Отвергнутая жена (СИ) - Риш Мартиша

Впереди показались знамена на башнях чужого замка. Сколько времени прошло с последнего его визита к соседу? Несколько дней, а чудится, будто он был здесь целую вечность назад. Розен бездумно пришпорил своего жеребца. Тот прибавил ход, хороший конь, сильный, крепкий, под стать хозяину.

- Чудесное животное! - кардинал возник рядом.

- Вы цените лошадей?

- У моего отца были огромные конюшни.

- Вот как.

Кардинал говорил что-то еще, но барон вновь перестал его слышать. Все его мысли были о том, как избавиться от помолвки, как объяснить герцогу Улисскому, что жена ему не нужна? И сделать это нужно достаточно прямо, но так, чтоб не обидеть старика. Иначе пойдет войной, разорит земли. Междоусобные воины самые яростные и кровавые.

Впрочем, какое Розену до войны дело? Ему теперь вообще ни до чего дела нет. И герб на щите теперь просто картинка – наследника у его рода не будет. Пресекся он на Розене, как переломленный пополам побег могучего дуба. Ни братьев нет, ни потомков. Некому передать венец славы прошлых поколений.

Ворота в замок были открыты. Герцог сам вышел их встречать – вот уж почет! Барон и не думал, что есть в этом мире хоть что-нибудь, способное выманить герцога на свет божий.

- Розен, я рад видеть тебя в своем замке!

- Я прошу провести меня в часовню для молитвы.

Герцог переглянулся с кардиналом, тот едва заметно кивнул.

- Конечно! Сейчас же тебя проведу.

- Настало время для исповеди. Я помогу барону очистить его душу от грехов перед тем, как... Принесите святые дары, - потребовал кардинал, - Отец Паул поможет мне.

Розен был слишком потрясен горем, чтоб заподозрить что-то неладное. Паул ушел вместе с кардиналом в небольшую часовню. Там в его руках оказался кубок, перевитый золотою лозой.

- Пусть выпьет все до последней капли. Из твоих рук он примет питье.

- Вы хотите сотворить зло? - по глупости изумился старик.

Розена точно нельзя считать колдуном. Неужели кардинал собрался его отравить?

- Как вы могли так подумать о церкви? Я служу ей верой и правдой. Розена, его славное имя, необходимо спасти. Барон околдован. И в наших силах избавить его от чар ведьмы, иначе он погибнет. Кто тогда встанет во главе замка? На страже всех его земель? Наследника нет, некому передать титул.

- И чем же поможет это вино?

- Этой ночью барон сочетается браком с юной герцогиней Улисской. Ее красота отодвинет в сторону чары ведьмы Люции. У барона родятся дети. Он будет спасен.

- Вы хотите провести обряд против воли жениха?

- После этого напитка барон будет согласен на все. Он на ногах-то едва будет держаться.

- Но...

Паул было замялся. А потом вспомнил взгляд Розена. Барон убит горем, его сердце растерзано жестокой утратой. Старик и хотел бы рассказать Розену все, как есть, облегчить свою душу, но только как? Он же дал слово Люции, обещал сделать все, как велено. Да и поверит ли ему барон? Как бы самому не оказаться после таких слов на костре. Может быть, кардинал прав? Может, новая жена хоть немного смягчит горе Розена? Вдохнет новый смысл в душу барона, пусть не сразу, но наполнит его сердце любовью? У него родятся новые дети. Память о Зеноне никогда не исчезнет, но все же ему станет легче.

- Ты против? - приподнял широкую бровь кардинал.

- Я считаю ваше решение мудрым и справедливым.

- Тем лучше. Не вынуждай меня сомневаться в тебе. Обвенчать барона с колдуньей! Как такое вообще возможно? И кто провел этот богопротивный обряд?

- Я не знал.

- Но мог догадаться. Ты помогал собирать колдунье травы для зелий, об этом болтают в городе.

- Я не...

- Достаточно отпираться. Я не стану задавать лишних вопросов. Если понадобится, тебя спросят другие. Огнем и железом.

- Я верен церкви.

- Убедись, чтобы барон выпил все до капли. И останься с ним. Невесту приведут совсем скоро.

Розен стоял в подземелье, что находилось под замком. Часовенка, как самое ценное, чем обладала семья Улисских располагалась здесь. Случись осада, рухни все стены – часовню не тронут.

Ждать пришлось недолго. Паул принес вино в тяжелом кубке, разукрашенном камнями и искусным плетением драгоценной лозы. Барон принял кубок из его рук. Старик не поднимал глаз на Розена, перебирал губами, будто хотел сказать что-то. Совсем скоро наступит час исповеди.

