Недотрога для ректора. Академия Даркайна (СИ) - Панфилова Алина

– Зачем ректору? – протянул первый, переглядываясь с напарником. – Сейчас же сообщим Его Величеству лично! Жди!

Глава 53

Я что есть мочи вжалась спиной в решётчатую дверь, и замок-артефакт тут же отозвался неприятным покалыванием, пробежавшим вдоль позвоночника.

Железо обжигало холодом даже сквозь ткань, а в купе с сырой прохладой, меня начало неслабо потряхивать.

Стиснув стучащие зубы, я обвела камеру напряжённым взглядом: три двухъярусные койки, серые стены, одно зарешеченное окошко под потолком, откуда сочился тусклый свет. В углу насквозь проржавевший умывальник, а сбоку дыра в полу для справления естественной нужды.

Три пары глаз изучали меня с разной степенью интереса. Две темноволосые девушки, худенькие, с бледной кожей и острыми подбородками, похожие на сестёр, только цвет глаз разный. А третья щеголяла внушительной копной тёмно-рыжих волос и смуглой кожей, выдававшей в ней уроженку Красных Пустынь.

Рыжая хмыкнула, скривив губы в ехидной усмешке:

– Тебя-то за что? – она слегка подалась вперёд и впилась в меня настороженным взглядом. – Оценки в табеле подделала?

Я машинально расправила форму ладонями. Мда уж, кажется после сегодняшнего, если я, конечно, выберусь отсюда, придётся выбросить её в мусорку. На кофте затяжки, пуговица оторвана, ещё и непонятное пятно на рукаве.

– Или жена спалила с одним из преподов? – хмыкнула одна из темноволосых.

Троица взорвалась оглушительным смехом, который звонко отразился от стен и ударил по ушам, вынуждая поморщиться.

– Цыц там! Притихли! – раздался усталый голос охранника откуда-то из коридора.

Девушки переглянулись и засмеялись тише, но с тем же задором. Им явно было плевать на предупреждение, зато меня щедро окатило волной жара.

Отсмеявшись, красноволосая, которая, похоже, была здесь главной, недоверчиво сощурила глаза:

– Чего молчишь? За что тебя к нам сунули?

Я сглотнула вязкую слюну и постаралась говорить громко и чётко, лишь бы голос не сорвался:

– Меня толкнули, и я вылетела под копыта делегации из Кэррей.

Девицы синхронно цокнули языками, переглядываясь.

– Иди, садись, – та, что сидела справа, кивнула на край своей койки. – Ты победила.

Я осторожно приблизилась и села на самый краешек, стараясь дышать по чуть-чуть. От залежалых матрасов несло пылью и кислым потом.

– Я Эверли, – вежливо представилась, сложив руки на коленях. – Простите, а в чём я победила?

– В соревнование на самую идиотскую причину, – фыркнула красноволосая и небрежно махнула рукой. – Ой, да плевать. Нас всех недолго здесь продержат. Никого не убили же.

От меня не ускользнул тот факт, что никто из девушек не стал представляться в ответ. Может, и мне не стоило? Сбитая с толку, я всё же осмелилась поинтересоваться:

– Простите, а вы здесь за что?

Девицы снова переглянулись, будто поддерживали мысленную связь. Та, на чьей койке я сидела, пожала плечами и неохотно пояснила:

– Позаимствовала побрякушку из ювелирной лавки. Но ты не подумай, я не воровка. Гад-хозяин обещал приличную оплату, а как две недели проработала, сунул в руки медяшку и сказал, что я больше не заслужила. У козла прикормлена стража, и я такая не первая. Вот и пришлось самой добыть оплату, у меня отец лежачий.

– А я наглядно показала хозяину трактира, где подрабатывала, что нельзя вот так просто лапать мою задницу, – похвасталась красноволосая. Впрочем, я ожидала нечто подобное. Жителям Красных Пустынь присущ вспыльчивый нрав. – В общем, надеюсь, кости долго будут срастаться.

