Некромантия и помидоры (СИ) - Демина Карина

- Дядя, а где... - Хиль, не договорив, ринулась к дому. И дверь не распахнула - вырвала, зашипев от злости.

- Спокойно, - Рагнар перстень поднял.

В доме было пусто.

Только из-под кровати блестели чёрные бусины глаз.

- Вишня, кис-кис, - позвал Рагнар.

- Вообще-то это собака, - Хиль опустилась на четвереньки и, нырнув под кровать, вытащила дрожащее сонное создание.

- Оно не похоже на нормальную собаку.

- А ты не похож на человека, которого обманула ведьма. Тише, маленькая, никто тебя не обидит... Ты знал?

- Догадывался.

- И всё равно позволил ей? Ладно. Что мы будем делать дальше?

- Ждать.

- Чего? Пока она выпьет Алекса? Сашку?

- Не выпьет. Дай сюда, - Рагнар взял нежить на руки и поднял. - Мелкая ты. Ничего. Это просто тебя кормили плохо. Сейчас мы это исправим.

- Дядя, не хочу тебя разочаровывать, но это порода такая. Корми или нет, но больше она не вырастет. Кстати, не боишься, что Зинаида тебя проклянёт? Ну, когда поймёт, что ты всё знал и вообще допусти.

- Не боюсь. Она умная женщина.

- Вот-вот. И проклянёт по-умному, так, что потом всем Ковеном не отменят.

Нежить махнула голым хвостом, подтверждая.

- Переживу как-нибудь. А ещё она совестливая. Сперва проклянёт, потом станет переживать и мучиться.

- Мда, и почему я не замечала, какой ты коварный?

Сила полилась в Вишню тонкими ручейками.

- Потерпи, - попросил Рагнар. - Возможно, будет неприятно, но так нужно.

- Р-ря, - в чёрных глазах мелькнула искра понимания.

- Ты умная девочка. Очень умная. Я в твои годы, признаться, был куда как бестолковей.

- Дядя, это собака.

- Вообще-то нет, правда, Саша? Ты не обидишься, если я буду так, кратко? Или тебе больше нравится Александра?

- Урм, - хвост закачался.

- Не знаю, как ты умудрилась подсунуть ей душу собаки вместо своей, да так, чтобы ведьма не поняла, но это было весьма… коварно.

- То есть, она… Серьёзно?

- Очень.

- Ар! - Вишня застряслась и задёргалась, пытаясь освободиться.

- Не спеши, - Рагнар перехватил тощее тельце под живот. - Она сама нам позвонит.

- Уверен? - Хиль ещё хмурилась.

- Да. Она не чувствует в Алексе дара, значит, сил в нём капля. Ей не хватит, чтобы уйти. Сына она почти выпила. Зинаида ей чужая. А душа Александры ей не даётся. И теперь понятно, почему. Нам во всяком случае.

Сила текла уже не ручейками, но ровным потоком.

- Думаешь, она решит…

- Обменяться. Поэтому и забрала их.

Телефон зазвонил. Его оставили здесь, на столике. И Рагнар посмотрел на аппарат задумчиво. Всё-таки его сила с техникой не слишком ладила.

- Я возьму, - Хиль всё поняла правильно. - Алло. Кстати, нехорошо обманывать.

- Я не обманула, - голос ведьмы был спокоен. - Я обещала вам перстень и камень, я его отдала.

И формально этого хватит, чтобы и Рагнару пришлось сдержать клятву. Даже обидно немного, что его считают настолько глупым.

- И зачем тогда? - поинтересовалась Хиль, склонившись над столом.

- Чтобы поменяться.

- На ещё один пустой камень? - не удержался Рагнар, поглаживая тёплое тельце нежити. Та скалила зубы, но молчала. Правильно. Ни к чему давать ведьме подсказки.

- Нет. На сей раз по-честному.

Хиль хихикнула.

Действительно, смешно. С ведьмой и по-честному?

- Я верну девчонке душу. На твоих глазах. А потом позволю им уйти. Ей. И её братцу. И даже этой корове Зинаиде. В целости и невредимости.

- И что взамен?

- Твоя сила, девочка. Только сила. Жизнь твоя и душа мне без надобности. На это твоя дорогой дядюшка не пойдёт.

Руку лизнул тёплый язык.

- А вот сила. В тебе ведь её много, верно? Даже чересчур.

- С чего ты взяла?

- С того, что Предвечное пламя - это не огонь, дорогая. Огонь - лишь материальное воплощение истинной силы. Но носитель - всегда человек. И человек, в крови которого есть капля иной, Древних, тех, что вы зовёте богами.

