Дитя для двух королей (СИ) - Олешкевич Надежда "AlicKa"

Черт!

Я устало села в кресло у камина, схватилась за голову. Наверное, слишком просто было бы иметь дело с идеалом. Влюбиться раз и навсегда. Забыть обо всем на свете. А все минусы Давира и Аделара просто делали их живыми, настоящими. Несовершенными. Особенными!

Я не заметила, как дверь в комнату открылась. Услышала торопливые шаги и запоздало обернулась. Офелия прижала к моему носу платок, не встретила особого сопротивления, потому как мои руки быстро ослабли.

– Я тебя предупреждала, тварь, по-хорошему. Но ничего, Аделар о тебе очень скоро забудет.

Сознание помутилось. Я начала заваливаться набок. Еще различила несколько пар ног, приближающихся ко мне.

Веки налились тяжестью, сами опустились. Я даже не успела оформить четкую мысль, как провалилась в непроглядную тьму и уже в ней почувствовала неимоверный жар, удушье.

Что-то трещало. Я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Мигали яркие алые пятна. Над головой, а еще справа. Словно языки пламени лизали сухие бревна и разрастались.

Где я?

Я словно горела. Или вокруг все горело? Точно, мне не мерещилось!

Но ни пошевелиться, ни издать звука.

Пожар!

Тьма снова уволокла, затянула.

Пожар… и я в нем.

Глава 17

*Аделар Верт*

– Приехал лорд Сарданиарр, ожидает вашего возвращения, – шел быстрым шагом за мной Иилир, мой верный помощник, посвящая меня в важные события последних дней. – На границе заметили вражеских лазутчиков. Все прошло не по вашему плану и Давир Эберон еще жив? Назревает очередной бой?

– Назревает, – оскалился я, ведь не собирался возвращать Талью бастарду. – Об этом позже. Дальше что?

Его метка не созрела, значит, и вреда никакого ей не будет. Можно присвоить малышку себе. Да, она не обрадуется моему решению, но ничего, побесится и успокоится. А ее сестра… придумаем что-нибудь.

– Вы просили дать список церквей, поклоняющихся Многоликой Алианде. Вот, – положил он на стол в моем кабинете лист с запрошенным мной перечнем адресов. – Два в Эндароге, парочка в Хейсере, больше всего в Палиноге и на Белых островах. Их оказалось немного.

– Хорошо. Дальше?

Иилир ввел меня в курс происходящего, еще упомянул про обстановку на границе, где бастард накапливал войска. Понимает, скот, что придется драться, что я «его леди» ему не отдам. Проницательный недоделок.

О мысли о Талье губы сами собой растянулись в предвкушающей улыбке. Сладкая тигрица, готовая отстаивать свои права. Мы еще с ней поборемся. Это будет самым восхитительным сражением в моей жизни. Самым долгим, самым эмоциональным, самым возбуждающим…

Стук в дверь прервал мои размышления. После разрешения войти на пороге кабинета появилась Офелия.

– Приветствую вас, мой повелитель, – кокетливо затрепетав ресницами, присела она в низком поклоне.

Моему взору предстали мягкие полушария ее грудей. Глубокая ложбинка между ними. Девушка заметила мое внимание, приоткрыла губки.

– Что-то хотела?

– Да, – на выдохе издала и поспешила к моему столу.

– Твой будущий супруг уже во дворце.

– Мой повелитель, позвольте поговорить с вами об этом, – уперлась она ладонями в столешницу, еще больше открывая вид на свою грудь.

Не понимаю, это должно работать, как-то привлекать мое внимание? Подумаешь, сиськи, я их когда-то мял, целовал, покусывал. Хорошие, тут не поспоришь. Но я уже нашел получше.

– Может, вы передумаете? – томно произнесла девушка и облизала губы. – А я отблагодарю вас так, как вы любите.

– И как я люблю? – усмехнулся я, и в голове вспыхнуло воспоминание Тальи с моим членом во рту, ни с чем несравнимые ощущения, желание продолжать и продолжать, напряженные попытки сдержаться, чтобы не заканчивать эту сладкую пытку, смотреть на нее, сходить с ума.

Почему я здесь? Чем вообще занимаюсь?

А ведь мог бы ласкать податливое тело, пробовать бесстрашную тигрицу на вкус, показывать ей, что я – ее единственный выбор. Другого не дано. Попросту нет иного пути!

