Мой темный господин, или Семь кругов тьмы (СИ) - Боталова Мария

– Ваша темность Алайна, – вежливо продолжил лорд. – Рад знакомству.

– Взаимно, – кивнула я.

– Вчера у меня были дела, – с милой улыбкой откликнулась Шейла. – Но я не могла надолго оставить ваше общество. Так что сегодня я снова здесь.

– Потанцуем? – он предложил ей руку.

– С удовольствием.

– Угощения? Напитки? – рядом с нами возник слуга-разносчик.

Легкое дуновение магии, заметное только лишь потому, что я заподозрила неслучайное появление слуги рядом с нами, скользнуло к его ногам. Парень покачнулся, теряя равновесие. Напитки с подноса тут же поехали к нам. И, конечно, опрокинулись. Жидкость разметалась во все стороны. Лорд среагировал быстро. Использовал тьму, чтобы прикрыть себя и нас с Шейлой от фонтана напитков. На Лилиан его магии почему-то не хватило. Леди окатило чуть ли не с головы до ног. И все бы ничего, но обыкновенные мокрые пятна вдруг зашипели, ткань под ними начала истончаться и стремительно исчезать. Хватило всего нескольких мгновений, чтобы Лилиан осталась в нижнем белье.

Из-за грохота разбившихся бокалов к нам оборачивались. Все гости смотрели на нас! И, конечно, на Лилиан. Еще несколько секунд мы и весь зал заодно наблюдали черное белье в белый горошек, а потом истаяло и оно, оставив ошеломленную леди полностью голой.

Шейла смерила ее наигранно сочувствующим взглядом.

– Похоже, удача от вас отвернулась. Есть такая примета. Поссоришься с ученицей господина – разные неприятности начнут случаться. Не слышали?

– Вы… да как вы смеете! – возмутилась Лилиан. Опомнившись, торопливо прикрылась тьмой.

– Злой рок, – Шейла покачала головой. – Алайна, согласись? – она повернулась ко мне.

Огромного труда стоило сохранить спокойствие. Воспоминания о Нейшере и его отце до сих пор вызывали яркие, неприятные эмоции. Но я взяла себя в руки, улыбнулась.

– Мои враги и вовсе пропадают…

Прорычав что-то невнятное, Лилиан полностью окутала себя тьмой и перенеслась прочь из зала. Напряженная тишина лопнула, неуверенные смешки раздавались то с одной стороны, то с другой.

Все получилось, как Шейла задумывала. Похоже, она привлекла свою служанку, чтобы та подлила зелье в один из бокалов. Теперь все знают, что учениц господина лучше не трогать. Ведь наверняка догадываются, что неспроста все это произошло, не из-за нескольких едких фраз Шейла решила прилюдно наказать эту Лилиан, должна быть более серьезная причина. Но насколько серьезная и до каких границ мы готовы стерпеть? Да, пожалуй, теперь все знают, что с нами лучше не ссориться.

– Ну надо же, – хмыкнул лорд. Я так и не узнала его имени. – Как оно, оказывается, бывает.

– Символично, – Шейла улыбнулась. – Кажется, вы приглашали меня на танец?

Они ушли танцевать. А рядом со мной возник Стэррон.

– Рад, что вы все же решили посетить бал. Хотел бы верить, что вы соскучились по мне, но, похоже, пришли поддержать подругу?

В первое мгновение мне стало неприятно. Вспомнилось, как Стэррон приставал ко мне в библиотеке. Но усилием воли я подавила это чувство. В конце концов, он извинился. Может, на самом деле сожалеет о случившемся и больше не будет так нагло руки распускать?

– Даже не знаю, соскучилась ли я… – ответила с легким намеком на улыбку.

– Но в любом случае, полагаю, мне стоит порадоваться. Ученицы господина поразительно эффективно расправляются со своими обидчицами… или обидчиками.

Какой догадливый! Но спектакль на то и был рассчитан, чтобы дать понять всем, не только Лилиан: против нас лучше не идти, а то ведь и ответить можем. Поэтому мне важно было быть рядом с Шейлой, когда все это произошло. Чтобы знали, что правило касается нас обеих. Стэррон все истолковал верно.

– Для некоторых это было ясно с самого начала, – заметила я. – Но теперь, думаю, будет ясно всем.

– Я немного даже боюсь, – ухмыльнулся Стэррон. – Но, быть может, вы согласитесь на примирительный танец со мной? Обещаю вести себя крайне корректно.

– Хорошо. Посмотрим, как вы выполняете обещания.

