Древесный маг Орловского княжества 10 (СИ) - Павлов Игорь Васильевич

В малом зале, где я принимаю бумаги, четыре стола завалено рулонами. Три грамотных и кропотливых мальчишки–канцеляра под руководством матёрого Иллариона разгребают всё, раскладывая по значимости.

Ворвавшись и отряхнув с плеч снег, я сразу требую:

— Донесения разъездов сюда. Все вести от дальней разведки на стол!

Усаживаюсь за массивную столешницу и начинаю читать всё последовательно по датам. Вскоре волосы дыбом встают. Поляков действительно много. Они скапливают армию у наших границ. Как и говорил посол, Смоленск и Великий Новгород — уже под ними. Города буквально кишат польскими солдатами. Большие польские отряды замечены и в Твери. А там уже и до руин Москвы подать! Ну и наше славное Брянское княжество отличилось — там уже нет ни одной деревеньки, где не разгуливают интервенты.

Похоже, враг скапливает большие силы. В основной массе ещё летом, к зиме они притихли в городах, чтоб перезимовать. А когда подсохнут дороги, ломанутся. Очень много кавалерии, на это я обратил внимание в первую очередь. Лошадей трудно не заметить, их сложно спрятать. Особенно такие массы.

Изучив все донесения разведки за два часа, где последнее всего–то недельной давности, я составил примерную картину и оценил силы врага. Польская империя готовит против нас триста тысяч солдат, из которых около пятидесяти тысяч — это конница! Да они нас сметут!

Нужна большая армия. Соскрести со всех графств, со всех деревень как можно больше дружинников! Вытрясти из каждого барона всех, кто может держать оружие. Привлечь убийц с Китая! Оборотней Мрака! Големов Елькина! Ведьм к чёртовой бабушке пустить на них! Призраков с проклятьями! Волотов, закованных в броню, что носорогов! Демонов Хабарилов, курий!! Всю долбаную нечисть! Обрушить на них всё!!

Да твою ж мать. Когда я уже выдохну⁈ И спокойно построю своё королевство⁇

Делать нечего, пора начинать всеобщую мобилизацию. Принялся составлять письма в адрес графов с требованием к весне предоставить дружины. Без учёта Тихослава, это ещё пять вассалов. Мелихово и Сосково — без вопросов соберутся. С остальными не уверен.

В расстроенных чувствах, не сразу заметил, как вошла Василиса и подобралась вплотную к моему столу. Немного растрёпанная, яркая, в простеньком светлом платье.

— И где вы пропадаете, ваше величество? — Выпалила, нависая надо мной.

Вроде мягко сказала, но почуял нотки истеричности. Поднял на неё глаза, отрываясь от очередного свитка. Ох, как волной очарования обдаёт. Красивая мегера, или просто недотраханная девка. Её можно понять.

— Где? Мыцкое, Мелихово, — рассказываю с иронией. — Навестил графа Тихослава, избавив его земли от проклятья. Доклад окончил, моя королева. Я тоже рад вас видеть.

— Неужели–таки и рад? — Нахмурила носик. — Слышала, что ты тут уже четвёртый день, а со мной так повидаться и не сподобился. Не люба уже? А была ли люба?

— Конечно, люба, милая моя, — простонал. — Думаешь я хочу, чтобы ты меня с какой–нибудь драки окровавленного видела? А я из них не вылезаю. И с проклятьями этими пока не справился…

— С какими проклятьями? — Ухватилась чуть ли не зубами.

— Да всякими, — заюлил. — Сколько уже ведьм, духов и прочих уродов перебил. Думаешь, без последствий? Вот и разбираюсь помаленьку со всяким триппером.

— А, поняла. То есть, это для моего же блага мы до сих пор не совокупились, милый? С самой свадьбы, — выпалила с претензией.

Ощутив неловкость, осмотрелся. А в зале уже никого и нет — всех ветром сдуло.

Такое ощущение, что Василиса что–то знает о моей проблеме. Но взглянув на неё ещё раз, убеждаюсь, что это скорее провокационный вопрос.

Как странно вышло. Когда мы были так далеки друг для друга, то чувствовали огромную близость и доверие. А теперь, когда муж и жена — я не ощущаю подобного. Хоть убейте. Конечно, она не перестала быть сказочной красавицей, от которой то дыхание перехватит, то очарование охватит, то волной захлестнёт, да так, что все мысли вышибает. Но я привык и к такому, приспособился.

