Брак по расчету, или Истинных не выбирают (СИ) - Иконникова Ольга

Глава 45. Эвелин

Эви надеялась, что обед в ее честь пройдет тихо, в кругу семьи Кавайон, но ее светлость всё-таки пригласила нескольких гостей, в числе которых был и Теодор Реверди. С большинством из них она уже была знакома — ей представили их на дне рождения Джоан. Но, разумеется, ни их фамилий, ни их титулов она не старалась удержать в памяти. Ей это было ни к чему. Разве что когда-нибудь в дружеской беседе с коллегами можно было бы козырнуть знакомством с не самыми последними людьми Верландии. Да еще братишкам и сестренкам рассказать — хотя те, конечно, примут такой рассказ за обыкновенную сказку.

Теперь Эви уже не боялась сидеть за одним столом с аристократами. Она научилась пользоваться столовыми приборами, и ей уже даже не казалось, что их было слишком много. Перепробовала все морепродукты и пришла к выводу, что мидии по вкусу мало чем отличались от обычной мойвы. А на некоторые виды экзотических фруктов у нее и вовсе обнаружилась аллергия, которую окружающие отчего-то посчитали лишним признаком ее аристократичности.

И если даже она допускала какую-то оплошность, то уже не краснела и не паниковала, а просто мило улыбалась и пожимала плечами. Мужчины к маленьким ошибкам красивой барышни относились весьма снисходительно.

Но она уже сильно скучала по простым домашним трапезам, когда к столу можно было выйти в халате и бигудях, и где не нужно было думать над каждым словом. И пусть мама на обед и ужин не готовила по несколько перемен блюд, но эти блюда были сытными и полезными.

Так что она ничуть не жалела, что на следующий день ей предстояло отправиться домой. Тем более, что у нее еще была возможность посмотреть Милаву.

Она, наконец, станет самой собой — Эвелин Клеман, по которой она тоже соскучилась. Правда, ей было немного жаль, что всю правду об этом отпуске она не сможет рассказать никому. Да даже если бы и рассказала, ей бы всё равно никто не поверил.

Перед обедом она тщательно упаковала все драгоценности княжны, боясь что-нибудь забыть. Хорошо, что она познакомилась с настоящей княжной — иначе ей сейчас было бы куда тревожней.

Эви надела на обед (который по времени был больше похож на ужин) темно-вишневое платье из красивой ткани, меж нитями которой словно прятались искринки и приколола к нему ту самую брошь в виде павлина. Скоро она уже не сможет позволить себе носить такие платья, но это было даже хорошо — сейчас она всё время опасалась подсадить на него пятно или порвать его. И всё-таки ей было интересно, что сказал бы Реми Броссар, если бы увидел ее в таком виде?

Странное дело — за эти две недели она почти не вспоминала о Реми. Слишком насыщенным событиями выдалось это время, и в нём не оказалось места для человека, который посчитал ее недостойной себя.

За ужином они с графом Реверди сидели слишком далеко друг от друга, чтобы обмолвиться хоть парой слов. Да, честно, Эви и не хотелось этого делать. Граф поклонился ей с другого конца стола. Она ответила вежливой улыбкой.

Почти за весь обед в столовой зале не произошло ничего примечательного. Неспешные и негромкие разговоры, в которых Эвелин, как обычно, предпочитала не говорить, а слушать. Сдержанные сожаления о том, что она возвращается в Деламар и лишает их своего общества. И много-много новых блюд, которыми хозяйка, судя по всему, хотела порадовать именно ее.

А потом герцог Кавайон сказал то, от чего к Эви снова вернулось волнение. Хозяин встал, чтобы подчеркнуть особую важность того, что он собирается сказать, и в зале сразу установилась тишина.

— Ваша светлость! — он чуть поклонился Эвелин. — Я не успел обсудить с вами эту тему ранее, но надеюсь, что вы не будете против. Дело в том, что мой сын через три дня должен быть в Эджерии по делам, а как известно, проще всего добраться дотуда именно через Деламар. Вот я и подумал, что было бы превосходно, если бы вы позволили Арлану доехать до Деламара вместе с вами. Он передал бы наши поклоны вашему отцу, а вы показали бы ему свою родину.

То, что он посчитал нужным известить об этом всех, а не только ее саму, придавало его словам особый, тайный смысл, который невозможно было не уловить. И по улыбкам, появившимся на губах гостей, Эви поняла, что все подумали о том же. Что в такой ситуации могла она ответить?