– Я подслушала разговор хозяев, – после паузы ответила третья. – Господин принимал гостей, и они засиделись до полуночи. Я проснулась, чтобы сходить в уборную, а она была занята – Бетти, повариха возилась там с Диком, кучером. Ну я и решила по-быстрому сгонять в одну из хозяйских гостевых комнат, думала все уже спят. Проходила мимо кабинета, а они там обсуждают какой-то артефакт, который можно будет активировать кровью определённого человека. Мол, сейчас такие запрещено делать под страхом смертной казни. Мне стало интересно, даже нужда отошла на второй план, а они как внезапно откроют дверь! Ну а что мне было сказать? Сунули в подвал, а утром передали сюда. Надеюсь, смилостивятся. Они так-то нормальные, сын вообще у них душка, в такой же академии учится.

Я навострила уши, улавливая интересную информацию, но в этот момент со стороны коридора донеслась громкая ругань, затем звук удара – глухой и тяжёлый.

И венчал всё это долгий, протяжный стон, от которого по спине пробежали мурашки.

Девушки отпрянули к стенке, я застыла как статуя, узнав голос того, кто так грязно ругался.

А через миг у решётки возник Даррайн.

Бледный от ярости, ректор держал за шкирку стражника, который зажимал ладонями разбитый нос. Между пальцев ручьём струилась кровь, стекая на одежду и капая на пол.

Глаза Орхарда метали молнии, и девицы испуганно охнули, инстинктивно вжимаясь в стены.

Стражник дрожащими руками отпер дверь, едва не выронив пластину. Услышав громкий щелчок, Даррайн рванул решётку на себя, едва не выворачивая петли, и оглушительно рявкнул:

– Чего глазами хлопаешь? На выход, живо!

Глава 54

Я стрелой вылетела из камеры, ощущая лютый гнев ректора.

– А нас? – донёсся позади обиженный голос одной из девиц. Кажется, той красноволосой.

Орхард бросил через плечо с такой холодной злостью , что у меня мурашки побежали по хребту:

– Сами разберётесь. Мне одной за глаза хватает.

Я тем временем торопливо пробиралась вперёд по коридору, надеясь увеличить дистанцию между собой и сгустившейся за спиной штормовой тучей ректорского гнева. Гулкое эхо шагов отскакивало от стен, смешиваясь с бешеным стуком пульса.

Не успела я отбежать и на десяток шагов, как пальцы Даррайна впились в мою руку капканом, дёргая на себя.

– Куда рванула? – прошипел он мне в затылок. – Рядом идёшь, ясно?

Спорить с Орхардом было себе дороже, поэтому я молча опустила голову, едва поспевая за его стремительной походкой.

У выхода из тюремного корпуса меня ослепил яркий свет, такой непривычный после тёмной камеры! Я зажмурилась, часто моргая и вытерла ребром ладони слезящиеся глаза.

Привыкнув к солнцу, я разглядела у входа роскошный экипаж – четвёрка белоснежных лошадей, а на начищенных до блеска лакированных боках кабины золотом играл королевский герб.

Даррайн рывком распахнул дверцу, да так, что она хлопнула о бок, оставив на нём глубокую вмятину. Я молча юркнула внутрь и забилась в самый дальний угол. Мягкая кожа сидений благоухала тонким цветочным ароматом смешанным с изысканными пряностями.

Неужели Даррайн позаимствовал его у короля ради… меня?

Орхард занял сиденье напротив, откинув голову на мягкий подголовник. И я уже набрала воздуха в грудь, чтобы поблагодарить его за спасение, но он резко вскинул руку.

– Молчать, Дельвиг, – отчеканил тоном, от которого у меня заледенели конечности. – Любое неосторожное слово станет для тебя приговором. Так что держи рот закрытым пока я не позволю.

Язык намертво прилип к нёбу. Поджав губы, я кивнула, вдыхая приятно пахнущий после затхлой камеры воздух.

До ворот академии мы ехали в тягостном молчании. Тишину нарушал лишь монотонный перестук копыт, да восхищённые голоса жителей столицы, коим посчастливилось лицезреть торжественную процессию.

Когда экипаж остановился, внутренности скрутило тугим узлом. Даррайн выскочил наружу и жестом указал – марш на выход! А стоило ступить на каменную мостовую, как пальцы Орхарда снова превратились в кандалы на моём запястье.

Двор кишел студентами, что делились впечатлениями после шествия кэррейской делегации, правда сейчас их ждало зрелище не менее интересное. Десятки глаз впились в нас – в разъярённого ректора и меня, которую он тащил за руку, как нашкодившего щенка.

Шея горела от чужих взглядов – кто-то шептался, кто-то откровенно показывал пальцем. Щёки пылали жаром, несмотря на прохладный воздух.