Да и она прежде смотрела на меня совершенно по–другому. В её глазах была благодарность, она видела во мне светлое, справедливое и доброе, нечто волшебное. А теперь для неё я — тёмный лорд, практикующий тёмную магию, убивающий безжалостно. И ломающих всех и вся на своём пути.

Понял одно. Получив демоническую сущность, я перестал любить. Вообще перестал. Любовь для меня — это больше не нечто над облаками. Это человеческая химия, стремление к совершенству, которое можно элементарно проанализировать и понять, почему именно так. Почему мне нравятся эти глаза, эти губы, это лицо, эта фигурка, этот голос.

Иной раз думаю, что любовь ничто по сравнению с искренней преданностью. Преданность масштабнее, она включает в себя и любовь, и честность, и бескорыстие, и самопожертвование. Преданность неподвластна порывам, страхам, порокам. Её не так просто сломать, обратить вспять, как это происходит с любовью. Как говорится, от любви до ненависти лишь шаг. Поэтому любовь — это нечто тонкое и хрупкое, зависящее от любых мелочей.

Любовь — это слабость. Это тонкий лёд, по которому нужно идти осторожно, и лучше распластаться и поползти, чтоб не утонуть с головой.

— Молчишь? — Дальше наезжает супруга. — А скажи мне тогда вот что — Мейлин ты также бережёшь?

— Причём тут она? — Возмутился.

— Ты даровал ей титул графини, земли и наш Особняк, — выпалила. — И что бы это значило?

— Василиса, ты ничего не попутала в этой жизни? — Наехал в ответ и посмотрел строго. — Будешь обсуждать мои решения⁈

Отступила на шаг, опустив голову.

— Прости, я… — начала чувственно. — Я соскучилась, ты вечно где–то пропадаешь.

— Так всегда было, так всегда и будет, — заявляю. — Смирись.

Ничего не ответив, жёнушка постояла около минуты смирно. Но затем обошла стол и уселась ко мне на коленки нагло и по–хозяйски. Ого, вот это уже новый уровень.

— Я хочу от тебя ребёночка, — выпалила капризно и прильнула головушкой к моему плечу. — Буду на сносях, гуляй, где хочешь — мне уже спокойнее станет.

Обнял её за животик, почувствовав тугой холмик выше, куда и ухватился следом. Полезла целоваться, сама завелась и меня с пол–оборота возбудила! В состоянии животной похоти вскочил, наклонил её на стол, раскидав все свитки. Василиса задышала часто в предвкушении, покорно уткнувшись лицом в стол.

Задрал юбку, сорвал белые трусишки грубо, оголив кругленькие белые ягодицы.

— Да, давай, — раздалось от неё с некой провокацией. — Так нравится больше?

От огромных чёрных когтей стол затрещал отчаянно! Тут и платье в лоскуты меж пальцев моей лапы проскальзывает. Отскакиваю в ужасе, осознавая, что я вот–вот потеряю контроль, почуяв девственную кровь!

Из зала вылетел пулей, отставив возбуждённую Василису с разорванными трусами.

— Иди в Навь! Ненавижу тебя!! — Раздалось истеричное вслед. А затем пошли рыдания.

Ох, девочка моя. Знала бы ты, как я тебя хочу. До трясучки, чертовски хочу! Больше любой другой бабы!! Жажду оттрахать, как саму последнюю шлюху. И одновременно приласкать, как самого нежного котёнка.

В холле едва успел прикрыть демоническую рожу от стражи. Перешёл в максимальное ускорение и выскочил на балкон, откуда рванул уже на крыльях. Ибо мне нужно кого–то разорвать! Срочно! Нагрянув в южный лес, я метаюсь в поисках волков. А эти суки, как назло, все попрятались. Только в самых дебрях удаётся вытащить медведя из берлоги и порвать его. Когда я получаю своё, с довольной рожей в крови, валюсь на снег. И вскоре осознаю, что до ночи ещё далеко. Только вечер наступил. А я уже сорвался.

Плохи дела, руны жрицы уже не справляются.

Похоже, моя единственная надежда — это Сиера Ситри. Лишь она может избавить меня от этой Печати. Конечно, в уме засело, что такое возможно лишь с моей кончиной. Но я не оставляю надежды, что есть иной выход.

Дождусь результатов от Еси, затем буду собираться в Разлом. А точнее в Навь, в мир, где ещё не доводилось бывать. И не хочется.