Я даже поднялся, обошел стол и бывшую фаворитку, как вдруг услышал озлобленное:

– Чем я хуже?

Внутри что-то перевернулось от внезапной мысли. Офелия была единственной во дворце, потому что никого не пускала на свою территорию. Распугивала всех девушек, которых я приводил. И ведь в прошлый раз уже приближалась к Талье, разговаривала с ней.

– Что ты сделала? – процедил я.

Она удивленно захлопала глазами, но было видно, что врет, знает.

– Что с Тальей?! – взревел я от охватившего меня страха за ее жизнь. – Что ты сделала с ней, тварь?!

– Мой повелитель, она – ошибка. Такая же временная, как и другие. Не стоит…

Я выскочил из кабинета. Приказал воинам отправиться на поиски Тальи, сам побежал в свои покои, как вдруг увидел через окно языки пламени, охватившие стену конюшни.

Внутри меня что-то заледенело, едва не оборвалось. Я бросился на улицу, оббежал восточное крыло, понесся к мужчинам, уже среагировавшим на возгорание.

Из конюшни выводили животных, стоял гул голосов. Люди носили ведра с водой, надеясь потушить разбушевавшееся пламя.

И ведь нет причин для беспокойства. Они должны были проверить стойла, обнаружить человека, если бы он там находился. Крик, в конце концов, услышали бы.

Талья в моих покоях, с ней все в порядке. Не о чем волноваться.

Но…

Что-то толкало меня вперед, страх потерять эту женщину оказался слишком велик, а потому я ворвался в горящее здание. Должен был сам проверить. Ее там нет. Она в безопасности, с ней ничего не произошло.

– Талья! – закричал я, пытаясь рассмотреть сквозь языки пламени хоть что-нибудь.

Он был повсюду. Сверху, на стенах, полыхало сено. Было нечем дышать, глаза слезились. По вискам струился пот. Я бежал от одного стойла к другому, заглядывал в них. Звал ее. Надрывал горло, еще надеялся, что нет ее здесь, что мои поиски не увенчаются успехом.

Но потом сердце остановилось.

Девушка неподвижно лежала в дальнем загоне, к ней быстро подбирался огонь. Я словно обезумел. Больше не видел ничего. Не мог допустить, чтобы что-то ей навредило, побежал со всех ног, перепрыгнул горящую балку, на ходу сдернул с себя камзол, сразу накинул на нее, чтобы потушить набросившееся на ее юбку пламя.

Подхватил на руки, поспешил к выходу. Легкие полыхали от нехватки кислорода, в горле першило, по лицу ручьями стекал пот, попадал в глаза, мешал обзору. К нам навстречу уже двигались люди, но я не отдал ее никому. Сам вынес, приказал немедленно привести лекаря.

С ней все будет хорошо. Жива, цела. Вымазана в саже, юбка пострадала немного, руки покраснели…

Сука!

Я сжимал челюсти от злости. С трудом сдерживался, чтобы не выпустить арис. Если ей сейчас дать волю, то прольется много крови, пострадают невинные. Потому что… ОНА пострадала!

Меня трясло. Я несся к дворцу, матерился сквозь зубы, прижимал к себе безвольное тело моей женщины. Бледная, в саже. Такая беззащитная, хрупкая, слабая. Как мог оставить ее без присмотра, почему позволил навредить ей?!

– Офелию ко мне! – прогремел на весь холл и побежал на второй этаж, чтобы вскоре уложить Талью на кровать.

Принялся проверять целостность ее кожи, снял несколько слоев платья. Сучья мода Хейсера! Зачем столько ткани, почему нельзя что-то легкое и простое?!

– Мой повелитель, – прибежал Грэнбенри.

Оценил ситуацию, поспешил к пострадавшей. Попросил меня отойти в сторону и не мешать, а лучше вообще выйти. Знал о моем бешеном нраве, о том, что порой был несдержанным. Да что там, никогда не утруждал себя этой самой сдержанностью.

Я мерил шагами комнату, едва не рвал на себе волосы. С ужасом смотрел на бледную девушку и едва не выл от распирающей меня злости. Разорвать бы рубашку в клочья, выпустить эмоции с голосом, пустить в ход арис и свернуть здесь все.

Пострадала…

Как я допустил?!

Сука!

– Мой повелитель, вы просили привести Офелию, – сообщил мой воин.