как скрип несмазанной двери. — Вольдемар к вашим услугам. Что прикажете? Кого убить? Что разрушить? Куда идти?

— Для начала — встань. Проверим моторные функции.

Он встал. Движение четкое, без дрожи и неуверенности, характерной для свежеподнятых мертвецов. Обычно новые зомби шатаются, спотыкаются, врезаются в стены. А этот стоит как скала.

— Пройдись по комнате.

Прошелся. Шаги уверенные, размеренные. Не шарканье зомби, а нормальная человеческая походка.

— Присядь десять раз.

Присел. Легко, без напряжения.

— Подними правую руку. Теперь левую. Сожми кулаки. Покажи язык. Моргни три раза.

Выполнил все команды безукоризненно. Координация идеальная, мелкая моторика в норме.

— Что ты помнишь о прошлой жизни?

Он задумался на секунду — видимо, обращался к memories:

— Всё, повелитель. Я был Владимиром Костюковым, кличка Вольдемар. Родился в Люберцах, мать — алкоголичка, отца не знал. В четырнадцать попал в колонию за кражу. В восемнадцать — за разбой. В двадцать пять создал банду. Грабил, вымогал, убивал. Убил… — он запнулся, подсчитывая, — семнадцать человек. Или восемнадцать, одного добивал Лысый, не помню, считается это моим или нет.

— Продолжай.

— Потом встретил Михайлова. Мы хотели его ограбить. Он выглядел легкой добычей — худой, в дорогой одежде. Я напал. Но он сломал мне шею одним движением. Потом воскресили. Теперь я ваш навеки.

— Что ты чувствуешь по поводу своего текущего положения? Злость? Обиду? Желание мести?

Он наклонил голову, обдумывая вопрос:

— Я был рожден для того, чтобы служить вам, повелитель. Вся моя прошлая жизнь была подготовкой к этому моменту. Все убийства, вся жестокость — это была тренировка. Теперь я использую свои навыки для вас. Это моя судьба, мой смысл, моя радость. Нет большего счастья, чем служить истинному повелителю.

Отлично. Промывка мозгов прошла на ура. Никаких сомнений, никаких колебаний, никаких остатков прежней личности. Идеальный солдат. Правда, радость у мертвеца — это оксюморон, но пусть думает, что радуется.

— Хорошо. Собирайся, мы уезжаем. Переезжаем в новый дом. Большой дом, — велел я.

— Слушаюсь, повелитель. Что взять с собой?

— Ничего. У тебя нет вещей. Все необходимое купим.

— Как прикажете.

Моя странная семья пополнилась. Теперь нас пятеро. Шестеро, если считать Ростислава. Семеро с Нюхлем. Маленькая армия мертвецов.

Вызвал Сергея по телефону — тот ответил на втором гудке:

— Приезжай за нами через пятнадцать минут. У нас тут еще коробки и… один крупногабаритный груз.

— Понял, шеф! Мчу! У меня тут друг с газелью как раз свободен. Надежный мужик, молчаливый!