Дед в режиме ведьмака (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте"

Старик же сложил пальцы пистолетом, поднёс их к губам и резко выдохнул, словно задувал пороховой дымок, идущий из ствола револьвера. А потом он посмотрел в камеру и весело подмигнул, поправляя мокрую бороду.

— Дорогие телезрители! Как минимум один выживший есть! Мы не знаем имени этого героя, но уверена — уже скоро узнаем! — выпалила ведущая срывающимся от эмоций голосом.

— Алексей! — ахнула Жанна, схватив за руку ошарашенного парня. — Так это же твой дед! Игнатий Николаевич! Как он оказался в этом здании⁈ И как выжил⁈ Бог помог ему!

— Скорее сатана, — еле слышно прошептал Алексей и вскочил на ноги.

Стул с грохотом упал, а глаза парня лихорадочно зашарили по довольному морщинистому лицу на экране. Казалось, Алексей не поверил в увиденное. Он даже ущипнул себя, а затем закусил губу от досады и застонал.

— Милый, ты разве не рад? — опешила Жанна.

— Рад, ещё как рад! — выдавил он улыбку, хотя внутри него всё полыхало и искрило.

Парень не мог взять в толк, какие демоны помогают его мерзкому деду. Почему он всегда оказывается победителем и все начинают его любить и уважать? А его, Алексея, словно прокляли, ничего не выходит.

И такая несправедливость жгла парня калёным железом, заставляя скрежетать зубами и страстно завидовать.

«Музей водки», главный герой

Зал затопило так быстро, будто кто-то сверху открыл гигантский кран. Вода поднялась почти до колен, ледяная, злая, пробравшаяся в мои берцы и по-хозяйски устроившаяся там.

А само здание, потрёпанное сегодняшними потрясениями, начало угрожающе похрустывать, намекая, что устало от жизни и сейчас развалится.

— Надо бежать! Нет, надо отступать, мать вашу, — просипел я и снова пожалел, что не очутился в молодом, гибком и свежем теле.

Рванул бы к пролому в стене да сиганул наружу эдак красиво, эффектно, эпично!

А так пришлось выскакивать из зала и нестись по этажу, где с потолка сыпался лёд, а под ногами противно хлюпала холодная вода. Да ещё стены дрожали, подгоняя опасным похрустыванием.

К счастью, хоть монстров нигде не было видно. Либо они слиняли обратно в проход, либо попрятались по углам. Благодаря этому я пролетел этаж почти без приключений.

А вот на лестнице судьба всё-таки попыталась хрястнуть меня по носу. Берцы скользнули по льду, но скрюченные пальцы успели-таки вцепиться в перила, спасая от падения моё измученное тело. Наверное, оно уже жалело, что его вчера не похоронили.

— То ли ещё будет, — проворчал я, взгромоздившись на подоконник, откуда открылся шикарный вид на залитый водой тротуар и группу военных.

Один из них заорал:

— Прыгайте, прыгайте!

— Замечательное предложение, — согласился я и сиганул со второго этажа.

Приземлился я, надо признать, чертовски неплохо для старика: ударился подошвами берцев о тротуар, перекатился и встал на ноги. Правда, в спине всё-таки что-то щёлкнуло.

Военные тут же подскочили, подхватили меня под руки и повели к машине скорой помощи, припаркованной возле БТРа. Казённое оружие у меня мягко изъяли, а вот пояс оставили. Вот и хорошо, в нём же глаза гипнотизёра.

— Зелья… Сколько вы выпили зелий? — подбежал ко мне маг жизни в белом халате.

— Порядочно, — прохрипел я, усаживаясь между открытыми задними дверьми «скорой».

Маг сразу начал заглядывать мне в глаза, одновременно приложив к моему плечу ладонь, окутанную зелёным сиянием. Моё тело тут же наполнилось энергией, а боль резко прошла, будто её кто-то выдрал с корнем.

— Немного подлатал вас, — произнёс врач, тряхнув седой бородкой-клинышком. — Так, на первый взгляд серьёзных повреждений нет, только царапины и ушибы, но надо бы вам отправиться в поликлинику и пройти углублённый осмотр. В вашем возрасте с таким шутить нельзя.

— А, ерунда, обычный понедельник, — отмахнулся я и краем глаза заметил журналистов и зевак, гомонящих за оцеплением из военных.

