Егерь. Сердце стаи. Книга 5 (СИ) - Скиба Николай

Барон вернулся к трону, но не сел, а оперся о подлокотник.

— Максим, то, что произошло, — лишь начало. Семёрка Друидов представляет угрозу не только для моих земель, не только для всего королевства, но и для всего мира. Мы не можем больше действовать разрозненно.

Атмосфера в зале стала ещё более серьёзной. Все трое смотрели на меня выжидающе, и я понял — это не просто благодарность за оказанную услугу. Это предложение стать частью чего-то большего.

— Внутренний враг обезврежен, — сказал Арий, сцепив руки за спиной. — Но это означает, что теперь мы станем открытой мишенью для прямых атак. Семёрка знает о провале своего агента и будет действовать более агрессивно.

— Потому и собрались здесь, — добавил Иван, выпрямившись во весь рост. — Пора переходить от обороны к наступлению. Времени у друидов всё меньше, если верить словам Всеволода, а я, уж поверь, верю результату своей работы.

Я медленно кивнул, осознавая всю серьёзность момента. Предательство Всеволода действительно стало переломной точкой. Теперь все карты открыты, и тайная война переходила в открытую фазу.

— Что вы от меня хотите? — спросил прямо, глядя поочерёдно на каждого из них.

Барон выпрямился и посмотрел мне в глаза с той серьёзностью, которая подобает правителю в критический момент.

— Мы хотим, чтобы ты остался жив. «Семёрка» больше не будет полагаться на тонкие интриги.

Арий кивнул в знак согласия.

— Твоя ферма, несмотря на все укрепления, остаётся уязвимой целью, Максим. Слишком много открытого пространства, слишком много путей для проникновения. А твоя семья…

— Что именно вы предлагаете? — прервал я его, чувствуя, куда клонит разговор.

— Переезд в замок, — чётко ответил Арий. — Немедленный. Ты, твоя мать, бабушка, ученики — все под круглосуточной охраной. Отдельные покои, полное обеспечение, доступ ко всем ресурсам замка.

Драконоборец добавил, скрестив руки на груди:

— Здесь тебя не достанут.

Я молчал, обдумывая их слова. Логика предложения была железной — замок действительно представлял собой неприступную крепость. Но чем дольше я размышлял, тем сильнее во мне нарастало внутреннее сопротивление.

Золотая клетка. Именно так это и выглядело.

— Нет, — сказал твёрдо, встречая удивлённые взгляды всех троих. — Я отказываюсь.

Арий нахмурился, словно не поверив своим ушам.

— Максим, ты понимаешь, о чём мы говорим? «Семёрка» не будет церемониться.

— Именно поэтому я не могу согласиться, — ответил, чувствуя, как во мне крепнет решимость. — Что толку от защищённого трофея, который слабеет с каждым днём?

Барон выпрямился, его взгляд стал пристальным.

— Объясни свою позицию.

Я сделал глубокий вдох, формулируя мысли.

— Моя сила растёт только в бою, в охоте, в постоянных испытаниях. Заперев меня в замке, вы лишите меня возможности развиваться. Через какое-то время я стану слабее, а мои питомцы потеряют форму. И когда «Семёрка» всё-таки найдёт способ добраться до меня — а они найдут, уж я видел на что способен даже одни из них… Что тогда?

Афина тихо зарычала, словно поддерживая мои слова. Красавчик беспокойно дёрнул ухом.

Иван медленно кивнул, в его глазах промелькнуло понимание.

— Ты думаешь как воин, — сказал он с одобрением. — Это хорошо. Но риск…

— Риск есть всегда, — прервал я его. — Извините, господа, но я не собираюсь прятаться и превращаться в охраняемый трофей. Сила «Семёрки» растёт — значит, должна расти и моя. А для этого мне нужна свобода действий.

Арий повернулся ко мне, его лицо приобрело задумчивое выражение.

— Понимаю логику, но она крайне рискованна. Ты становишься открытой мишенью.

— Лучше быть опасной мишенью, чем беззащитной драгоценностью, — твёрдо ответил я, глядя ему в глаза.

Долгое молчание повисло в тронном зале. Барон медленно обошёл трон и остановился прямо передо мной.

— Значит, ты намерен и дальше действовать самостоятельно? Несмотря на все угрозы?

