Князь Системы 4 (СИ) - Шиленко Сергей

— Нет. Я сделаю тебя своей пленницей.

Я смотрел на неё с другого конца кровати. В попытках вырваться она сбросила одеяло, обнажив стройные ноги и подтянутый живот. Если бы сейчас кто-то вошёл, ситуация выглядела бы очень двусмысленно.

Таисия откинула голову на подушку и, наконец, расслабилась.

— Хорошо. Я расскажу всё, что ты хочешь знать.

Мы вернулись в основное поселение к полудню, нагруженные слитками драгоценных металлов. Вдобавок Юлий и Златослава щедро подарили нам несколько стопок сала и яиц.

Я занялся инвентаризацией животных на усадьбе, прикидывая, какие новые закупки могут увеличить наше поголовье скота. Юлий и Златослава с энтузиазмом согласились принять больше тауремов, кур и поросят.

Стефания тем временем отвела лошадей на пастбище, а я убрал нашу добычу в хранилище.

По возвращении в домик на дереве вкратце рассказал Ларе, Забаве и Иляне о случившемся, прежде чем вернуться в конюшню за нашей гостьей.

— Это бесчеловечно, — пожаловалась Таисия, когда я помог ей выбраться из телеги; ее запястья все еще были связаны за спиной, пока вел ее к домику на дереве.

— Пробираться на мою землю и прятаться над местом, где я сплю, тоже бесчеловечно, но ты же не видишь, чтобы я жаловался. Ты знаешь, что мои жены могли тебя пристрелить, верно?

— Судя по тому, что я слышала, это не единственное их умение. Похоже, благодаря им у тебя было очень приятное утро.

Я остановился у подножия лестницы.

— Ты нас подслушивала?

— Нет… Я за вами наблюдала.

Я нахмурился, глядя на нее, и в конце концов кивнул.

— Зачем?

— А почему бы и нет?

— Логично. Ну, и каково твое экспертное мнение?

— Вердикт по поводу чего?

— Моих, так сказать, утренних упражнений. Или местный принц-мурлыка задавал более высокую планку?

— Я никогда не была замужем. Я была так далеко в иерархии, что мой брак для отца был бессмысленным.

Я отнес свою пленницу в домик на дереве и усадил ее у стены возле моей кровати.

Вскоре к нам присоединились мои жены. Стефания протянула мне тарелку с дымящейся глазуньей и жареным салом. А затем поставила на пол рядом с Таисией кувшин молока.

Стефания и Иляна сели на край кровати, Лара загородила дверь, а Забава устроилась на краю ванны.

Они были расслаблены, но их оружие находилось под рукой.

— Может, ты хотя бы развяжешь путы на моих запястьях?

Я посмотрел через плечо на Лару.

— Попытается убежать — загони стрелу ей прямо в лоб.

Лара спокойно кивнула в знак согласия. Я достал кинжал из своего инвентаря, подошел к Таисии и перерезал путы, затем отступил и сел на пол напротив нее.

Принцесса выпрямилась, сидела совершенно неподвижно и изучала мое лицо со сдерживаемой яростью, прежде чем опустить взгляд на еду перед собой. Голод — лучший усмиритель гордыни. Сейчас она немного поест, расслабится, и тогда можно будет выудить больше информации.

Я видел по ее глазам, что она страдает от голода.

— Ешь, принцесса. Не стесняйся.

Она колебалась еще несколько мгновений, прежде чем наброситься на еду, аккуратно беря сало и яишницу, что стала растекаться по тарелке.

— Дело вот в чём. Я собираюсь освобождать рабов, но, как понимаю, местные поселения не горят желанием их отпускать. И тут у меня два пути: либо выкупить нескольких и даровать им свободу, либо перебить ублюдков, которые их держат, и освободить людей силой. Ты, как погляжу, много знаешь о Гавриле и его махинациях. Поэтому рассказывай, что тебе известно о работорговле на севере. Где находятся поселения, как они обмениваются рабами, откуда их берут — в общем выкладывай всё.

Таисия молча пожевала сало и сделала большой глоток молока из фляги. Походу она не пила его уже несколько месяцев. Наконец, она с удовлетворением выдохнула.