Никого не смущало, что улица затоплена. Наоборот, все с интересом таращились на покрытое трещинами, похрустывающее здание, из которого всё ещё вытекала вода. А кто-то показывал пальцем в сторону солдат, сгрудившихся вокруг… бородача, Игоря, Захара, носатого и Марии!

Байкерша была мрачнее тучи, зыркала исподлобья и возмущённо раздувала крылья носа.

— Вы должны немедленно отправить туда команду! — сквозь шум расслышал я её голос. — Там Зверев остался! Он сражается с альфа-бесом!

— Он уже умер, — донёсся делано печальный голос Протасова, в котором всё равно слышалось злорадство. — Мария Львовна, перестаньте вести себя как истеричная простолюдинка. Зверев мёртв. Он не мог победить альфу. Да никто бы из нас не смог! Вы сами видели, что там творилось!

— Эгей! — вдруг раздался ошарашенный возглас бородача, случайно наткнувшегося на меня взглядом. — Дык вот же он!

Протасов вздрогнул и начал медленно оборачиваться. Он явно страстно надеялся, что огневик заметил альфа-беса, а не старика Зверева. Но все его надежды разбились как стекло, стоило ему увидеть мою ехидную физиономию.

— Я вчера уже помирал, так что на сегодня у меня были другие планы! — крикнул я им.

— Игнатий Николаевич! — радостно вскрикнула Мария и бросилась ко мне, расталкивая людей, мечущихся среди казённых автомобилей.

За ней рванули Игорь, Захар и бородач.

Только носатый будто прирос обувью к брусчатке. Он глядел на меня так, словно увидел призрака. Даже головой потряс и хлопнул себя по щеке, убеждаясь, что не бредит. А затем метнул в меня злой взгляд, резко развернулся и дёрганной походкой пошёл прочь, опустив башку.

Может, его познакомить со старшим внуком? Будут дружить на почве того, что каждый раз жидко обделываются, связываясь со мной.

Пока же ко мне первым подскочил Захар и сразу прострекотал:

— Игнатий Николаевич, как вы смогли сбежать от альфа-беса⁈

— Да, да, как? — вторил ему Игорь, не обращая внимания на врача.

Тот явно хотел сказать, что мне сейчас лучше не волноваться, но, понимая бесполезность слов, обречённо махнул рукой и отошёл в сторону.

— Стар я, чтобы бегать. Грохнул я альфу, чтоб не безобразничал. А то такое натворил: «Музей водки», считай, уничтожил. Другой какой-нибудь музей лучше б уничтожил: демократии, либерализма или современного искусства.

— Как я рада вас видеть! — выпалила Мария и обняла меня.

— Хватит, хватит. Мне в битве с альфой досталось, — проворчал я, отстраняя девушку.

— Он вас ранил⁈

— К чёрту раны! Ты погляди, что с моим костюмом стало! А ты его ещё больше мнёшь. Мне же на ток-шоу ехать. Кто-то может быстро доставить меня до набережной Фонтанки?

— Я могу! — сразу вызвалась Мария. — Мотоцикл рядом, через пробки пролетим в мгновение ока.

— Игнатий Николаевич, — вмешался Игорь, — я бы не советовал вам уезжать прямо сейчас. У нас есть отличная возможность предстать перед журналистами. Видите, машут и орут, будто мы рок-звёзды. Нас покажут по телевизору, а известность прибавит рейтинга нашим семьям.

Он многозначительно посмотрел на меня, тактично не озвучивая вслух, что рейтинг Зверевых в глубокой заднице.

— Дело говоришь. Пойдёмте, — поднял я свой зад и довольно-таки бодро двинулся к радостно завизжавшим журналистам.

Молодец врач! Неплохо так подлечил меня. А то, помнится, последний раз я себя так хреново чувствовал, когда пару лет назад с сиренами воевал в Голубом озере в Лабиринте.

— Нам ещё с военными разговаривать, — вставил Захар, смахнув с кевлара прилипший кусочек гоблинской кожи.

— Нет, это без меня, — сразу покачал я головой. — Сами всё объясните. А если им от меня что-то понадобится — пусть позвонят. Я для них выкрою минутку между очередными спасениями мира. Господин огневик, вы же все уладите?

— Угу, — кивнул бородач. — Но старшие офицеры позже точно захотят услышать лично, как вы умудрились одолеть альфа-беса. После этого, собственно, лёд и начал таять, освобождая здание, верно?

— Ага, — проронил я, уже прикидывая, что совру.