— Именно. Я не пешка в вашей игре, и не собираюсь ею становиться. У меня есть своя стратегия, и она требует свободы. Впрочем, я бы действительно хотел обезопасить семью и перевезти сюда мать.

— А бабушку? — уточнил Иван.

— Ирма не уйдет с фермы, — я покачал головой. — Уж поверьте, подобный разговор у меня с ней уже был.

Иван медленно отошёл от колонны, его тяжёлые шаги гулко отдавались в просторном зале. Воин остановился в паре метров от меня, скрестив мускулистые руки на широкой груди. В его суровых глазах читалась серьёзная озабоченность.

— Ты упрямый парень, Максим, — проговорил он хриплым голосом. — Но я боюсь, ты не до конца понимаешь, против чего сражаешься. И что именно защищаешь.

Режиссёр беспокойно дёрнул ухом и мысленно передал мне волну настороженности. Рысь чувствовала напряжение в воздухе.

— Объясните, — ответил прямо, глядя в глаза воину.

Драконоборец тяжело вздохнул, словно готовясь рассказать что-то, о чём предпочёл бы промолчать.

Я сделал шаг вперёд, глядя на них с растущим недовольством.

— Вы обещали рассказать мне то, чего я не знаю. Обещали объяснить почему моя рысь для них настолько важна. Говорите.

Долгое молчание повисло в зале. Иван переглянулся с Арием, и я увидел в их взглядах нечто похожее на… смущение?

— Ты действительно знаешь больше, чем мы предполагали, — медленно произнёс барон и признался. — Наши знания о «Приливе» всё ещё обрывочны, но и этого достаточно, чтобы кое-что понимать.

— Мы знаем лишь, что это некий выброс силы, катаклизм Раскола, который «Семёрка» научилась предсказывать и, возможно, хочет как-то использовать, — спокойно сказал я. — Но мы всё ещё не знаем, что конкретно происходит во время этого «Прилива». Что конкретно хотят сделать друиды? И почему для этого нужен Режиссёр?

— Играть в догадки не в наших правилах, — нахмурился Арий. — Но у меня всё ещё есть, чем тебя удивить. Насколько хорошо ты знаешь Григора? Того, кто помог тебе с Карцем.

— При чём здесь отшельник?

Мой вопрос повис в гнетущей тишине тронного зала. Арий, барон и Иван обменялись тяжёлыми, многозначительными взглядами. В этой безмолвной перекличке чувствовалась тяжесть тайны, которую никто не решался произнести первым. Наконец барон Валентин едва заметно кивнул Драконоборцу, давая разрешение говорить.

Иван тяжело вздохнул, словно собираясь с мыслями.

— Мы видим лишь верхушку айсберга, — признался он, и это признание из уст легендарного воина прозвучало весомее любой угрозы. — Но есть один человек, который может знать ответы на интересующие нас вопросы. И Григор его знает. Более того, они служат одной цели.

— Легендарная фигура, — продолжил Иван, его хриплый голос стал ниже. — Глубинный ходок, которого все давно считали сгинувшим. Тот, кто первым нанёс на карту самые опасные и неизведанные глубины Раскола. Мы зовём его «Первый Ходок».

В тот же миг я почувствовал резкий ментальный импульс. Режиссёр, стоявший за моей спиной, замер, его уши прижались к голове, а в моё сознание хлынула волна чего-то непонятного. Глубокого и древнего. Словно Режиссёр показывал, что мы впервые заговорили о чём-то важном. Я резко обернулся на питомца. Он смотрел не на меня, а куда-то сквозь стену, в сторону леса, будто готовый бежать туда прямо сейчас.

— Рысь что-то чувствует, — тихо сказал я, поворачиваясь обратно к ошеломлённому Драконоборцу. — И где его найти, этого ходока?

— В глубинах лесов, — ответил Арий. — Дело в том, что Первый Ходок и Григор являются участниками одной организации. Они называют себя «Жнецы Леса».

Я моргнул, ощущая, как информация медленно укладывается в голове. Они в одной организации? Именно о них говорил отшельник. Чёрт возьми.

— «Жнецы Леса»? — почему-то переспросил я.

— До недавнего времени мы считали их преступниками, — признался барон Валентин. — Король Аларих не любит подобные… общества. Те, кто прячутся в глубинах — потенциальная угроза. Но после боя с Карцем… — он обменялся взглядом с Арием, — нам стало ясно, что они ведут борьбу с «Семёркой» в лесах, используя собственные методы.