— Во-первых, когда мы говорим «север», я имею в виду далеко-далеко на север отсюда. Семьдесят, может быть, восемьдесят километров, прежде чем все станет очень плохо.

— Насколько плохо?

— Сражения, казни, бойни, стычки. Эти земли мирные по сравнению с другими регионами Полесья. Север полон сражений, и они медленно, понемногу распространяется. Там поселения часто захватывают. Тех, кто сражается, убивают, тех, кто не сражается, победители битвы забирают в рабство. Вот откуда берет начало большая часть работорговли.

— Чаще всего победители забирают рабов к себе и заставляют их тяжело работать. Посевы, добыча руды, уход за скотом — все, что нужно делать руками. Если у них нет желания держать захваченных рабов, они отводят их на Торжище Невольников.

Мощный порыв ветра внезапно пронесся сквозь деревья над головой. Дверь за Ларой распахнулась и с грохотом ударилась о внутреннюю стену. Она закрыла ее и задвинула засов.

— Мне уже рассказывали об этом месте, но информации было мало. Что именно представляет собой Торжище Невольников?

— Торжище Невольников это торговый пост на севере, где рабов покупают, продают и обменивают. Однако они работают не так, как обычный торговый пост. Существа, которые ходят на двух ногах, в отличие от урожая, требуют ухода, даже если они рабы. Их нельзя просто так гонять туда-сюда целыми днями. О них нужно заботиться, иначе рабы получат травмы или мрут, и их, гм… ценность упадет, как сказал бы работорговец. Чтобы обойти эту проблему, торговый пост открывается только дважды в месяц в полулуние, чтобы сохранить ценность рабов.

— Ценность рабов…

Я покачал головой. Это место звучало как чертов кошмар. Хотя, с другой стороны, очень удобная концентрация потенциальных проблем для врагов и освобожденных для меня.

— Напротив, там довольно приятно. Те, у кого поселения достаточно большие, чтобы позволить себе содержать рабов, не хотят пробираться через колею, заполненную трупами, грязью и потом. Торжище Невольников хорошо ухожено, по крайней мере, из того, что слышала.

— Похоже, ты много о нем знаешь.

— Когда работаешь в таверне, многое слышишь, особенно от тех, кто не умеет пить.

— Ясно. Ты знаешь, где это место?

— Ммм… — она протянула, жуя кусок бекона. — Могу нарисовать карту, если хочешь.

Стефания вернулась через минуту с куском пергамента и пером, а также чернилами, которые она использовала для письма. Старое решение постоянной проблемы.

— Мне нужно сначала знать, где мы находимся, прежде чем я смогу сказать тебе, куда идти, — сказала Таисия, поворачивая пергамент и протягивая его мне.

Терпение, Василий, терпение. Информация дороже мелких обид.

Но она была мне нужна.

Я набросал схему нашего местоположения и вернул ей.

— Ладно… — сказала она, взяв перо. — Двигайся на север и следуй по тропе около двадцати километров. Здесь есть тропа, которая идет на запад к заброшенной деревне под названием Кедровник, но, по-видимому, она хорошо спрятана, так что тебе нужно будет смотреть в оба, но… Ты ведь не собираешься идти в это место, правда?

— Торговый пост рабов это прямая дорога к цели. Другие варианты менее эффективны.

— Очень немногими способами, но знай, что поселения, с которыми тебе придется иметь дело, опасны.

— Я это уже понял, исходя из того, что они связывают людей и заставляют их работать до смерти. Мы уже сталкивались с такими рабовладельцами.

— Что случилось?

— Я в одиночку перебил их. Один из тех рабов, которых я спас, как раз и стоял на страже в ту ночь, когда ты перемахнул через наш забор.

— Ты в одиночку уничтожил целое поселение? Пожалуйста…

— Ну, технически их было всего пятеро, но…

— Пятеро? Это даже поселением назвать сложно. В лучшем случае группа. Вас тут и сейчас пятеро. Эти люди передвигаются племенами по восемьдесят, девяносто человек как минимум, и это не считая рабов.

— Сильно сомневаюсь, что рабы будут сохранять верность во время войны.

— Может быть, но ты все равно в меньшинстве.

— Не тогда, когда за моей спиной стоит племя солнцепоклонников.