Мы вышли в центр зала и начали танец.

– Я слышал, вы прошли четвертый круг и обрели магию тьмы.

– Слухи расходятся так быстро. Но неужели были какие-то сомнения?

– Никаких! – заверил Стэррон. – Наоборот. Ничуть не сомневался, что вы быстро нагоните нас. И, возможно, даже перегоните?

Пытается узнать, для чего господину ученицы? Кем мы станем в итоге?

– Время покажет, – я улыбнулась, давая понять, что подробностей не будет.

– Я бы хотел загладить свою вину, – сказал Стэррон, когда танец закончился. – И…

– Стэррон! Вот вы где! – его окликнул незнакомый лорд. – У меня есть к вам одно важное дело…

– Прошу прощения, Алайна. Должен отлучиться, но мы обязательно еще поговорим.

– Не волнуйтесь. Решайте свои дела.

Стэррон отошел. Я поспешила подальше от танцующих пар. Интересно, Холодный пришел? Или я слишком поздно ему написала? Нигде не вижу Холодного. И господина, кстати, тоже. Судя по всему, он не посещает все балы подряд. Но о произошедшем на этом балу ему наверняка доложат…

Из-за воспоминаний о господине настроение снова ухудшилось. Я подошла к двери, ведущей на балкон. Хотелось ненадолго выйти, подышать свежим воздухом. И тут рядом в окне я увидела чье-то лицо. Чуть не закричала, но вовремя узнала Холодного. Приложив палец к губам, Холодный чуть сместился, приоткрыл дверь, схватил меня за руку и вытащил на балкон.

– Ты что? Боишься заходить в зал? – поразилась я.

– Сегодня на бал пришла одна очень настойчивая леди. Если она меня найдет, то не выпустит уже никогда.

Я рассмеялась.

– Такая страшная леди? Да ты, как посмотрю, нарасхват!

– Да, я популярен, – Холодный приосанился.

– И мне очень интересно, с чего вдруг такой ажиотаж.

– Хочешь сказать, я недостаточно привлекательный мужчина? – наигранно оскорбился Холодный. Я на всякий случай присмотрелась к нему.

– Очень даже привлекательный, – заверила совершенно искренне. Он, кстати говоря, снова был мертвым. Живых красок не осталось, а больше, вероятно, Холодный никого не убивал. – Но ведь ты… сам сказал, что чувствуешь себя на семнадцать. А вот приглашенные на бал леди вряд ли чувствуют себя на семнадцать.

– Ну… во-первых, они знают мой настоящий возраст. – Холодный уселся на перилах. Впрочем, не забывал поглядывать в окно. Видимо, чтобы вовремя среагировать, если кто сюда пойдет. – Некоторые леди хотят познакомить меня со своими дочерями, племянницами, младшими сестрами. А во-вторых, многие любят экзотику. И я сейчас не о возрасте. Как бы там ни было… я уже четыреста тридцать шесть лет существую в этом мире проклятых. – Он посмотрел неожиданно серьезно. Исчезла веселость, напускная непосредственность. Я прочитала в темных глазах мудрость, всю тяжесть сотен лет вдруг ощутила на себе. – Кроме того, я мертвый.

– Ты только со мной ведешь себя так расслабленно, – догадалась я. – Все остальные видят в тебе прожитые годы, видят тем, кто существует со времен появления тьмы?

– Да. Именно так.

И их привлекает то, что Холодный мертв? Но как это может привлекать? И как это вообще возможно, если от одного его прикосновения люди превращаются в горстку пепла!

– Но как…

– Как они себе это представляют? – усмехнулся Холодный. – После того, как я вытяну из кого-нибудь жизнь, ко мне вполне можно дотрагиваться безбоязненно. Ведь на время я становлюсь живым.

– Они хотят, чтобы ты убивал постоянно?! – поразилась я.

– Не будем об этом. – Последний серьезный, мудрый, наполненный темной памятью веков взгляд – и снова маска расслабленной веселости. А может, и не маска вовсе? Может, Холодный бывает разным, и только со мной показывает эту сторону, семнадцатилетнего парня, который, несмотря ни на что, несмотря на смерть, до сих пор в нем живет? – Пойдем прогуляемся. Надоело вздрагивать от каждой тени в окне.

Холодный перекинул ноги через перила.

– Ты собираешься спрыгнуть? Здесь же высоко!

– А, ну да… Мне-то ничего не будет, а вот тебя убить не хотелось бы. Что предлагаешь?