Ненормальный практик 5 (СИ) - "Извращённый отшельник"

Хм. Вроде класс. Вроде бы даже то, чего мне так хотелось последние дни. Но почему-то всё ещё ощущаю себя не в своей тарелке. Как волк, которого затащили в тёплую комнату с мягкой постелью и горячей водой, но при этом велели быть домашней собачкой.

Духовное ядро тоже ворчливо пульсирует внутри. После поглощения стольких магистров оно тяжелее, как свинцовый шар в груди. Энергия требует выплеска, применения. А я лежу в ванне аки барин.

Смешно.

Стук в дверь выдёргивает из размышлений.

— Кто там?

— Ужин заказывали? — звучит женский голос.

Вообще-то, не заказывал. Может швейцар постарался? За чаевые? Или по доброте душевной. Впрочем, еда как раз вовремя. Вылезаю из ванны, наскоро вытираюсь. Немного бесит, когда принимаешь ванну, а кто-то отвлекает. Вечные обстоятельства. А может сам мир против, чтобы я слишком сильно расслаблялся? Тогда он ужасен. Накидываю халат — нашёлся в шкафу, видимо, для таких оборванцев как я.

Открываю дверь. На пороге служанка с подносом. Молодая, симпатичная, в чёрном платье с белым фартуком. Профессионально не пялится на мои мокрые волосы и голые ноги.

— Ваш ужин, уважаемый. Куда прикажете поставить?

— На стол, спасибо.

Она проходит мимо, ставит поднос. Чую аромат её духов. Втягиваю ноздрями, как пошляк. Спасибо, что не видит моего похабного выражения. Водица-то разогрела кровь. Но нет. Никаких женщин. Сегодня я точно ПРОСТО отдыхаю. Тем более, так лень заводить с ней разговор и раскручивать на постельное приключение. Что до предложить ей некую сумму для, скажем так, дополнительных услуг — тоже не хочу. Да и, она не похожа на легкомысленную нимфетку.

А ещё! Меня ждут жаркое с картофелем, салат, бутылка вина. И всё так божественно пахнет!

— Что-то ещё, уважаемый? — взглянула на меня это черноволосая девица.

Она что? Намекает на что-то? Не уверен. Просто проявляет доброжелательное отношение к клиенту. Боги. Я всего десять дней без женщины, а в голове сплошные пошлости. Гормоны реально влияют на сознание! Нужно в ближайшие деньки расслабиться.

— Нет, благодарю.

Даю ей купюру чаевых. Она приседает в формальном книксене, уходит. Вместе с моими развратными мыслями.

Сажусь есть. Мясо — шик. Приготовлено как следует. Вино приличное, не разбавленная бурда. Вот только тихо. Ни Фреи сбоку с её колкими шуточками, ни Ингрид с её застенчивым взглядом. Ни Корнелии с её довольной улыбкой. Постой. Неужто я скучаю и по последней? Не. Точно нет. Гормоны скучают. Не я.

Доедаю жаркое. Без спешки. Пью вино. Растягиваю, так сказать, удовольствие. Смотрю в окно, что, к сожалению, выходит во двор. Прям на одинокое дерево. Медленно падает снег. Проходят пара охранников. Проезжает повозка через внутренний двор. Может провиант? В подобные гостиничные комплексы продукты завозят и днём и ночью, в две смены.

Проходит ещё четверть часа.

Встаю из-за стола, потягиваюсь. Зеваю. Всё-таки неделя в повозке даёт о себе знать. Пора чистить зубы и на боковую. Завтра слишком много дел.

Принимаю пред сонные ванные процедуры. Укладываю одежду. На столике прибираю посуду. Вроде бы всё.

Время обезопасить периметр. Не то чтобы паранойю, ладно, паранойю, но совсем каплю!

Подхожу к двери, черчу пальцем простенький контур-сигналку. Если кто попытается взломать — узнаю. На окно — такой же. Больше для успокоения совести, чем для реальной защиты. Мастер первой ступени такую фигню пальцем проткнёт.

Но зато проснусь вовремя.

Падаю на кровать прямо в халате. Матрас мягкий, падла, как огромные сиськи. Всё. Мне точно нужно спустить будет пар. А как пахнет подушка… лавандой, сука, как баба. Цивилизация, мать её, извращает.

Закрываю глаза.

Спасибо сну, что накатывает мгновенно. Тело тоже требовало отдыха, а в безопасной обстановке наконец полностью расслабилось…

…

— НЕТ! ОТПУСТИ МЕНЯ! ПЕРЕСТАНЬ!