Она и вправду была очень старой ведьмой. Рагнар подозревал, что и лет ей было далеко не двести. Об истинной силе не всякие легенды помнили.

- Отдай её мне, девочка. Просто отдай. Я ведь знаю, что её нельзя отнять. А вот дар - дело другое.

- Добровольный.

- Ты же отдашь добровольно. И всё будет хорошо. Так что до встречи. У озера. В полночь.

И аппарат погас.

- Вот, - Хиль покачала головой и передразнила. - В полночь. Она ещё бы чёрный балахон нацепила, чтоб совсем уж по канону. Дядя?

- Решать тебе.

- Но ты не будешь вмешиваться?

- Я же клятву дал, - Рагнар почесал Вишню за ухом. И поток силы увеличил. - Как я могу нарушить клятву? Это нехорошо.

Хиль хихикнула. Бросила взгляд на часы и сказала:

- Тогда пойду переоденусь, что ли. И заплестись опять же надо. Негоже на такое серьёзное мероприятие растрёпанною ходить. Что люди подумают?

- Вот же, - пробурчал Рагнар, отпуская Вишню. – Главное теперь, чтоб они там не вздумали геройствовать. Скоро всё закончится.

- Р-ря, - Вишня пасть приоткрыла и хвостом качнула, точно раздумывая, стоит ли верить.

Зинаида проснулась от сопения. Сопели в ухо. Левое. Она удивилась, кто это? А потом принюхалась и поняла. Тумилин. Кто ж ещё? Только от него могло так сладко и приторно вонять дорогим парфюмом.

Так, откуда взялся Тумилин?

И его парфюм?

И вообще, что случилось? Она попыталась вспомнить. Голова вдруг вспыхнула болью, и та растеклась по телу вязкой жижей. Ну уж нет.

Она…

Сидела.

Во дворе. Наблюдала за Рагнаром, который всё никак не мог оставить в покое несчастный забор. Ходил вдоль него влево и вправо, и опять. Ещё бормотал что-то под нос, то ли шаги считал, то ли будущие траты. А Зинаида смотрела и думала о том, что переезжать придётся.

Наверное.

В другой мир.

А ей не хочется.

Или хочется?

Если бы просто в путешествие, скажем там, на экскурсию или даже каникулы, то она бы с радостью. А вот чтобы насовсем… тут в соседний город насовсем переезжать страшно, не то, что в другой мир. Зинаида же всегда была трусихой.

И кроме того, у неё дети.

Она не только за себя решить должна. А как решить? Вдруг им будет лучше там? Или наоборот, тут? Вдруг их там… на магию разберут? Нет, если серьёзно, она же Рагнара два дня знает. А уже верит, как себе.

Тихий стон повернул мысли в нужное русло.

Она сидела.

Думала.

Рагнар ворчал, что земли мало и, если ставить нормальный забор, то солнце на участок не попадёт. И вот что в его представлении «нормальный забор»?

Алекс дразнил помидоры, Хиль пыталась играть с Вишней, швыряя ей палку. Вишня проводила палку взглядом, потом поворачивалась к Хиль. И на морде появлялось выражение растерянное и несчастное, поэтому Хиль бежала за палкой сама, чтобы снова показать, как надо.

Почему-то возникло даже чувство, что Вишня насмехается.

Не зло, нет, скорее… шутит?

Зинаида ещё поставила себе узнать, есть ли у нежити чувство юмора.

А потом? Там, во дворе, Тумилина не было. Теперь же вот, лежит, пыхтит и даже похрапывает тоненько, жалобно.

Или это стон?

Что же всё-таки произошло?

Так… она сидела. Смотрела. Размышляла. Потом вытащила кольцо. Камень был таким тёплым. Искорки плясали, рвались на волю, и Зинаида подумала, что если у неё хватило сил оживить помидорные кусты, то неужели она с камнем не справится?

Она сдавила его в руке. И изо всех сил пожелала, чтобы то, что в нём заперто, вышло на свободу.

Чтобы…

И камень треснул.

А она… она? Что она? Почему дальше провал?

- Хр-р-р… - Тумилин навалился всею тушей, и Зинаида толкнула его. И перевернулась, чтобы понять, что руки у неё в принципе свободны. Как и ноги. А лежит она на чём-то неровном, жёстком местами и упирающимся в рёбра.

Шишки?

И ветки.

Запах леса был хорошо знаком. И воды.

- Очнулась? – стоило открыть глаза, и в поле зрения появились элегантные туфли из тёмно-вишнёвой замши. Красивые. Вот чего у Эммы Константиновны не отнять, так это чувства вкуса. – Давай, дорогая, открывай глазки.