Барон не хотел таить грехов, намеревался рассказать все, как есть. Сознаться в том, что было, и что он только намеревался сделать. Его сознание внезапно перекрыла пелена, через которую стало невозможно пробиться. Каменные стены закачались, пол прогнулся. Розену пришлось опереться спиной о каменный выступ.

Капельки холодного пота выступили над верхней губой. Барон провёл онемевшим языком по губе, кольнул его о щетину. Люция всегда капризничала, веселилась, проводя пальцем по его "колючкам". Смеялась, называла лесным зверем, ежом. Он, шутя, злился, целовал ее еще горячее прежнего. Чужие руки подхватили Розена с двух сторон.

- Куда вы меня тащите? – едва мог вымолвить он.

- Вы хотели исповедоваться, друг мой, - ласково произнес голос кардинала где-то вдали.

Обряд венчания прошел скомканно, жених едва смог ответить «да». И только после того, как на его согласии настоял Паул. Вместо невесты Розену мерещился призрак Люции. Белоснежное платье он принял за саван.

- Почему волосы твои побелели, любимая? - припал он к руке герцогини в поцелуе.

Девушка брезгливо отдернула руку.

- Не сердись на меня. Я готов просить прощения за каждый свой поступок. Заезду с неба готов достать для тебя, отстроить стеклянную комнату. Хочешь?

- Нет.

- Почему?

Люция и вправду мечтала о собственном зимнем саде. Он хотела выращивать в нем те немногие травы, которые были способны сохранить свою силу в неволе грядок.

- Хочу изумрудов.

- Лучшие камни станут твоими, любимая.

Молодых провели в спальню. Кардинал, титулованные гости и два священника подтвердили это. В летописи семейства Улисских возникла новая запись: "В ночь на первое июня юная герцогиня Улисская сочеталась законным браком с бароном Розеном Гордым".

Юная дева не знала, как вести себя с мужем. Обещания преподнести ей камни звучали заманчиво, но сам барон был ей противен. Отяжелевшие, набухшие веки, уголки губ оттянуты вниз, землисто-бледная, вся в испарине, кожа, на ногах стоит едва-едва. Как он вообще посмел прикоснуться к ней? Еще и руку поцеловал! Фу, какая же гадость. Как она могла посчитать этого барона красавцем? Да, он обладает удивительным разворотом плеч, сильные, крупные кисти, руки гладкие. И рост высокий. Но лицо! Благородные черты скрылись под маской невыразимого горя.

Скорей бы закончилась эта ночь! Все и так достанется ей, все сокровища Розена. Так зачем мучиться? Главное, что они вошли в спальню вместе. Герцогиня вспомнила тот восхитительный комплект рубиновых украшений, который ей достался «на сохранение». Сразу видно, все делалось с огромной любовью, камни великолепной чистоты, огранены и вставлены в оправы без малейшего изъяна. Девушка улыбнулась. Теперь осталось дождаться утра. И только б ничего не случилось! Но как противиться воле столь крупного мужчины? Как сделать так, чтоб он не выболтал лишнего утром?

- Люция! - прошептал Розен и рухнул к ногам той, которая ему показалась призраком жены, - Я не сберег нашей крохи. Малыш Зенон, нет его больше со мной.

Каждое слово давалось Розену огромным усилием воли. Он стремился обнять ножку жены руками, взять ее туфельку, молить о прощении. Да только призрачная девушка все ускользала. Наконец он упал на пол, попытался ползти, шептал слова утешения и ей, и себе самому.

- Он станет ангелом, наш сын. Я уверен. Не могла ты отдать его невинную душу на алтарь дьявола. Зенон чист ото всякого колдовства.

Наконец Розен затих. Герцогиня тщательно прислушалась к сбившемуся дыханию своего мужа. Девушке послышался шорох платья служанки за дверью. Тогда она закусила губу, забралась на постель, вскрикнула будто бы от испуга и стала прыгать на широком матрасе. Кровать чуть слышно скрипела. Кому надо – тот непременно услышит знакомый звук. Пусть все думают именно то, что и должны думать. Чуть позже, убедившись, что Розен действительно крепко спит, девушка слезла с постели, отшвырнула вбок покрывало, разворошила подушки. Осталось раздеть мужа, что ж, это тоже не сложно. Достаточно расстегнуть камзол, да ослабить ремень на штанах. Ей ли не знать, как это делается! Через четверть часа все было готово.