— Я буду счастлива, ваша светлость, показать Арлану Деламар!

На этот вечер в особняк были приглашены музыканты, и после окончания обеда все плавно перетекли в музыкальный салон. А вот здесь уже граф Реверди постарался оказаться с ней рядом. Кресла в салоне были расставлены попарно, и они с его сиятельством сели в те два, что стояли у среднего окна.

— Как вы собираетесь решать эту проблему, Эви? — тихонько спросил граф, глядя не на нее, а на скрипача, который как раз выводил свою сольную партию. — Арлан намерен ехать в Деламар вместе с вами. Не сомневаюсь, что для того, чтобы попросить у князя Деламара руки его дочери.

Он хотел запугать ее? Или предложить помощь?

Она была обескуражена словами старшего Кавайона, но они ничуть не расстроили ее. Да, то, что она — вовсе не княжна — окажется для Арлана большим сюрпризом. Но сюрпризом приятным! И там, в Милаве, уже не она, Эви, а настоящая княжна будет объясняться с Арланом. Стоило Эвелин подумать об этом, и она не смогла не улыбнуться.

Но всё это она отнюдь не собиралась рассказывать графу.

А он, кажется, был обескуражен тем, как спокойно она отреагировала на его слова. И, так и не дождавшись ее ответа, сказал другое:

— Я хотел еще раз поблагодарить вас, Эви, за то, что вы сделали для нашей семьи.

— Ваша бабушка оказалась довольна? — шепотом спросила она.

— О, да! — воскликнул Реверди. — Просто счастлива!

Сейчас в дело включились и другие музыканты, и уже можно было не опасаться быть услышанными.

— Я рада, — кивнула Эви.

— Но именно в благодарность за то, что вы для меня сделали, я и хотел предложить вам свою помощь. Ведь если прежде вы могли надеяться сбежать по дороге в Деламар, то сейчас вы уже не можете на это рассчитывать. Арлан и в самолете, и в Милаве будет рядом с вами. И когда вы вместе прибудете в Деламар, то обман раскроется, и вас арестуют.

Она чувствовала на себе его взгляд, но не повернулась в его сторону.

— И что вы можете предложить мне, ваше сиятельство?

— Бежать сегодня же вечером! — решительно заявил Реверди. — Мой экипаж будет ждать вас не у парадных ворот, а неподалеку от тех, которыми пользуются слуги. К утру, когда вас хватятся, мы будем уже далеко отсюда. Мы доберемся до Милавы, где будет проще затеряться, и там вас никто не найдет. Я сниму вам квартиру и куплю новый гардероб.

— Просто так? — усмехнулась Эви.

Она ни на секунду не поверила в то, что Теодор предложил это исключительно как плату за то, что она вернула ему тиару. И то, что ее вопрос его смутил, лишь подтвердило ее подозрения.

— Я не могу прятаться слишком долго, ваше сиятельство. У меня есть работа и семья.

— Работа? — удивился он. — Если вы примете мое предложение, вам не придется больше работать. А семья, я думаю, предпочтет еще некоторое время побыть в разлуке с вами, нежели увидеть вас в тюрьме.

— Не придется работать? — переспросила она. — Вы предлагаете мне стать вашей содержанкой?

Она решила спросить это напрямик, не прибегая к красивым фразам.

— Содержанкой? — возмутился Реверди. — Какое неподходящее слово вы выбрали, Эви! Я предлагаю вам стать не содержанкой, а возлюбленной! Вы нравитесь мне, меня тянет к вам с силой, которая удивляет меня самого, и я хотел бы, чтобы вы были рядом!

— Обычно в таких случаях мужчина предлагает женщине выйти за него замуж, — горько рассмеялась Эвелин. — Разве не так?

Даже в полумраке салона было видно, как щеки графа стали на целый тон краснее прежнего.

— Вы же понимаете, Эви, что я не могу этого сделать! Вы еще плохо разбираетесь в этом, но я полагал, что две недели, проведенные здесь, должны были вам показать, что у членов аристократических семей есть определенные обязательства перед своим родом. Обязательства, которые мы вынуждены соблюдать. И я, так же, как и Арлан, вынужден буду жениться на той, которая будет соответствовать мне по статусу, пусть даже я и не буду испытывать к ней никаких теплых чувств. Мы не можем позволить себе жениться по любви, Эви!