Девичий крик выдергивает из сна. Громкий, отчаянный.

Приоткрываю один глаз. Судя по ощущениям — часа три ночи. Какого чёрта происходит.

Снова крики:

— ПРОШУ, НЕ НАДО!

Ворчу ругательное-нечленораздельное и переворачиваюсь, накрывая голову подушкой. В такой гостинице и так орать? Ни стыда, ни совести. Чем вообще занимается охрана?

— Ах ты, дрянь! — взрывается мужской голос, пьяный и злой.

Звук пощёчины. Ещё один женский вскрик.

Сажусь на кровати. Потираю глаза.

— И как под «такое» уснуть…

В банкетном зале гостиничного комплекса Астария было шумно. Частная вечеринка в честь дня рождения Антона Мельникова — сына крупного промышленника была в самом своём разгаре, и неважно что было три часа ночи, как говорится, за всё уплачено с лихвой. Человек пятьдесят молодёжи от восемнадцати до двадцати пяти. Дети богатых родителей, студенты элитных академий, младшие офицеры из хороших семей.

Шампанское лилось рекой, кто-то давно перешёл на коньяк. На сцене граммофон играет модные танцы из Франции. Кто танцует, кто пьёт, кто хохочет. Сплошная праздность.

У окна три девицы, промывают кости очередной жертве бесконечных сплетен.

— И представляете, она вышла за него! За этого выскочку из торговой гильдии! — высокая блондинка в синем платье, возмущённо машет веером.

— Любовь зла, — хихикает её подруга.

— При чём тут любовь? Это же позор для семьи!

А вот в центре зала назревал конфликт. Некто Павел Дмитриев, сын адмирала, явно перебрал. И приставал к рыженькой девушке в зелёном платье — Татьяне Красновой, дочери купца первой гильдии.

— Да ладно тебе, Танюша! Один танец!

— Павел, я уже сказала — нет. Вы пьяны.

— Я? Пьян? Перестань, — он с улыбкой хватает её за руку. — Идём, говорю.

— Нет, — та всё упирается.

Тогда он дёргает её к себе. Она теряет равновесие, падает на столик. Посуда летит на пол.

— НЕТ! ОТПУСТИ МЕНЯ!

Её кавалер, молодой лейтенант, пытается вмешаться:

— Господин Дмитриев, прошу вас…

Павел грубо отпихивает его:

— Пошёл вон, сосунок!

И снова хватает девчонку за плечо:

— Я НЕ ПОЙДУ С ВАМИ! — пытается та защититься.

Кто-то из девушек в зале, бросив взгляд на происходящее, закатывает глаза:

— Опять Павлик безобразничает. Когда же его отец наконец возьмётся за ремень?

— НЕТ, ПРЕКРАТИ!

Звук пощёчины. Юная Татьяна бьёт Павла по лицу. Тот в ярости опрокидывает стол:

— Ах ты, дрянь! Как ты вообще смеешь!

Все отступают. Никто не хочет связываться с сыном адмирала. Даже охрана делает вид, что ничего не видит. Привыкли закрывать глаза на выверты золотых сынков.

Таня Краснова, видя, что «кавалер» переходит границы, да и после этой пощечины ещё больше вскипел, выбежала из гостиницы в одном платье с голыми плечами и глубоким декольте. Январский мороз тут же лизнул юную кожу, но девице было не до холода. Страх гонит вперёд. Позади хлопает дверь.

— Танечка! Куда же ты! — Павел выскакивает следом, на ходу допивая стянутый с чужого стола бокал. Оборачивается к залу: — Я её приведу! Не беспокойтесь, народ! Продолжайте веселье!

И выскочил на улицу.

Никто не последовал за ними. Ни знакомые, желавшие не влезать в подобные дела. Ни охрана гостиницы, ведь происходящее не в их компетенции. Пытался бы кто-то чужой проникнуть на данную вечеринку, они бы не позволили. А всё что происходит между гостями — дела самих гостей. Может, они так развлекаются? Поди — разбери. А начнёшь, так крайним останешься.

Павел, тем временем, догоняет Краснову у небольшого сквера. Хватает за плечо:

— Да стой же ты! — разворачивает к себе. — Ну что ты выделываешься, а?

Улица пустая. Три часа ночи, даже извозчиков нет.

— Отпусти! — та пытается вырваться.

Он смеётся, прижимает её силой к себе. От него несёт перегаром, дорогим одеколоном:

— Не строй из себя недотрогу! Я о тебе наслышан. Купеческая дочка, которая с лейтенантиками шашни водит.

Та снова отвешивает ему пощёчину за столь нелепое оскорбление: